Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Новую эффективную форму влияния на возникающую «общественность» использует и государство. С помощью комитатских (сельскохозяйственных объединений, деревенских читательских кружков, школьных молодежных организаций и в особенности целой сети культурных обществ оно распространяет просвещение, а заодно с ним и мадьяризацию. Самое известное мадьяризаторское объединение — Верхневенгерское образовательное общество (FEMKE) организовывало курсы для неграмотных, раздавало венгерские книги, создавало публичные библиотеки (перед войной их было 227 с 25 000 читателей), размещало словацких учеников ремесленников и мастеров в венгерских областях, материально поддерживало региональную прессу. Вывоз FEMKE словацких детей в венгерские области вызвал международный скандал. Из средств ликвидированной Матицы словацкой государство финансировало деятельность еще одного мадьяризаторского института — Венгерско-областного словацкого образовательного общества (МТКЕ), которое издавало журнал и календарь на словацком языке.

На принципах добровольности, подлинного равенства и открытости для вступления, самоуправляемости и демократического контроля действовали, наряду с обществами, и кооперативы, взявшие за основу идею взаимопомощи. Несмотря на то, что социальные и экономические условия аграрно-аристократической Венгрии разительно отличались от западноевропейских, первые словацкие кооперативы возникали параллельно с английскими (Рочдейл, 1844 г.) и независимо от них. Самуэль Юркович основал в 1845 г. в селе Соботиште в западной Словакии Крестьянскую артель (Gazdovsky spolok) — первый кооператив в континентальной Европе и первый кредитный кооператив в мире. С 60-х гг. крепнет включение словацкого региона в контекст чешско-моравского кооперативного движения, а посредством общевенгерского кооперативного движения — в цислейтанский и немецкий контекст. Вначале идея коллективной взаимопомощи посетила главным образом более или менее состоятельных мещан в городах и местечках, потом социально более слабые средние слои, в том числе крестьян, наряду с ними и богатых помещиков, а с 70-х гг. появляются и первые потребительские кооперативы рабочих. Чисто венгерской спецификой было участие аристократии в руководстве кооперативов.

Первые кооперативы возникали по инициативе снизу, без поддержки государства или властей. После Австро-Венгерского соглашения интерес государства к кооперативному движению и к его централизации стал расти. Министерство сельского хозяйства пропагандировало и помогало кооперативам молочнотоварным, потребительским, страховым (страхование двух типов — скота и от стихийных бедствий), кооперативам по эксплуатации паровых плугов и т. д. В будапештских кооперативных центрах решающую роль играла высшая аристократия, в комитатских (жупных) центрах — местные помещики. Государственные субсидии и различные льготы влекли за собой ограничение свободы и автономности отдельных кооперативов. Но кооперативные центры создавало не только государство, а и общегосударственные ассоциации, некоторые категории служащих, а с конца XIX в. и политические партии.

Доминирующая роль государства проявилась во внедрении государственной доктрины единой венгерской, фактически мадьярской нации и на почве взаимопомощи, вследствие чего появилось враждебное отношение к немадьярским кооперативам. Таким образом, параллельно действовали кооперативы с государственной поддержкой и кооперативы без такой поддержки, организованные снизу, часто по инициативе местных католических, а также евангелических священников или интеллигенции, особенно из окружения журнала «Глас». В деревнях и местечках, прежде всего в западной Словакии, они брали на себя не только социально-экономические задачи, но и образовательные, культурные, в конечном итоге и национально-политические. Кооперативы малоземельных крестьян, сплоченные идеями экономического национализма и экономически обусловленного антисемитизма (направленного против евреев-кабатчиков и ростовщиков), перед первой мировой войной начали формировать социальную базу массового национального движения словаков.

Добровольные объединения в Венгрии в период 1848—1918 гг. главным образом реагировали на процессы модернизации и в меньшей степени являлись ее движущей силой — эту роль исполняло государство. Однако ассоциации стали школой социального поведения масс, основанного на свободе личности и официального правового равенства. С начала XX в. к практической жизни объединений и кооперативов приобщаются все более широкие социальные слои. Тем самым вероятность обретения гражданского самосознания и демократизации — но и идеологического манипулирования (ввиду громадной роли государства) — возрастает.

1.4. Процесс формирования современной словацкой нации

Революция 1848—1849 гг., в которой политические лидеры словацкого национального движения во главе добровольческого корпуса встали на сторону венского двора — против пештского правительства, знаменовала сдвиг в институционализации национального движения словаков и в процессе их обособления от Венгрии. Впервые на официальном уровне прозвучало понятие «словацкая территория», впервые на политической сцене выступил словацкий национально-политический орган (Словацкий национальный совет), впервые под национальными символами сплотилась часть этноса (вторая, преобладающая часть вступила в ряды легальной венгерской национальной армии). Несмотря на постигшее Йозефа Милослава Гурбана, Людовита Штура, Михала Милослава Годжу и их сторонников разочарование из-за неосуществленных требований (автономия в рамках Венгрии или империи), послереволюционный неоабсолютизм частично и на время улучшил положение словаков, что нашло свое выражение больше в долговременной перспективе. Новая администрация округов (дистриктов) впервые приняла во внимание этнические границы, словаки получили собственный официальный язык — «старословацкий» (фактически чешский), на который был переведен имперский свод законов и который употреблялся в жупном управлении, в начальной и отчасти в средней школе.

Революционные законы закрепили основополагающие атрибуты национального суверенитета венгров. Созданная Кошутом модель венгерской политической нации была направлена на ассимиляцию невенгерских народов, с чем словацкие национальные лидеры не могли согласиться. Венгерские политики расценили участие словацких добровольцев на стороне австрийской армии во время революции как измену родине. Пропасть между словацкой и венгерской политикой во второй половине XIX в. углублялась. Словацкая интеллигенция придерживалась преимущественно прогабсбургской и русофильской ориентации. Венгры, напротив, традиционно выступали с антигабсбургских позиций, их боязнь русской великодержавной экспансии и русофобия вылились во внешней политике в дружественные связи с противниками России, а на отечественной почве — в преследование национальных движений славян как составной части «панславизма».

Соединение конституционализма с национальным государством венгров и дискриминация невенгерских народов, по-прежнему сильные позиции венгерского и омадьяренного дворянства, замедленное формирование средних слоев, отставание в оформлении самостоятельного рабочего класса, в эмансипации крестьянства и женщин — все это влияло на принятие национального принципа в Венгрии. Успешная эмансипация евреев вызвала в качестве ответной реакции новый всплеск антисемитизма и новый этническо-христианский подход к определению понятия нации, Национальная жизнь словаков обуславливалась отсутствием национальной аристократии и национального мещанства (третьего сословия), собственной церкви и даже собственной столицы. Этническая неоднородность мещанства, преобладание маленьких городков, неимение словацких центральных институтов и словацких учебных заведений среднего и высшего образования препятствовали созданию национального главного города. Братислава как центр деятельности штуровцев перед революцией, Пешт, Трнава или Липтовский Микулаш не имели условий для долговременной координации общесловацкой культурной и политической жизни. Национальным центром стал провинциальный Турчанский Святой Мартин (в 1910 г. в нем было более 4000 жителей), благодаря тому обстоятельству, что в нем не прерывалось издание национальной печати и была сосредоточена деятельность значительных словацких объединений.

72
{"b":"242263","o":1}