Курфюрст Бранденбургский Фридрих Вильгельм с негодованием отверг предложение Людовика и стал решительно на сторону Голландии, т. к. таким образом он думал принести наибольшую пользу своему отечеству.

То, что оба короля выискивали совершенно незначительные поводы к объявлению войны, само собой понятно, – их не стоит здесь упоминать. Надо удивляться, что они вообще старались придумывать поводы.

Следует несколько остановиться на французском флоте, впервые принимавшем участие в морских операциях. Лишь начиная с временем Кольбера мы видим планомерное развитие французского флота. Раньше различные начинания разбивались о недостаток денег; теперь же флот создается с определенной целью дать развиться морской торговле и сделать из Франции первоклассную морскую торговую державу, вырвать ее из тяжелого финансового положения и создать более надежную основу для ее экономического положения и национального благосостояния. Кольбер понимал, что для этой цели прежде всего необходимым сильный флот.

Ему удалось провести в жизнь свои планы и видеть плоды своего труда, но при все меньшей поддержке короля флот стал приходить в беспорядок и после смерти Кольбера, в 1683 г., почти окончательно рзложился.

Кольбер успел создать почти невозможное, в особенности после перехода должности «адмирала Франции» в 1669 г. к четырехлетнему ребенку, и назначения Кольбера полновластным морским министром. В 1661 г., в начале его деятельности, Франция обладала только 30 вооруженными военными судами, из коих 3 имели более 30 орудий. Через пять лет уже насчитывалось 70, из них 50 линейных кораблей, а еще через пять лет французский флот состоял из 196 судов. Кольбер довел численность флота до 107 больших судов с 24-120 орудиями, из них около дюжины с более чем 75 орудиями. Громадная работа, особенно интенсивная до 1671 г.

Все это оказалось возможным лишь благодаря одновременной энергичной постройке военных портов с арсеналами и верфями, которая шла рука об руку с развитием судостроения. Брест и Тулон были намечены как главные базы и сильно укреплены; Гавр, Дюнкерк и Ла-Рошель предназначались быть опорными пунктами, оба первых – лишь для мелкосидящих судов.

Кольберу приходилось бороться с трудностями: лень, недостаточная работоспособность, даже казнокрадство давали себя чувствовать в ужасающих размерах. Мы не будем останавливаться на государственной организации Франции того времени – это бы нас завело слишком далеко. Однако же французские верфи вскоре заслужили всеобщую похвалу; англичане не раз признавали, что они не могли бы работать так быстро и с такой основательностью.

Свойственная французам любовь к порядку, их систематичность и научное отношение к делу выказали себя с блестящей стороны. Ни в чем не было заметно излишней торопливости и поверхности; все работы производились крайне обстоятельно. Англичане были слишком уверены, что они во всем первые, слишком превозносили себя и бывали нерадивы.

При той основательности, с которой создавался флот, при достигнутых уже громадных результатах остается загадкой, каким образом такой дельный народ как французы мог допустить столь быстрый развал своего флота. Решение этого вопроса заключается в том, что благодаря стремлению Людовика играть руководящую роль на континенте в шестилетней сухопутной войне, народ и государственная казна почти совсем обеднели, хотя его армия и земельные приобретения все увеличивались.

Все в государстве пришло в застой. Король не обладал государственными способностями, он не обращал внимания на увядание торговли, промышленности и земледелия, на нехватку везде и всюду денег; созданные Кольбером верфи и базы пришли в упадок, а с ними и сам флот. Блестящего прежде флота к концу царствования Людовика почти не стало; думать о поддержке судоходства, морской торговли и промышленности не было ни у кого ни времени, ни желания.

Этот период истории Франции служит ярким примером того, что флот может процветать лишь в том случае, если его основания, если все то, для чего он главным образом существует – судоходство, торговля и промышленность – процветают. Оба взаимно дополняют друг друга, одно без другого висит в воздухе. Кольбер все это понимал своим гениальным умом и действовал правильно; король сам легкомысленно разбил созданное его гениальным министром новое и грозное оружие.

Мы так надолго остановились на обстоятельствах, предшествовавших третьей англо-голландской войне, и на неправильной политике Людовика XIV не только в качестве предисловия к дальнейшему описанию этой войны; неправильная морская политика короля Франции, его одностороннее, упрямое следование намеченной цели, ясно подтверждают старинную поговорку: «Сухопутная война обездоливает, морская кормит». Есть много доказательств правильности этой поговорки. Людовик XIV уже во вторую войну выступил со своим флотом, но сделал это ощупью, нарочно держась в стороне. В союзе с Англией и после дальнейшего усиления своего флота он почувствовал себя значительно свободнее; но и для того времени есть ясные доказательства, что он никогда не пускал в дело полностью ни всего флота, ни даже отдельных судов.

Все это имело место несмотря на то, что французский флот нисколько не уступал в отношении материальной части, снабжения и вооружения своим двум соперникам. Уже в то время отстающие в научном отношении англичане брали французские суда за образец. Последние имели лучшие мореходные качества, были удобнее для установки артиллерийского вооружения и размещения команды. Число команды больших линейных кораблей было всегда больше, чем на соответствующих судах других держав, например:

50-пушечный 70-пушечный 90-пушечный

В Голландии 400 чел. 500 чел.

В Англии 400 чел. 600 чел. 850 чел.

В Франции 500 чел. 700 чел. 1200 чел.

Подготовка личного состава при Кольбере была хорошей. Им была создана первая специальная организация «морского призыва»; он оставлял уволенных по окончании срока службы в запас флота в списках команд кораблей. Одна треть команды состояла из солдат, завербованных судовыми командирами. Опыт обоих других флотов, Голландии и Англии, был им использован при создании постоянного корпуса офицеров и унтер-офицеров. Он сумел привлечь лучшие слои общества для службы во флоте, учредил корпус гардемаринов из 200 учащихся и старался переводить во флот сухопутных офицеров для поднятия воинского духа. Создавались учебные заведения и учебные суда, а также точные инструкции для всех отраслей морской службы в свойственной французам систематической форме.

Короче говоря, он старался соединить разделенное до того времени военное и морское командование корабля в одном лице. Во Франции, в мирное время, научным путем пришли к тому же, что было сделано в Голландии и Англии благодаря большому боевому опыту – к созданию типа современного морского офицера, соединившего в одном лице моряка и солдата. Отступления от изложенного в уставных положениях стали исключением, военно-морской дух оживил новые морские организации. В новом офицерском корпусе капитанам коммерческих судов не было места, разве только командирами специальных и транспортных судов. Но начавшаяся в 1672 г. морская война заставила французов призывать на службу офицеров коммерческого флота, т. к. многие из вновь принятых во флот дворян оказывались не на высоте. У нового офицерского корпуса не было боевого опыта; тактическая подготовка оказалась весьма неудовлетворительной.

Людовик XIV, вероятно, по этим соображениям, берег свой флот и не ставил ему серьезных задач. Единственно важную военную задачу французский флот должен был выполнить против мавританских пиратов в Средиземном море (Марокко, Алжир, Тунис, Триполи и т. п.), где в то же время действовали и оба других флота. Испания в то время уже почти сошла со сцены; ее флот уже не играл никакой роли.