Руководители Ганзы с большим искусством пользовались, как ее морской силой, так и другими имевшимися в ее распоряжении средствами, в том числе и деньгами, и умели извлекать пользу из приобретаемых при посредстве своих агентов сведений об иностранных государствах и о людях, которые в них имели влияние. Они ловко пользовались постоянными спорами из-за престолонаследия и другими внутренними несогласиями, а также многочисленными войнами между отдельными государствами, и даже сами старались возбуждать и поощрять такие случаи. В общем все сводилось к коммерческому расчету, при чем большой разборчивости в средствах они не проявляли и никаких более возвышенных государственных задач не преследовали. Поэтому весь союз, кроме общего национального чувства, держался только сознанием общих выгод, и пока выгоды эти были действительно общими, союз представлял крупную силу. С переменой же условий, по мере того, как морская торговля разрасталась, а государства, как собственное, так и иностранные, стали крепнуть – интересы отдельных членов союза стали расходиться, при чем преобладающее значение получили частные интересы; наиболее удаленные от центра участники союза отпали сами или были из него исключены, единодушие в союзе нарушилось, а члены, оставшиеся ему верными, уже не имели достаточных сил, чтобы бороться с окрепшими иностранными государствами.

Для того, чтобы продлить свое существование новому, более малочисленному союзу следовало положить в основание своей деятельности свободную торговлю и мореплавание, но для этого приморским городам необходимы были свободные сообщения с внутренней страной и сильная охрана. К этому убеждению впервые пришел Валленштейн, но слишком поздно.

Не следует, однако забывать, что северные и южные германские городские союзы и в особенности ганзейский союз в течение долгого времени одни поддерживали германское влияние, которое именно в нем нашло в средние века свою лучшую защиту и свой главный центр.

Германские города, в то числе и те, которые входили в состав ганзейского союза, были единственными представителями идеи дальнейшего национального развития немецкого народа, и частью осуществляли эту идею. Города эти почти одни олицетворяли в глазах иностранцев германскую силу и влияние, так что история городских союзов является, вообще говоря, светлой страницей в германской истории.

Общий недостаток присущий всем немцам – постоянные ссоры и дрязги по всякому поводу, проявился и в союзах городов: им не хватало той сильной руки, которая крепко и прочно связала бы их между собой и придала бы их союзу надлежащую устойчивость.

Тевтонский орден впервые начал выступать на берегах Балтийского моря в 1226 г.; через десять лет к нему присоединились остатки ордена Меченосцев, которые еще в начале столетия завоевали земли в Курляндии, Лифляндии и Эстляндии. Все эти приобретения были сделаны с моря.

В 1250 г. орден уже распространил свои торговые операции до Фландрии и Англии. В 1398 году, при гроссмейстере Конраде фон Юнгингене, был занят Готланд при помощи флота из 80 кораблей, с 40 рыцарями, 400 всадниками и 4000 солдатами, но через десять лет остров этот был уступлен королеве Маргарите Датской. Главным делом при этом было уничтожение гнезда Братьев-Виталийцев на этом острове.

В конце концов, в 1436 г., флот, принадлежавший прусским городам, уничтожил 45 кораблей ордена в Фришгафе, а в 1525 г. владычество ордена окончательно прекратилось; Пруссия, Польша, Швеция, Дания и Россия захватили оставшиеся после него земли.

События, которые мы описываем ниже, должны, собственно говоря, быть отнесены к следующему тому, но ради связи мы упомянем вкратце о них здесь. Курляндский герцог Яков Кеттлер, начав в 1610 г. строить флот, понемногу довел его до 44 кораблей, по 30-80 пушек на каждом, и еще 15 невооруженных кораблей; кроме того у него был еще торговый флот около 80 судов. В Гольдингенском замке, находящемся к северо-востоку от Либавы, сохранилось изображение этого флота на стенных гобеленах; курляндский флот был значительно сильнее, чем возникший впоследствии флот Великого курфюрста Бранденбургского. Город Митаву предполагалось посредством канала обратить в приморский город, подобно Брюгге и Генту. Герцог имел морских агентов для надобностей судоходства в Данциге, Любеке, Гамбурге, Лондоне, Париже и Нанте. В 1640 г. герцог Кеттлер построил даже форт на Гвинейском берегу, опередив таким образом курфюрста Фридриха Вильгельма Барнденбургского на 43 года; в 1654 г. он основал колонию в Вест-Индии на острове Табаго. Король английский Яков I подарил курфюрсту этот остров, но через четыре года, с уходом курляндских военных кораблей, остров был захвачен голландцами. В 1658 г. могущество Кеттлера было уничтожено, и его курляндский флаг, изображавший черного краба на красном поле, в 1681 г. исчез с океана, а вскоре затем и с Балтийского моря.

О кораблях адмирала Пейне, которые в 1538 и следующих годах сражались под начальством датского адмирала Педера Скрама, мы уже упоминали выше. Кроме того, прусские герцоги держали в Гаффе наготове несколько судов, но, когда в 1626 г. Густав Адольф с 150 кораблями произвел высадку у Пиллау, то корабли эти не оказали никакого сопротивления, так что Густав Адольф захватил эти корабли, на которых развевался полосатый черно-белый флаг, а экипажи и орудия с них возвратил курфюрсту.

Однажды, в позднейшие годы, а именно в 1637 году, у Пиллау появился польский военный корабль с целью сбора пошлины, вследствие чего у него произошел бой с сторожевым кораблем курфюрста. Два других польских корабля, собиравшие пошлины в открытом море, в том же году были захвачены Данией и освобождены только после того, как Польша формально признала датскую верховную власть на Балтийском море. Таково же было отношение к Дании и со стороны прусского герцогства.

Нижеследующие краткие данные могут наглядно показать, как много умственных сил и энергии было положено в начале новых времен на обширном пространстве германской земли на пользу морского дела:

В 1437 г. были впервые изданы астрономические ежегодники, эфемериды, в которых Региомонтаном (Мюллером) было вычислено положение небесных тел на весь период до 1506 года.

В 1490 г. Мартин Бехайм в Нюрнберге изготовил первый земной глобус (земное яблоко); еще до этого он усовершенствовал астролябию, превратив ее в квадрант для определения высоты светил.

В 1506 г. корабли Вензеров и Фуггеров (из Аугсбурга) доходили до Вест-Индии и до Молуккских островов.

В 1510 г. в Нюрнберге возник цех мастеров, изготовлявших компасы; чего никак нельзя было ожидать в столь удаленном от моря городе.

В 1528-34 гг. фамилии Вензеров, Эзингеров и Фуггеров получили от императора Карла V значительные колониальные привилегии в Венесуэле. В 1555 г. они продвинулись со своими наемными войсками до самой цепи Андских гор.

В 1569 г. появилась «мировая карта» Гергарда Меркатора, которая имела особенное значение для целей мореплавания.

Какие планы относительно немецкого флота возникали уже в XVI веке, можно видеть из нижеследующего: В 1570-76 гг. в германском рейхстаге обсуждались первые «флотские планы», целью которых было принятие решительных мер в связи с многочисленными жалобами, заявленными Ганзой. В том же 1570 г. в Штейере обсуждался в двух комиссиях так называемый «адмиральский проект» (Admiralswerk ); вопрос шел о создании, первоначально для Северного моря, имперского флота со старшим и младшим адмиралами. В 1571 г. в Гренингене произошло совещание герцога Альбы и герцога Адольфа Голштинского, при участии двух полковников от саксонского и вестфальского округов, которые пришли к решению о необходимости для империи, «кроме имевшихся 13 бургундских военных кораблей, выстроить еще 7, и назначить постоянных комиссаров в главных портовых городах».

В 1576 г. план этот был, однако, совершенно оставлен, так как имперские власти боялись влияния будущего «имперского адмирала», который «мог вызвать для империи всевозможные осложнения с иностранными правительствами, при чем в Германии никогда не было в обычае иметь имперского адмирала; кроме того, флот и адмирал будут слишком дорого стоить, да и вообще все это является совершенной новостью».