Ничего. Совсем. Ни ответа, ни Вероники, ни Макса on-line. Чтобы хоть чем-то себя занять, Алиса вышла покурить. Она курила самокрутки, придирчиво выбирая табак, бумагу и фильтры. Гончарова скрутила папироску, чуть не прищемив до крови пальцы в машинке для закрутки. Закурила.
Эх… Мозг наполнился едкой смесью никотина и смол, мгновенно соединявшихся с рецепторами. Никотин тормозил активность разгоряченного мозга. Хорошо. Легкие среагировали также мгновенно — бронхоспазм, а затем глубокое дыхание, что способствовало попаданию едкого дыма самокрутки в кровь. Первая ударная волна докатилась до мозга. Хоррошшшооо…Оччченннь хорроошшооо! Видимо мозгу это нравилось, раз Алиса не могла бросить курить, впрочем, она и не хотела. Вероника частенько говорила ей, что бросить курить нельзя, можно только временно воздерживаться, что и подтверждала своим примером.
Но, сколько ни кури, возвращаться к делам надо. Гончарова снова проверила наличие ответа. И, о чудо, оно решило ответить. Странно, но они частенько называли Макса — Оно. Ага, «Оно» Стивена Кинга. Алиса не читала, но Вероника читала, перечитывала и безостановочно цитировала любимого автора. Да уж, всё как раз в стиле Стиви. Ожидаемый ответ был. Макс был в сети, Вероника тоже. Вот теперь как раз пора было воплощать в реальность идею о новой точке отсчета и запускать свою реакцию ядерного обмена. Статус Вероники был обратным отсчетом правда не понятно до чего и для кого, но это было вполне забавно.
В ответ на сообщение Алисы:
— Привет, слышала много о тебе от г-на Старых… Музычку офигенную делаете. Видео вообще крутое.
Макс ответил, как обычно, кратко:
— СПАСИБО, РОДНАЯ…
Почему-то Макс, полностью игнорируя сетевой этикет, писал частенько заглавными буквами. Впрочем, может быть, Макс не знал, как переключать режимы, и случайно ткнув одну кнопку на клавиатуре, не знал, как всё вернуть в первозданное состояние. Всё могло быть.
Алиса несколько обалдела от такого ответа, но продолжила:
— Я реально заинтересовалась Вашим творчеством. Жаль, что пока мне это доступно только в виртуальном формате.
— СПАСИБО!!!
— А когда ближайший концерт? Хотелось бы увидеть живьем.
Алиса уже не могла остановиться. Её несло в эйфории, словно тяжелый грузовик по обледеневшей дороге. Но, в тот момент, когда она готова была продолжать общение, молчание Макса было единственным ответом, который она получила. Гончарова тут же пожаловалась Фадеевой.
Вероника утешала и успокаивала, говоря, что всё хорошо, что всё будет лучше, чем они вообще себе представляют. Правда за этими утешениями проскальзывало то ли раздражение, то ли усталость. Вероника уверяла Алису, что вот как раз ни ей до Макса, ни ему до неё нет никакого дела, и что она для него лишь женщина из прошлого, и даже просто само прошлое, потерявшее давно свою актуальность.
Безумный вечер, перешел в неспокойную ночь, но утро всё поставило на свои места. День напоминал сон, но Алиса с нетерпением ждала вечера, и приходя домой, первым делом кидалась к компьютеру.
После двух дней переписки с Максом Алиса начала думать, что по ходу дела, она строит из себя сумасшедшую фанатку, хотя это вовсе не входило в первоначальный План. Нужно было менять направление беседы. Вероника, как и обещала, предоставила полную информационную поддержку. Каждый день Алиса узнавала какие-то новые подробности их взаимоотношений и особенности Макса Алексадровского. Вероника в перерывах своего виртуального романа с Бешеным находила время поболтать в сети или после работы с Алисой. Не смотря на сильную увлеченность Алексом, Вероника находила время и желание методично пинать Александровского в сети, предоставляя Гончаровой подробные отчеты того, как путем не сложных лингвистических ходов можно вывести из себя более чем устойчивого человека. Хотя может быть, это гиперспокойная уверенная устойчивость была лишь частью мифологии Супер Звезды Макса Александровского? Иногда Алиса начинала думать, что это лишь фасад. Да и Вероника частенько говорила о том, что Макс совершенно не такой, каким они представляется сначала. И если это так? То что? Эта игра превратилась из простой в сложную, в русскую рулетку по-бразильски, что означало полностью заряженный барабан револьвера. Как ни крути, выход один. Hasta la vista! До встречи!
«Гениальная» идея спросить, чем же он интересуется, возникла в мозгу Алисы в этот момент, когда под натиском эмоций он зациклился на одной точке, напоминая стрелку кварцевых часов с севшей батарейкой, беспомощно дергающуюся около какой-то одной цифры. На самом деле, Гончарова заметила, что с момента, когда они с Вероникой, или Вероника сама, приняли решение о реакции обмена, её мозг перешел в то странное состояние функционирования, которое порождает безумные разорванные ассоциации и раскалывает целостное, пусть и неадекватное восприятие мира на сотни цветных стекляшек, перекатывающихся хаотично, как в калейдоскопе, формируя сюрреалистические пейзажи. Вероника предлагала разные идеи и фразы для сообщений, но у неё был очень запоминающийся стебно-ироничный стиль, и Алисе приходилось переводить их на другой язык. В итоге, через час обсуждения в «аське», чтобы такое Гончаровой написать Максу, чтобы развести его на разговор, Алиса отправила глубокомысленное сообщение:
— Скажите Макс, а каков Ваш круг интересов?
— Наиширочайший…
Макс отвечал так, что и придраться нельзя, и информации полный и неограниченный ноль.
— Ооо…а если по пунктам, — уточнила Алиса.
Ответы Макса убивали. Их можно было трактовать как угодно, в том числе и так, что все могут идти куда подальше. В общем, до встречи дорогая редакция. После некоторого, показавшегося Алисы вечным, молчания, Александровский соизволил ей ответить:
— ВСЕ ПУНКТЫ В МИРЕ…
Что всегда удивляло Веронику, теперь доставало Алису. Краткость она, конечно же, сестра таланта, но, как известно, что ещё и теща гонорара. Не смотря на странность ответов Александровского, Гончарова, подбадриваемая и подталкиваемая Вероникой, написала снова:
— Какие три самых основных интереса? — не сдавалась Фадеева.
— Новости прогресса, всё искусство, дизайн и техника.
Ответ на удивление оказался информативным, чтобы получить такие необходимые сейчас зацепки. Техникой Алиса практически не интересовалась, дизайн тоже не её сильная сторона, тогда как искусство — это совсем другое дело. На самом-то деле, обсуждать можно всё что угодно, например, как Вероника и Алекс, обсуждавшие всё от готики до политики, уже две недели активно ведущие беседы on-line, похоже без намека на встречу в реальности. Алиса решила, что это их дело. Гончаровой не нужен был мифический Макс Александровский в сети, ей нужен был реальный мужчина. Ей не нужны были виртуальные свидания, ей нужны были реальные действия. С ним было всё задумано иначе. Главной задачей Плана было встретиться, а там видно будет. Алиса чувствуя, что пока клиент теплый, его надо брать, поднажала:
— А как вы относитесь к фотовыставкам?
— Прекраснейше…
— А если сходить завтра?
— Не могу, работа.
— Бывает, у меня тоже работа…. А если в субботу?
— Пока не знаю, завтра решим. Пожалуй, родная, я спать. Спокойной ночи тебе и приятных снов.
— И тебе тоже.
Этот вечер был закончен. Пока Алиса не могла решить — удачно всё идёт или нет. Но, что-то подсказывало ей, что пока всё нормально. До субботы было ещё два дня. Мозг Алисы кипел и не прекращал своей работы. Вот теперь ей всё чаще казалось, что Ольга, утверждавшая, что Макс весьма древний и сильный вампир, права. Идея Ольги теперь занимала сознание всё больше и больше. Алиса стала чувствовать Зов. Теперь рассказы Вероники о том, что даже если Макс тебя посылает, очень трудно устоять, чтобы не попробовать ещё раз обрели реальное подтверждение этому. Алиса хотела написать, она ждала сообщений в ответ. Она не боялась, что он её отправит куда подальше. Её убивало лишь его равнодушие. Без сети, без Макса её ломало. Зов был силен. Если бы Алиса не была воспитана на смеси из религии и мистики, если бы не уверенность Вероники и Ольги, которую они высказывали с возрастающим энтузиазмом, то она решила бы, что это всё недосып и переутомление. Но это был Зов. Макс был загадкой сложной и страшной, притягивающей и отталкивающей одновременно. Вся ситуация превратилась в прогулку по минному полю с завязанными глазами, в общем, всё та же русская рулетка по-бразильски. Сделаешь неверный шаг, и ты проиграла, требовалась точность и выверенность каждой фразы, действий, мысли. Главное — не потерять равновесия и не сорваться. Сознательная мысль для своей обработки требует до 80 процентов ресурсов мозга. Включение сознания дорого обходиться энергетической системе организма. Включилось — всё, энергия по нулям. Неосознанно что-либо просчитать нереально, но Гончарова не любила расчеты. Она предпочитала интуицию. Живи сердцем — догма, сложившаяся в результате многочисленных экспериментов с жизнью.
