— О, боже…

— Нет, нет. — Лэйла протянула к нему руку. — Ничего плохого не произошло. На самом-то деле ощущение было… хорошим. Меня… окутал свет… он струился через меня, укреплял. Исцелял меня. Он сконцентрировался на моем животе, но и распространился дальше. Однако после этого я так обеспокоилась за Пэйн. Она рухнула на пол рядом с кроватью… — Лэйла указала на пол. — А затем я потеряла сознание. Должно быть, я долго проспала. А когда, наконец, очнулась? Я ощутила… разницу. Сначала я решила, что это потому что выкидыш уже… произошел. Я выбежала из комнаты и нашла Блэя, и он привел меня в клинику. Тогда пришел ты и док Джейн сообщила нам… — Изящная рука Лэйлы легла на живот и задержалась там. — Она сообщила нам, что наш малыш все еще с нами…

В этот момент ее голос сорвался и Лэйла быстро заморгала.

— Поэтому я думаю, что она спасла нашего ребенка.

После длительного потрясенного состояния Куин прошептал:

— Вот… дерьмо.

***

На задней парковке ресторана, Эссэйл навис над капотом «ауди» своей домушницы, остановившись в свете фар.

Так же, как и в ночь перед этой, он встретился с ее взглядом, положившись на инстинкт, а не зрение.

А стоя на холоде, он сгорал от гнева и многого другого. Когда тот кусок дерьма на двух ножках проводил ее до машины и имел глупость поцеловать ее, Эссэйл разрывался между двумя вариантами: последовать за козлом в ночь и вырвать ему глотку или подождать, пока человечишка свалит и…

Что-то глубоко внутри него привело его мозги в чувство и Эссэйл понял, что не способен покинуть эту женщину.

Его домушница опустила стекло и от запаха ее возбуждения Эссэйл затвердел.

А так же заставил его улыбнуться. Впервые за ночь он уловил его дуновение… и это остудило его гнев лучше, чем что-либо другое.

Хотя этому также поспособствовало бы свежевание того мужчины.

— Чего тебе, — рявкнула она.

О, да это не вопрос.

Эссэйл подошел к водительской стороне.

— Доставила себе удовольствие?

— Что?

— Думаю, вопрос ты слышала.

Она распахнула водительскую дверь и выбралась наружу.

— Да как ты смеешь ожидать от меня каких-либо объяснений о…

Он наклонился к ней.

— Позволь напомнить, что именно ты первая вторглась в мое личное пространство…

— Я не выскакивала перед твоей машиной и…

— Тебе понравилось то, что ты увидела прошлой ночью? — Эти слова заткнули ее. А когда молчание затянулось, Эссэйл улыбнулся. — Значит, ты признаешь, что следила за мной.

— Ты, черт возьми, знал это и так, — выплюнула она.

— Тогда ответь на вопрос. Понравилось ли тебе то, что ты увидела, — произнес он голосом, который казался хриплым даже для собственных ушей.

«О, да, — подумал Эссэйл, глубоко вздохнув. — Ей понравилось».

— Не заморачивайся, — промурлыкал он. — Тебе не нужно выражать это словами. Я ужезнаю твой ответ…

Она с такой скоростью и силой ударила его, что голова Эссэйла едва не отделилась от позвоночника.

Первым инстинктивным порывом было обнажить клыки и укусить ее, наказать, подразнить себя… потому что нет приправы к наслаждению лучше небольшой боли. Или большой.

Эссэйл вернул голову в прежнее положение и прикрыл веки.

— Отличное ощущение. Хочешь повторить?

Когда она снова покраснела, Эссэйл рассмеялся низким, грудным смехом, и подумал, что да, ее реакция только что гарантировала ее человеческому ухажеру жизнь или то, что умрет он от рук кого-то другого.

Она хотела только его. И никого другого.

Эссэйл наклонился еще больше, пока его губы не оказались возле ее уха.

— Что ты сделала, вернувшись домой? Или не смогла ждать так долго.

Она специально отступила назад.

— Тебе так хочется знать? Отлично. Я поменяла насыпку в кошачьем лотке, приготовила омлет из двух яиц и тост с корицей, а затем завалилась спать.

Он сделал неторопливый шаг вперед.

— Что ты сделала, оказавшись меж простыней?

Когда до него снова донесся запах ее возбуждения, Эссэйл близко-близко наклонился к ней.

— Кажется, знаю. Но мне хочется, чтобы ты самарассказала.

— Да пошел ты…

— Ты думала о том, что увидела? — Когда порыв ветра перекинул несколько прядей на ее глаза, Эссэйл откинул их с лица. — Представляла ли ты, что я трахал тебя?

Ее дыхание участилось и — Дева славная в Забвении — это заставило его желать взять ее.

— Как долго ты там оставалась? — выдохнул он. — Пока не кончила женщина… или я?

Она оттолкнула его.

— Отъебись.

Быстрым движением она прошмыгнула мимо, заскочила обратно в машину и захлопнула дверь.

Он двигался так же быстро.

Эссэйл нырнул в открытое окно, повернул ее голову и жестко впился поцелуем в ее губы, завладевая ртом, начисто стирая все следы того человеческого мужчины. Все это заставило его член пульсировать.

Она ответила.

С не меньшей страстью.

Так как его плечи были слишком широки, чтобы протиснуться в окно, Эссэйл хотел прорваться сквозь сталь машины. Однако ему пришлось остаться там, где он находился, что сделало его более агрессивным, кровь ревела в венах, тело напряглось, когда его язык ворвался в ее рот, рука скользнула за шею и зарылась в ее волосы.

Она была влажной, сладкой и чертовски горячей.

В этот момент Эссэйлу пришлось разорвать поцелуй, чтобы сделать глубокий вдох и избежать риска потерять сознание.

Когда их губы разъединились, он встретился с ее глазами. Они оба тяжело дышали, и когда запах возбуждения женщины сгустился в воздухе, Эссэйлу захотелось ворваться внутрь нее.

Отметить ее…

Звонок его телефона оказался не ко времени и не к месту. Трель из его пальто, казалось, выдернула ее в реальность, ее глаза вспыхнули, перед тем как она отвела взгляд, руки вцепились в руль, словно пыталась унять дрожь.

Она не глянула на него, когда поднимала стекло, а затем утопила педаль газа и сорвалась с места.

Оставив Эссэйла тяжело дышать на холоде.

Вскоре после этого Куин покинул комнату Лэйлы. Ноги, обутые в тяжелые ботинки, несли его по узкому ковру коридора к лестнице. Проходя мимо кабинета Рофа, он смутно отметил, что кто-то его окликнул, но не предал этому значения.

В дальнем конце коридора со статуями, за комнатой Зи и Бэллы, располагалась комната Пэйн и Мэнни, дверь которой была закрыта, но изнутри доносилось тихое бормотание включенного телевизора.

Куину потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями, а затем постучать.

— Войдите, — послышался ответ.

Зайдя внутрь, он оказался в окутанной голубым сиянием от телевизора комнате. Пэйн лежала на кровати. Ее кожа была настолько бледной, что почти сливалась со сменяющимся фоном телика.

— Приветствую тебя, — неразборчиво произнесла она.

— Боже… Милостивый…

— Нет, боюсь, что нет. — Пэйн улыбнулась, или, по крайней мере, приподняла уголок рта. — Прости, что не поднимаюсь, чтобы подобающе встретить тебя.

Куин тихо прикрыл дверь.

— Что случилось?

Хотя он вроде как знал это.

— Она в порядке? — спросила Пэйн. — Твоя женщина еще беременна?

— Результаты анализов вроде показывают положительный результат.

— Хорошо. Это радует.

— Ты умираешь? — выпалил Куин и захотел наподдать себе под зад.

Пэйн хрипло рассмеялась.

— Я так не думаю. Однако я очень слаба.

Ноги Куина задвигались по ковру ближе к ней.

— Так… что произошло?

Пэйн попыталась принять сидячее положение, но сдалась.

— Мне кажется, я теряю свой дар. — Она застонала, убирая ноги под одеяло. — Когда я только попала сюда, то могла накладыванием рук исцелить до небольших последствий или даже до полного восстановления. Однако каждый раз, когда я это делаю, усилия, кажется, все больше истощают меня. А те усилия, которые я приложила к твоей женщине и ребенку…

— Ты едва не убила себя, — закончил за нее Куин.