— Фффррр…., - раздалось из темноты.

Алиса подскочила.

— Урррррххх…, - повторилось более строго и настойчиво.

Громкое шуршание травы. Треск сухой ветки.

Конечно, надо было бежать в дом, но именно этого Алиса и не могла сделать. Она продолжала сидеть и смотреть, только не на звёзды, а в темноту, начинавшуюся сразу у крыльца. И в этой темноте что-то, вернее кто-то возился и рычал. Хотя нет, просто рычал. Алиса напряжённо всматривалась в темноту. Папироса догорела почти до конца и обожгла пальцы. Гончарова дёрнулась и чертыхнулась (а зря). Она хотела закурить ещё одну папироску, но передумала. Сидеть на крыльце и смотреть на звёзды почему-то тоже расхотелось. Алиса ещё раз посмотрела в темноту.

Пустота. Тишина. Никого.

«Показалось, наверное, — подумала она, — спать, всё надо ложиться спать». Она встала и быстро вошла в дом. Не раздумывая, она закрыла дверь на замок, чего они с бабкой обычно не делали. Почему-то Алиса несколько раз проверила, надёжно ли закрыта дверь и только после этого отправилась спать.

Холодный ветер неприятно швырял в лицо пригоршни песка. Туман, клубящийся на границе реальности, сгущался. Алиса знала, что она спит. И этот сон ей не нравился. Однако проснуться, почему-то не получалось. Она просто не могла это сделать. Сил не хватило бы. Она пассивно следила за изменениями пейзажа. «Хм, — подумала она, — всё как обычно. Граница сновидения. Туман. Серые тени. Не хватает только Макса Александровского и ещё каких-нибудь мутантов-упырей». Вдалеке виднелся такой знакомый и уже ставший родным дом. Всё такой же. Где-то два или два с половиной этажа. Серые стены, опутанные паутиной времени. Закрытые или где-то разбитые окна, осыпающаяся краска. Для Алисы дом оставался прежним. Она не видела изменений. Следуя привычному для неё сюжету сновидения, она подошла к дому. Дверь была закрыта. Гончарова удивилась. Подёргала за ручку. И ещё раз. Результат был одинаков в обоих случаях. Дверь была закрыта! «Вот это номер! Если бы я имел коня…» — пробормотала Алиса. Очень это было странно. Представьте себе, что вы пришли к себе домой, а дверь не открывается. Вот-вот. Прочувствовали? Это же испытала и Алиса. Она попробовала толкнуть дверь. Просто так, на всякий случай. Вдруг что-то всё же изменилось, и дверь теперь открывается внутрь, а не наружу как было раньше. Дверь не поддавалась. Алиса толкнула сильнее и на этот раз ей повезло. Дверь приоткрылась на несколько сантиметров. Гончарова навалилась всем своим телом и дверь открылась. Алиса проскользнула в образовавшуюся щель. Внутри коридора было темно. «Да, — подумала она, — что-то всё же изменилось. Темно-то как…» Она пробиралась почти на ощупь. Даже в темноте она поняла, что всё совершенно иначе. Коридор был шире и чище. Она не спотыкалась о привычно валяющийся на полу мусор. Не было окон. Впрочем, она никогда не бродила по первому этажу. Она шла, и шла, и конца коридора почему-то не наблюдалось. У неё возникло ощущение, что это не коридор, а лабиринт. Лёгкий ветерок пробежал по коридору. Словно кто-то открыл входную дверь. Алиса вздрогнула. Глаза уже привыкли к темноте, и она стала различать очертания предметов. Это было длинный широкий коридор-лабиринт. Но это был другой коридор. Она попала в какое-то иное место. Вот почему с самого начала всё казалось другим, отличающимся от того, что ей уже было знакомо. Только поняла она это не сразу. Слишком поздно.

— Чёрт, — прошептала Алиса.

— Ну, причём же здесь чёрт? Чертей тут как раз и нет, — осведомился кто-то невидимый и тихо засмеялся своей глупой шутке.

— Оооо, нееет…, - застонала Алиса. — Почему? Только не сейчас…

— Почему нет? Если не сейчас, то когда же? — удивился её собеседник.

Алиса, не раздумывая, побежала вперёд, надеясь найти выход. Её не преследовали. Это было удивительно, но она не решилась остановиться. Только вперёд и ни шагу назад. Разумно, когда ты бежишь в темноте по лабиринту.

Вдруг откуда-то слева раздалось такое знакомое «фффррррр». Алиса уже не раз слышала этот звук. Сначала в пещере, потом у дома. И это самое «фффрррр» могло означать только одно. Теперь у неё есть ещё одна проблема. Серьёзная. С головой. Она, видимо, сошла с ума и у неё слуховые и иногда и зрительные галлюцинации, которые преследуют её даже во сне. Потом по всем законам психиатрии у неё должны были начаться приступы бреда. А потом…

— Куда же ты? — осведомился невнятный и очень неприятный голос.

— Я? — спросила Алиса, не останавливаясь.

— Ты, конечно же, ты. Мы даже ещё не познакомились. Не поболтали. А ты вот так сразу и убегаешь.

— Э…Ну… Я — Алиса. А ты?

Гончарова понимала, что поведение её просто безумно, но какая теперь разница? Тем более что всё это сон. Или не сон? От этой мысли она аж остановилась. Если не сон, то, что тогда?

— Сон или не сон, это не так и важно, — ответил её мыслям невидимый собеседник. — Если тебе больше нравится думать, что всё это только сон, то думай, пожалуйста. Пусть для тебя это будет так.

— Оооо…Ага…

Алиса чувствовала, что стремительно сходит с ума. Хотя, может быть, она давно уже сошла с ума, просто заметно это стало только сейчас. Так иногда бывает. И даже чаще всего именно так и бывает.

— Тебе не интересно узнать, кто я? — спросил невидимка. — Я думал, что ты любопытна.

Алиса молчала. В горле пересохло, и она не могла произнести ни единого слова.

— А тебе следовало бы поинтересоваться, — посоветовал голос.

Тысячи мыслей. Какие-то знакомые ощущения. Ничего больше. Алиса попыталась найти слова. Слов не было, кроме пары ругательств. Сил их произнести тоже. Она не могла сосредоточиться.

— Ладно. Я расскажу тебе кое-что, — начал невидимый незнакомец.

— А кто ты? — перебила Алиса.

От смеха невидимого собеседника Алиса стало жутко.

— Ну, насмешила ты меня. Ой, не могу. Вот-вот, узнаю нашу суетливую Элис. Ты всегда была непоследовательна. Так и сейчас. Я готов был рассказать тебе весьма занятную историю, а ты перебила меня. Какая разница кто я? Даже если ты узнаешь, это мало что изменит.

— Я… просто… ну… извините… — промямлила Алиса.

— Ты просто хаотична, — ответил голос. — Впрочем, как и всегда.

Алиса серьёзно разозлилась. «Что за фигня? — думала она. — Какой-то урод мне тут будет читать нотации? И будет меня воспитывать? Тоже мне провидец-ясновидец выискался. Пророк, блин, недоделанный». Её совершенно не интересовало что, что её мысли могли быть известны незнакомцу. Ей надоел этот фарс и этот невидимый придурок, который указывает ей, что и как надо делать, когда говорить, а когда молчать.

— Хм, я смотрю, ты и, правда, не хочешь узнать интересную историю. Да ещё и допускаешь очень неуважительные мысли в мой адрес.

— Да пошёл ты! — крикнула Алиса, сопроводив высказывание конкретным жестом.

— Очень грубо, Элис, очень грубо.

— Тебя не спросила, придурок! И не называй меня Элис, — огрызнулась Гончарова. — Мне вообще пора. Ты утомил меня своей дурацкой болтовнёй. И вообще…

Она ощутила горячее дыхание почти у самого уха.

— Я лишь хотел сказать тебе, кого ты призвала в этот мир.

— И кого?

Ответа она не получила. Алиса стояла одна в темном коридоре.

Макс потянулся. Да, утро было отличным. Долгожданный отпуск наступил и все проблемы остались позади. Вся тусовка благополучно перебралась на Черноморское побережье. Макс любил отдыхать на мор. А что ещё может быть лучше? Разве что Египет и тишина пирамид. Последнюю неделю перед отпуском он был настолько занят, что даже не заметил, как отпуск наступил, и пора было выдвигаться. Немного подпортило, правда, настроение крайне досадное происшествие. Впрочем, называть реальным происшествием то, что случилось в один из вечеров у Макса язык не поворачивался. Безумный вечерок больше напоминал лёгкий алкогольный галлюциноз. Ведь не мог же Макс в реальности столкнуться в обычной городской квартире с призраком? Не мог. Значит, просто от дикой жары и пива все привиделось. Но, теперь это было лишь дурацким воспоминанием. Сейчас были важны лишь море, солнце, вино и, конечно же, Виктория. Она — это лучшее, что было теперь в его жизни. Большего он уже не желал. Макс наконец-то был счастлив. Совершенно и безгранично. По-человечески счастлив и доволен. Теперь у Макса появилось так много важных и новых забот, что он всё реже и реже оглядывался назад. Он даже реже стал брать в руки бас гитару и почти не писал новых песен. Самое странное, что и не тянуло. С ребятами они вообще больше не играли. Так, иногда. Видимо, музыкальная звезда Макса Александровского закатилась. Или просто потухла. Он не мог создать ничего. Пару раз, ещё до отъезда, он попытался написать что-то, но не смог. Слова не складывались, песни не рождались, музыка не звучала. И это его совершенно не напрягало. К чему заниматься всем этим, когда рядом любящая и любимая женщина?