Тьма скрывала очертания странного дома. Странник двигался слишком медленно. Снег. Да, холодный и колючий снег. Он мешал, тормозил продвижение. Карел видел, как в доме загорелся свет. Кто-то пришёл туда несколько раньше, чем он. Странник знал, что демон приготовил ему хитроумную ловушку. Офертоон в данный момент своими манипуляциями добивался того, чтобы Карел не просто разыскал на просторах сновидений этот дом, но и совершил ошибку. Какую? Не важно. Главное, чтобы ошибка была совершена. Странник должен был стать действительно последней жертвой древнего существа. Офертоон грезил не о любви смертной женщины, и не об умении создавать сны. Он хотел получить доступ к тайнам Хранителей Баланса. Карел знал это. Он понял это в тот момент, когда покидал Сумеречный город. В тот день жители были поглощены тем, что Золотой Дракон покинул город. Карел подозревал, что это было делом Офертоона. Ведь его в человеческом облике жители городка намеревались принести в жертву Золотому Дракону-стражу. А уже когда демон проник в святилище и уничтожил древние рукописи, сомнений у Карела не осталось. Ему было необходимо не только найти демона, скрывающегося в разных телах. Офертоон находил для себя подходящее тело и наделял этого человека какими-нибудь способностями по своему выбору. Кого-то демон обратил в вампира, кого-то в оборотня, кому-то подарил магическую силу. Карел знал это, и преследовал демона, но никак не мог догнать его. Офертоон мастерски путал следы. Когда же демон овладел искусством создания сновидений, то всё стало гораздо хуже. Карел владел этим искусством, но прибегать к нему не любил. Странник готов был уже бросить это обречённое на провал преследование, когда в происходящее вмешалась иная сила.

Девушка, создавшая целый мир сновидений, решила развоплотить древнего демона-вампира. Карел прочитал её мысли в одном из сновидений. И он ни секунды не сомневался, что она будет упорно двигаться к своей цели. Он чувствовал это. Она не только создавала сновидения, но и с лёгкостью связывала слова в истории, способные повлиять на реальный мир…»

Серый дом молчаливо страдал под толщей снега. Ветер врывался в незакрытую дверь и вылетал сквозь открытые окна.

Тишина.

Снежный ковёр устилал дорожку, ведущую к дому. Следы проходящих мгновенно покрывал тонкий слой снега, и казалось, что дом пуст и никто в него не заходил уже очень давно. Очередная иллюзия. Вероника испытывала какое-то странное чувство. На сердце было очень тяжело. Когда она пересекла сумеречную границу, эти ощущения лишь усилились. Дерьевья, окружавшие дом, были похожи на мёртвый лес. Это были не спящие под снегом деревья, это были действительно мёртвые деревья. А вот кустики-зверушки были такими же ярко-зелёными, как и раньше, пусть снег и покрывал их почти поностью. Вероника шла к дому в сопровождении лишь Вожака стаи. Некоторое время назад случилось непоправимое. Часть сумеречных псов покинули стаю. И в безумной по своей природе схватке уцелел лишь Вожак. Больше некому было охранять пределы этого мира. Вожак словно серая тень стелился следом за Вероникой. Она чувствовала его страх. Она остановилась и обернулась.

— Ты сделал всё, что мог, — сказала она, обращаясь к старому псу. — ты достойно защищал меня долгие годы. Я очень благодарна тебе.

Пёс посмотрел на неё. В его тёмных с зелёно-красными искрами на дне глазах Вероника читала горечь его потери и необходимость покинуть мир, который она когда-то для него создала.

— Ты всегда будешь со мной. Теперь уже всегда. Мне тоже тяжело расставаться. Я понимаю, что так не могло быть вечно, но мне будет тебя очень не хватать. Почему ты не можешь остаться ещё на какое-то время? Что я смогу сделать здесь без тебя?

Зверь не мог ей ответить, но Вероника чувствовала, что и ему сложно уходить вот так, внезапно, не пройдя с призвавшей его хозяйкой всего пути.

— Давай пройдём ещё немного вместе, хотя бы до двери дома, — сказала Ника. — В доме я смогу уже справиться со всем, чтобы не произошло, но пока мне хочется ещё побыть с тобой рядом.

Ника продолжила свой путь, Вожак шёл за ней следом, как и прежде готовый в любой момент встать на её защиту. А может быть, он уходил не навсегда? Где-то на границе сознания такая мысль возникала, но Ника не хотела поддаваться иллюзиям. Она чувствовала, что время неумолимо разрывает нити, связывающие создателя и создание. Всё изменялось. Менялась точка перехода в сновидения, изменялся окружающий мир, искажались линии вероятностей и судьбы действующих лиц и исполнителей.

Ника остановилась в нескольких шагах от дома. Она закрыла глаза. Слушая удары собственного сердца, она старалась ощутить дыхание тьмы. Сквозь толщу снега и льда слабо звучали размеренные удары мёртвого сердца. Когда-то Вероника обратилась к тьме, чтобы создать сумеречную стаю. Теперь она хотела изменить прошлое, если только это было возможно. Серый свет приобретал краски. Лёгкие снежинки перестали падать, снег исчезал на глазах. Она снова видела дорожку из красно-коричневой плитки с причудливыми узорами. Лёгкие тени вновь возникли. Вероника услышала лёгкое дыхание сумеречной стаи. Вновь как когда-то она почувствовала, что не одна в этом странном месте. Туман скрывал приближающуюся фигуру. Вожак зарычал и двинулся вперёд. Она придержала его за холку.

— Стой, — сказала она, и Вожак подчинился.

— Вот видишь, — сказал Александр, походя ближе, — мы можем спокойно поговорить.

То, что Александр появился так внезапно, не удивило Нику. В этом мире возможно было всё, что угодно.

— Конечно, — согласилась она. — Я готова Вас выслушать.

Александр улыбнулся.

— Один из древнейших демонов-вампиров обрёл способность создавать сновидения и путешествовать по ним. Он так же легко, как и ты, меняет сценарии жизней. И ты знаешь его, но ты столкнулась с ним в образе человека и…

— Макс… — перебила Ника, не дослушав.

— Да, и я помню нашу предыдущую встречу, правда, тогда нам не удалось поговорить спокойно, мои спутники были крайне нетерпеливы, впрочем, они просто плохо воспитаны.

Вероника вспомнила, как столкнулась с Александром в прошлый раз. Да, он был не один с ним была новообращённая Оксана и Павел. Да, встреча была не из приятных.

— Да, именно он, — продолжил Александр, — Макс нарушил очень многие наши правила. Я готов помочь тебе, если ты всё же не передумала упокоить нашего общего друга. Ведь так? Ты не передумала?

Ника не знала, что на это ответить. Да, некоторое время назад она бы с радостью упокоила Макса, собственноручно забив ему в сердце осиновый кол. Теперь она не хотела ничего. У неё не было ненависти к Максу. Да и в нашей истории всё равно бы не было ничего подобного. Никаких осиновых кольев. Все просто и цивилизованно. Вычеркнуть из истории — и всё! Макс потерял для неё актуальность. Вероника чувствовала, что ещё чуть-чуть и упокаивать будет некого. Макс слишком быстро терял свою структуру. Он с каждым днём всё больше становился обыкновенным человеком. Вероника знала, что Александр с свободно читает её мысли. Как и тогда, когда с ним были Оксана и Павел. Им было сложно прочитать мысли Ники, да если бы они их и прочитали, всё равно, ничего бы не изменилось. Оксана была неопытной новообращённой, а Павел, как и Макс, стремительно терял свою структуру. И сейчас Веронике не нужно было говорить, Александр понимал её. Он видел, что она не желала противостояния, не хотела войны и жертв. Вероника мечтала лишь об одном, чтобы всё это закончилось раз и навсегда. Она хотела закрыть дверь в прошлое, а ключ уничтожить, чтобы спокойно идти дальше. Александр закрыл глаза.

«Послушайте, — обратилась к нему Вероника, — нам ни к чему устраивать битвы. Каждый из нас знает всё или почти всё, что нужно. Вы прекрасно понимаете, что Макс обречён. Если не я, так инквизиторы с удовольствием упокоят его при первой же возможности. И ведь Павла ждёт такая же судьба. Они оба чем-то похожи. Я не хочу никому зла. Я лишь желаю завершить начатое. Я понимаю, что мои силы ничтожны, но, мой инструмент работы уникален. Вы ведь понимаете о чём я?»