Коротнев и Семенкович совершили ряд походов в глубь острова, чего не делали редкие из бывавших здесь иностранных путешественников.

На Датском острове Коротневу удалось посетить место, где был построен ангар для воздушного шара «Орел», на котором отправился в свой трагический полет шведский исследователь Андре.

Пользуясь теплыми днями и солнечной погодой, русские путешественники провели успешный сбор растений Шпицбергена. Коротнев установил, что на архипелаге произрастает 123 вида растений, среди которых было много злаков. Из древних растений здесь преобладали вереск и полярные ивы.

Была установлена любопытная подробность. Травы Шпицбергена очень напоминали растения Северной Африки. Как и их африканские собратья, они отлично приспособлялись к сухому воздуху. На западном берегу архипелага растений было гораздо больше, чем на восточном побережье.

Кроме живых растений, Коротнев изучал образцы древних деревьев полярных широт. Он нашел остатки грецкого ореха, платанов, сосен, кипарисов, вязов, липы, отыскал даже клен с уцелевшими семенами.

На основе изучения былых условий жизни ископаемых деревьев ученый сделал вывод, что в давние времена средняя годовая температура на Шпицбергене была на 17 градусов выше современной. Давно умершие листья сохранялись на Шпицбергене в нетленном виде, так что на них можно было рассмотреть каждую жилку.

Изучая животный мир, Коротнев установил, что на Шпицбергене обитают четыре вида млекопитающих суши и двенадцать видов морских животных. Среди множества крылатых преобладали птицы с черным и белым оперением. Исследователь собрал также 15 видов насекомых. Среди них была одна бабочка.

Общую поверхность Шпицбергена Коротнев исчислял в 64 тысячи квадратных миль и замечал, что она равна площади всей Баварии.

Закончив сбор коллекций, Коротнев и Семенкович решили возвратиться на материк, удержавшись от большого соблазна остаться на Груманте до весны.

На пути в Гаммерфест Коротнев изучил китобойный промысел у побережья Норвегии. Он посетил один из заводов и познакомился с условиями переработки китовых туш. Каждая из них давала от пяти до трех тысяч франков дохода.

Коротнев с негодованием писал о нашествии богатых иностранных туристов на Шпицберген. Ради этих праздных людей на мысе Нордкап был даже построен кафешантан. С большой иронией ученый вспоминал «увеселительные» поездки кайзера Вильгельма и принца Бурбонского, занимавшегося безнаказанным и бессмысленным истреблением полярных животных. Коротнев нарисовал облик темного дельца, некоего «гамбургского капитана» Бада, занимавшегося перевозкой туристов за Полярный круг и выпускавшего даже собственные почтовые марки с изображением белого медведя.

«Этот натиск буржуазной культуры показался мне осквернением и безобразным насилием над чудным, пуритански суровым Шпицбергеном», — писал киевский ученый.

Вместе с тем Коротнев очень тепло вспоминал швейцарского естествоиспытателя и исследователя Севера Карла Фогта, который был другом Герцена.

С Герценом и Фогтом Алексей Коротнев был знаком еще по пребыванию в Ницце, когда он основал прекрасно оборудованную Русскую морскую зоологическую станцию в Вилла-Франке, между Монако и Ниццей. Станция эта, содержавшаяся на средства русской науки, проводила большие исследования и просуществовала до начала первой мировой войны.

Мною разысканы печатные научные работы Алексея Алексеевича Коротнева о посещении им острова Явы, Малайского архипелага и Шпицбергена. Приняты также меры к поискам рукописного архива профессора Коротнева в Киеве и выяснению судьбы его коллекций, вывезенных из Индийского океана и арктического моря.

Имя этого незаурядного ученого-путешественника неотделимо прежде всего от истории исследования природы сурового полярного архипелага, открытого и обжитого людьми архангельского, мезенского и мурманского Поморья.

В 1852 году в захолустном Гурьеве появился пожилой человек в очках, никогда не расстававшийся с длинной трубкой. Он снял одноэтажный деревянный домик и приступил к своим занятиям.

На столе лежали груды рукописей и карт. Разбирая их, человек в очках делал пометки на бумагах, разделяя рукописи на будущие печатные тома. Два тома путешествий по Башкирии, трехтомное описание походов по Киргизской степи… Три тома были посвящены западным границам Китая. За время пребывания в Гурьеве ученый-отшельник успел написать естественноисторический очерк земель Уральского казачьего войска и сочинение «Урало-казачья фауна».

Само появление этого человека в Гурьеве было окружено тайной. Приехав туда на полгода для наблюдений за пролетом птиц, ученый навсегда остался в казачьем городке.

За десять лег до появления добровольного изгнанника произошло несчастье, которое положило отпечаток на всю его последующую жизнь. Его любимый ученик и спутник в путешествиях был послан в Петербург с важнейшим правительственным донесением о состоянии Киргизской степи и Заиртышского края. Вместе с донесением он вез семь толстых тетрадей — дневников путешествия 1840–1841 годов, когда исследователи посетили Семиречье и ряд участков границы с Западным Китаем.

В сентябре 1842 года молодой ученый, остановившийся в Арзамасе, внезапно умер. Дневники путешествий и записка на имя правительства бесследно исчезли в день смерти исследователя.

Но на этом не закончились тяжелые испытания. В 1872 году когда обитатель Гурьева, разбитый параличом, но не прекращавший своих работ, вел очередные записи, в его маленьком домишке внезапно вспыхнул пожар. В огне погибли все рукописи, карты записные книжки, дневники.

17 декабря 1872 года одного из самых замечательных исследователей Азии, Григория Силыча Карелина, настигла внезапная смерть…

Григорий Карелин, родившийся в 1801 году, был артиллерийским прапорщиком, когда его заметил граф Аракчеев. Временщик перевел Карелина на службу в штаб военных поселений, где молодому офицеру поручили производство топографических съемок Однажды Карелин, человек веселого нрава, нарисовал сатирическую картинку, изображавшую его высокого «покровителя». Граф Аракчеев немедленно отправил Карелина с фельдъегерем в Оренбургскую крепость, где опального прапорщика сдали в гарнизон.

Карелин занялся исследованием края. Уже в 1823 году он сделал съемку киргизских степей, а затем начал поиски топазов, яшмы и горного хрусталя в горах Башкирии.

Через несколько лет Карелин оказался в ставке Джангера, хана Букеевской орды, в качестве «начальника наук» и советника хана Из Рын-песков, где жил Джангер, Карелин ездил в верховья реки Тобол, где делал астрономические определения и измерял высоты.

Весною 1832 года Григорий Карелин отправился для исследования северо-восточных берегов Каспийского моря. Под его начальством состояло 170 уральских казаков-мореходов на четырех судах. Эта экспедиция вполне оправдала себя. Карелин составил двенадцать карт и написал восемь трудов. Он сделал ценные наблюдения за обмелением устьев Урала, описал тюлений промысел на Каспии, исследовал Индерское соляное озеро и подъем на огромное плоскогорье Устюрт.

Карелин отыскал утес Кызыл-Таш в Туманных горах и высчитал, что от этого места до владений Хивы было лишь шесть дней пути. 18 мая 1834 года путешественник поднял русский флаг над каменными бастионами крепости Ново-Александровск, заложенной им на венце Кызыл-Таша, у берега обширного залива с прекрасным рейдом. Русские тогда же отправились в Хиву, завели торговые сношения с хивинцами.

Неутомимый человек в очках продолжал изучать Каспий. Карелин проходил в барханы Туркмении, исследовал древнее русло Амударьи, достигал Астрабадского залива в пределах Ирана, где любовался индийскими деревьями в садах шаха Аббаса Великого. Карелин и его спутники были первыми русскими людьми, проникшими на мертвые берега залива Кара-Богаз-Гол.

«…В 1841 году осматривал снежный хребет Ала-тау и так называемый Семиреченский край», — скромно упоминал Григорий Карелин в перечне своих трудов.