Тотчас после вторжения французов в испанские Нидерланды Англия и Голландия начали вооружения: в апреле в Портсмуте собрался союзный флот под флагом адмирала Рука. Голландцы, кроме того, сосредоточили часть флота у Шеневальда, а англичане послали в Голландию 10 000 войск под начальством Мальборо.

План войны предусматривал захват Кадиса для обеспечения базы, дабы можно было тревожить французское и испанское побережье и не дать соединиться неприятельским морским силам. Опытные морские офицеры были против этого плана, опасаясь в это время года операций на юге.

Однако Рук все же в конце августа вышел в устье Канала для защиты судоходства, но только лишь вследствие известия о выходе французских эскадр из Бреста. До того он выслал большую эскадру в 35 линейных кораблей, из них 10 голландских под флагом вице-адмирала Бенбоу на юг, чтобы подкараулить испанский «серебряный флот». Но французский адмирал Кетлогон (Coetlogon) и Бенбоу напрасно его ждали; он вовсе и не выходил из Вест-Индии. Тогда Бенбоу направился в Вест-Индию с 10 линейными кораблями, а остальные отправил на родину. Тем временем вице-адмирал Шато-Рено с 10 линейными кораблями вышел из Бреста в Лиссабон и Кадис, где соединился с вице-адмиралом д'Эстре; оттуда он пошел в Вест-Индию, чтобы в марте 1702 г. проконвоировать «серебряный флот» из Веракруса в Виго. Д'Эстре долгое время охранял с 24 линейными кораблями юго-западное побережье Испании и Кадис, и доставлял испанские войска в Неаполь и Сицилию; на зиму он отправился в Тулон.

В течение 1702 г. политическая обстановка определялась яснее: в сентябре был заключен тайный договор между морскими державами и императором. Теперь Вильгельм III стал снова душой всех военных приготовлений, под его влиянием был принят после долгих рассуждений нижеследующий широко задуманный план войны. Во-первых, предполагалось разрушить французское влияние в Средиземном море, для чего союзному флоту было необходимо себе обеспечить базу на юге, в Кадисе или Гибралтаре. Флот должен был оперировать против Испании и Сицилии и способствовать завоеванию этих стран для императора. Таким путем предполагалось воспрепятствовать соединению французских морских сил и одновременно облегчить операции сухопутным войскам в северной Испании и Нидерландах отвлечением оттуда французских войск.

Мальборо, император Леопольд I и принц Евгений сочувствовали этому плану. Для Англии этот план был выгоден еще и тем, что создавал ей прочное положение в Средиземном море; важность этого англичане глубоко сознали еще в прошлую войну. Главные силы союзного флота должны были остаться в Канале, меньшая часть флота предназначалась для колоний, для защиты торговли и судоходства, а также для приобретения новых земель. Во время приготовления к этому грандиозному стратегическому плану скончался Вильгельм III (в начале марта); с его смертью все дело лишилось своего главного вдохновителя, так как Мальборо находился при войсках в Нидерландах. Лишь 4 мая была объявлена война.

Англия обязывалась поставить 80, а Голландия 48 линейных кораблей; 10 000 английских и 5000 голландских солдат должны были участвовать в экспедиции в Испанию. Негодность судов и солдат, а также длительные переговоры между союзниками задержали готовность кораблей, и только лишь в конце июня у Уайта собралось 30 английских и 20 голландских кораблей, всего вместе с транспортами около 200 судов. Но нежелание адмиралов, особенно Рука, в такое позднее время года идти на юг задержали экспедицию, и даже энергичные требования из Лондона не имели успеха.

Французы вооружались повсеместно, но собрать большие силы им не удалось; крейсерская и каперская война с самого начала войны были в полном расцвете. Особенно отличался в северной части Адриатического моря товарищ Жана Бара, граф Форбен, оперировавший против сообщений принца Евгения. Лишь в начале июня Рук послал половину своих судов на юг, чтобы захватить ушедшую в Корунну французский эскадру дю-Касса (du Casse). Эта маленькая эскадра уже в мае вышла с испанскими войсками из Ла-Рошели в Вест-Индию и была настигнута у Ферроля посланной немедленно за ней английской эскадрой под флагом Мундена; последний, однако, считал себя слишком слабым, чтобы вступить в бой и вернулся.

Лишь теперь адмиралтейству удалось сдвинуть с места Рука; 1 августа он вышел из Тербея. В Лондоне было получено известие от Бенбоу, что «серебряный флот» будет конвоировать Шато-Рено. Поэтому Рук получил приказание наблюдать за испанским побережьем, начиная от Кадиса и севернее, тогда как Шовель должен был стеречь добычу, начиная от Бреста и южнее. Кроме того, Руку было приказано занять Корунну, Виго, Кадис и т.д. (не Гибралтар), а осенью вернуть свои большие корабли, как только один из перечисленных портов будет взят. 10 августа Рук уже подходил к мысу Финистере, где ему донесли, что французы вышли в море – другого и нельзя было ожидать; 18 августа он соединился у Лиссабона с посланной вперед половиной флота.

23 августа флот стал на якорь западнее Кадиса; определенного плана наступления все еще не было. Операцию, длившуюся 5 недель (до 25 сентября) следует признать одной из самых жалких, когда-либо предпринятых большим флотом совместно с сильным десантом. Один военный совет следовал за другим, но определенные решения принимались весьма редко; сухопутные и морские офицеры держались противоположных взглядов – не доставало сильной единой власти. Продолжение операции было также вяло, как и ее начало; Рук на военном совете настоял на возвращении. Заместителю императора, принцу Георгию Гессен-Дармштадтскому, не удалось убедить Рука завладеть одним из менее укрепленных пунктов; флот ушел 1 октября, предварительно отделив 6 линейных кораблей с 3000 солдатами в Вест-Индию для поддержки Бенбоу.

Шато-Рено, конвоировавший из Вест-Индии «серебряный флот», получил на Азорских островах донесение, что Рук его поджидает у испанских берегов. Вопреки его настоянию зайти в один из французских портов было решено пойти в Виго, куда весь флот прибыл 27 сентября.

Лишь через 10 дней об этом узнал английский посланник в Лиссабоне, лорд Метуен, немедленно переславший известие Руку.

Рук, уже ушедший из Лагоса, получил донесение 17 октября и тотчас же отрядил свои крейсеры в Виго для разведки, а сам со всем флотом последовал за ними. По дороге присоединился Шовель со своими кораблями. Рук все еще был болен и в течение многих недель не покидал своего помещения – обстоятельство, очень вредно влиявшее на его деятельность; и теперь он нехотя согласился с решением военного совета, на котором вице-адмирал Альмонд горячо настаивал на немедленном нападении.

Шато-Рено в Виго располагал 18 линейными кораблями (из них 3 испанских), несколькими мелкими судами и брандерами. Галеоны, доставившие серебро, были вооружены 20-30 орудиями; большую часть ценного груза, конечно, уже успели свезти на берег.

Бухта Виго простирается в направлении SW-NO; в северо-восточном ее конце имеется внутренняя бухточка в 5 миль длиной и 3-4 мили шириной, соединенная с главной бухтой проливом шириной всего лишь в 7 кабельтовых; оба берега этого узкого пролива были защищены батареями с 60 орудиями, фарватер преграждало сильное боновое заграждение, которое с флангов защищалось продольным огнем двух линейных кораблей. За боном стояли полукругом 5 линейных кораблей, однако несколько далеко от него; еще ближе к берегу, у привезших серебро галеонов, расположились остальные суда эскадры. 22 октября союзники вошли в наружную бухту и стали на якорь вне дальности артиллерийского огня.

Было решено, что на следующий день 25 больших линейных кораблей (из них 10 голландских) будут форсировать бон семью отдельными группами по 3-5 корабля в каждой при поддержке мортирных судов и брандеров. Одновременно предполагалось на южном берегу высадить 4000 тысячи человек, чтобы овладеть укреплениями с суши. Высадка удалась вполне, испанские войска быстро обратились в бегство; батареи, несмотря на сильный огонь 500 французских морских солдат, были взяты. Десант союзников направился далее к городу Редондела, расположенному в юго-восточной части внутренней бухты, где ему удалось овладеть большим количеством свезенного на берег серебра.