После отъезда Оттона Баварского единственным потомком Арпадов на венгерской земле остался Карл Роберт Анжуйский. В отличие от своих не столь удачливых собратьев Вацлава и Оттона, он и в это смутное время сумел наращивать свое преимущественное право. Европа бурно переживала процессы, которые не могли не затронуть даже венгерскую олигархию, вынудив ее так или иначе на них реагировать: конфликт папства с французским королевством и стремление любой ценой сохранить свои позиции. Именно в Венгрии папство угадало шанс для себя. Последовательная поддержка Карла Роберта преследовала единственную цель — удержать его как можно дальше от Неаполя. Италия была страной, терзаемой внутренними конфликтами, и папа нуждался в поддержке испытанного бойца Роберта Неаполитанского, чтобы суметь справиться с опасностью, а не 12-летнего отрока, который только-только вырос из детских забав. Полагаясь на искусную дипломатию и прежде всего благодаря детальному знанию внутриполитической ситуации в Венгрии, о которой ей докладывали папские легаты, курия знала, кто составляет оппозицию магнатам, и предпринимала соответствующие шаги. Папские легаты Бокассини и Джентиле, точно так же, как в наше время участники мирных переговоров, прощупывали почву и искали потенциальных союзников. Хорошее знание обстановки проявилось и в том, что хотя Карл Роберт в 1307 г. добился формального признания венгерским дворянством на государственном совете в Ракоше, легат неустанно работал над тем, чтобы ввести в стан приверженцев короля и Матуша Чака — самого могущественного магната страны.

Тем самым он лишь подчеркнул важность позиции Матуша и прежде всего значимость его роли в общевенгерском масштабе. То обстоятельство, что он создавал свою державу на территории теперешней Словакии, некоторым историкам XIX в. послужило основанием для мифологизации его личности как словацкого князя, который был заинтересован в создании словацкого государства. Проецировать политические идеи и представления XIX в. на эпоху средневековья современная словацкая историография считает заблуждением. С другой стороны, разобраться в личности Матуша Чака Тренчинского и детально рассмотреть его образ действий — значит получить ключ к пониманию того, чем жила территория Словакии в данный период.

В высшие сферы политики он вошел еще при правлении Андрея III, и благодаря хорошему происхождению и личным данным ему постепенно удалось подняться на высшую ступень тогдашней социальной лестницы, которую представлял собой пост палатина. Поскольку, в отличие от других магнатов, ему досталось не слишком большое родовое имение, он с самого начала своей карьеры старался его увеличить. Если не удавалось сделать это посредством купли или обмена, он без зазрения совести не останавливался перед тем, чтобы злоупотребить высоким положением в крае и присвоить собственность путем махинации или даже просто силой. По всей вероятности, именно он был инициатором выбора Вацлава венгерским королем. В награду ему в 1302 г. были пожалованы Нитранская и Тренчинская жупы вместе с замком Бойнице. Они стали основой его державы вместе с так называемым орлиным гнездом на Тренчинском замке. Здесь он окружил себя сановниками, которые носили те же звания, что и сановники королевского двора. Его палатином был Фелициан Зах. У него был и собственный казначей, и в своих владениях он назначал жупанов и кастелянов.

После отъезда Вацлава из страны он занял выжидательную позицию и открыто не высказывался ни за Оттона, ни за Карла Роберта. У него была уйма дел с расширением своих владений в восточном направлении. Подчинив себе комитат Гонт, он готовил себе плацдарм в Новограде, который должен был стать исходным пунктом для проникновения в Гемерскую, Тековскую и Гевешскую жупы. Когда ретировался Оттон Баварский и Карл Роберт остался единственным потомком Арпадов на венгерской земле, Матуш Чак для вида вышел из состояния пассивности и после сепаратных переговоров с кардиналом Джентиле в Кекеше в 1308 г. признал Карла Роберта законным государем. За свою «верность» он взял хорошую плату. Король обязался оставить его на приобретенных им к тому времени владениях и даже присвоил ему звание казначея. Из договора можно догадаться, что Карл Роберт все еще не чувствовал себя хозяином положения. Поскольку его позиции были не настолько прочны, чтобы помериться с олигархией военной силой, он на время предпочел дипломатический путь — прибегнул к коалиционному сотрудничеству и сосредоточил внимание прежде всего на правовой кодификации своего положения. Как показали дальнейшие события, Матуш заключил договор с единственной целью. Он хотел выиграть время для увеличения своего существующего владения и укрепить его настолько, чтобы в будущем можно было давать отпор королю.

Пока кардинал Джентиле старался получить у трансильванского воеводы Ласло Кана корону св. Стефана, Матуш на правах своего звания казначея весьма энергично занимался изъятием имуществ, разворованных в прежние годы у короны. Самое интересное, что вместо того, чтобы передавать их, в духе прошедших переговоров, законному владельцу Карлу Роберту, он без всякого стеснения оставлял их себе. Географическое образование, которое впоследствии вошло в историю под названием «земля Матуша», начало приобретать четкие контуры. Граница владений Матуша весной 1311 г. на севере и западе совпадала с границами страны, на юге шла по Дунаю, но в комитате Пилиш жупе переходила на правый берег Дуная. В восточном направлении от Вишеграда граница владений тянулась дальше, примерно до южной границы комитата Новоград и проходила по соседнему комитату Хевеш. На востоке она смыкалась с границей территории Зволенского жупанства. В общей сложности 14 жуп (комитатов) — полностью или хотя бы частично — попали под контроль Матуша.

Пострадавшие дворяне, за чей счет Матуш расширял свои владения, наверняка возмущались, но у них не было средств, с помощью которых они могли бы противостоять могущественному вельможе. Иное дело церковь. В своих захватнических акциях он был настолько «объективен», что не видел никакой разницы между собственностью дворян и той, которая принадлежала церкви. Он отнимал и разорял их, не делая исключений. При данных обстоятельствах, когда до кардинала Джентиле доходили вести об аресте земель эстергомской, веспремской и нитранской церкви, — и это после того, как Матуш проигнорировал коронацию Карла Роберта в 1310 г. и не потрудился даже прислать послов, чтобы они воздали почести королю, — он без колебаний использовал последнее средство устрашения, которым располагала церковь. В мае 1311 г. он отлучил высокомерного вельможу от церкви, а на его владения наложил интердикт. Очевидно, скорее всего политическая, а не церковная сторона этого дела подстегнула Матуша развить еще более лихорадочную активность. Он не только выместил злобу опять же на владениях архиепископа эстергомского и епископа нитранского Иоанна, которых считал главными инициаторами отлучения от церкви, но на этот раз он обратил свой гнев и против самого государя и попытался овладеть Будой, где в тот момент находился король вместе со всем двором. Несмотря на то, что Матуш потерпел неудачу и подступил только к крепостным стенам города, его малая демонстрация силы достигла своей цели. С игрой в жмурки было покончено. Нападение Матуша на Буду можно расценивать как этап в политике Карла Роберта. Здесь во всей наготе предстала невозможность мирного урегулирования внутриполитической обстановки к обоюдному удовлетворению и необходимость бороться с олигархией ее же оружием — захватом замков, изъятием собственности и физическим уничтожением противников. Неудачная карательная экспедиция сторонника Карла Роберта, Дожи Дебрецени показала, что Матуш в настоящее время — слишком твердый орешек, его не раскусишь.

Более благоприятные перспективы рисовались на востоке Словакии, во владениях палатина Омодея из рода Абы. Омодей считался сторонником Карла Роберта еще с 1304 г. (после отъезда Вацлава из страны) и лично участвовал в своем регионе во всех мероприятиях, которые кодифицировали правовой статус короля. Имеются в виду избирательные собрания в 1307 и 1309 гг. и коронационные в 1309 и 1310 гг. Если Матуш постоянно воевал с церковью, то Омодеи вступили в конфликт с городом Кошице, который они хотели подчинить своей сфере влияния. Однако город, не в пример церкви, располагал собственными военными силами и в интересах сохранения своего независимого положения не побоялся спровоцировать вооруженное столкновение, убив самого палатина в 1311 г. Карл Роберт сумел ловко использовать конфликт в свою пользу. Сначала, — по всей вероятности, помятуя прошлое гостеприимство, которым он пользовался во времена своей борьбы за трон у Омодеев в их замке Гёнц, — он ограничился дипломатическим решением конфликта. Условия примирения, представленные после расследования всего комплекса спорных вопросов королевскими комиссарами сыновьям покойного, были весьма жесткими и всем на удивление касались исполнения требований не только Кошиц, но и самого короля. Если в отношении города сыновья палатина дали обязательство, что больше не станут угрожать городу лишением его законных прав и свобод и не будут добиваться никаких пожалований, посредством которых город в будущем мог попасть под их контроль, то государь взял с них обещание вернуть Спиш, Гельницу, Кошице и две жупы — Абовсконовоградскую и Земплинскую со всем, что им принадлежит.