Спустившись по главной лестнице, Аманда потрясенно увидела, что дворецкий открывает входную дверь… Девину. Ударившись в панику, она резко повернулась, пока он ее не заметил, и нос к носу столкнулась с Кендаллом Госвиком, перекрывшим ей путь к отступлению. Да что же это?! Только не сейчас!

— Полагаю, ваше появление означает, что вы чувствуете себя лучше? — несколько скованно осведомился Кендалл. Ничего удивительного. Он приехал сюда только ради нее, а она последние несколько дней не показывалась гостям.

— Да, я…

— Я видел, как на днях вы ездили верхом с Девином. Должен признаться, когда я понял, что вы предпочли его мне, меня охватила ревность.

Это прозвучало так, словно он и сейчас ревновал. Стоило бы на этом и остановиться, но Аманда не смогла. Он заслуживает того, чтобы знать, почему она решила остаться старой девой.

— Он учил меня ездить верхом, чтобы я могла кататься с вами. Во всяком случае, началось все именно с этого.

— Боже правый! Уж лучше скажите правду!

— Это и есть правда, но… в общем, вы не ошиблись, я в самом деле его полюбила. Простите, Кендалл. До того как все это случилось, именно вы были моим избранником.

— Я распрощаюсь прямо сейчас. — Он чопорно поклонился. — Уверен, вы будете счастливы вместе.

— Кендалл…

Он не остановился, а быстро взбежал по лестнице, чтобы забрать свои вещи. Аманда больше не пыталась его остановить. Она и так слишком паршиво себя чувствовала, разрушив его надежды.

И тут за спиной раздался голос, от которого сердце ее начинало колотиться быстрее. Обычно. Но сейчас ей просто захотелось заплакать.

— Кому он желал счастья? — спросил Девин.

Аманда сделала глубокий вдох. И сморгнула слезы. Впрочем, поворачиваться к нему лицом она не стала.

— Вам и мне. Он даже не дал мне сказать, что я решила никогда не выходить замуж.

— Никогда — это очень долгий срок, Мэнди.

Услышав веселое изумление в его голосе, она решила, что просто ослышалась. Он не посмел бы над этим насмехаться!

— Разве у меня есть выбор? — уныло произнесла она. — Вы погубили меня, я не гожусь для другого мужчины.

Он покачал головой:

— Вы не погублены, вовсе нет.

— Я не имею в виду из-за того, что мы сделали. Я хочу сказать о… не важно. Если вы явились, чтобы объяснить мне, почему не можете на мне жениться, не трудитесь. Достаточно того, что вы меня просто не любите. Больше ничего…

— Вы двое, зайдите сюда!

Аманда вздрогнула, услышав суровый голос отца и увидев выражение его лица. Он стоял у открытой двери в кабинет, и она вошла туда, понадеявшись, что Девин не последует за ними, что он просто уйдет. Но он вошел следом и закрыл за собой дверь. Престон сел за письменный стол и указал им на кресла. Аманда помотала головой. Она чувствовала, что вот-вот разразится слезами, и хотела иметь возможность убежать прежде, чем что-нибудь будет сказано.

— Я дал вам обоим больше времени, чем следовало бы, потому что надежный источник информировал меня, будто вы полюбили друг друга, но пока этого просто не поняли, — сказал Престон. — Мои собственные наблюдения подтвердили этот факт. Так чего же вы оба ждете? Почему вы до сих пор не попросили ее руки, Девин?

Аманда ахнула:

— Отец!

— Помолчи, моя дорогая. Я прижал к стенке твою горничную. Я точно знаю, что ты выплакала все глаза с тех пор, как этот человек исчез. И требую объяснить почему, когда всем вокруг понятно, что он тебя любит.

Охваченная стыдом Аманда метнулась к двери, но Девин ее не пустил — он обхватил ее обеими руками, не обращая внимания на попытки вырваться.

Поверх ее головы он сказал Престону:

— Я хочу жениться на вашей дочери сильнее всего на свете. Но я понимал — как только вы узнаете всю правду обо мне, ни за что этого не допустите, поэтому не мог сказать Аманде, как сильно я ее люблю. Она порывиста и отважна, она не смирилась бы с вашим решением и обвенчалась бы со мной, а этого я допустить не мог, потому что потом она бы очень сожалела о том, что причинила вам боль.

Аманда перестала вырываться и обняла Девина. Он посмотрел на нее, отпустил и взял ее лицо в свои ладони.

— Я рассказал твоему брату всю правду — и о себе, и о том, что мы натворили. По сути, я оставил свое сердце в его руках. Если бы он сказал, что моя незаконнорожденность не имеет значения, ничто на свете не смогло бы удержать меня от женитьбы на тебе — кроме тебя самой. Но потом я передумал. Я не позволю решать ни ему, ни твоему отцу, если уж на то пошло. Мэнди, я хочу тебя, несмотря ни на что. Если ты возьмешь меня в мужья, я женюсь на тебе, даже если мы не получим благословения твоей семьи. Я сделаю тебя такой счастливой, что не будет никаких сожалений, и когда твоя семья это увидит, может быть, они простят меня…

Престон кашлянул.

— Я бы запросто обошелся без выслушивания всего этого. Но не могу не высказаться в вашу защиту — вы просто пока еще недостаточно хорошо знаете нашу семью.

— Он имеет в виду то же, что я пыталась донести до тебя раньше… мы не судим людей за то, чего они не делали, — произнесла Аманда. — Ты не сделал ничего, кроме одного, и теперь я не хочу жить без тебя. Да, я выйду за тебя. Я люблю тебя! И если бы мне хватило для этого сил, я бы приволокла тебя к алтарю!

У Девина сделался изумленный вид, но он хотел услышать, как слова Аманды подтвердит ее отец.

— То, что я бастард, в самом деле не заставит вас отвергнуть меня?

— Разумеется, нет. Счастье Мэнди значит для меня гораздо больше, чем подобная ерунда. Но… смотрите, чтобы я больше никогда не услышал, как она плачет из-за вас!

Девин захохотал и так крепко обнял Аманду, что она невольно застонала.

— Заверяю вас, милорд, ей больше никогда не придется на меня жаловаться! — Затем наклонил голову и прошептал ей на ухо: — Если ты еще в чем-то сомневалась, то это обещание я дал тебе. Я сделал нам обоим больно, пытаясь поступить, как мне казалось, правильно, вместо того чтобы поверить — мы можем преодолеть это препятствие. Больше я никогда не совершу этой ошибки, я слишком сильно тебя люблю.

Престон прокашлялся и встал.

— Что ж, все прошло быстрее, чем я предполагал. Пойду обрадую Офелию, расскажу, что она может готовиться к свадьбе. — Он направился к двери, чтобы дать им немного побыть наедине, но прежде, чем закрыл ее за собой, добавил: — И держитесь подальше от спальни моей дочери до самого венчания.

Сообразив, что отцу известно слишком многое, Аманда спрятала лицо на груди Девина. А брата она убьет!

— Готов выполнить это условие, если ты сможешь, — сказал ей Девин.

Аманда глянула на него и опустила глаза.

— Страсть, которую ты во мне вызываешь, чересчур всепоглощающая. Я не уверена, что смогу.

Он застонал:

— Существуют и другие комнаты… — И начал целовать Аманду. — В том числе эта.

Она растаяла от его поцелуев, поэтому до нее не сразу дошло, что он имеет в виду. А сообразив, Аманда отшатнулась:

— Только не в отцовском кабинете!

Девин засмеялся.

— Я пошутил. Я уважаю пожелания твоего отца. Это самое малое, что я могу сделать для человека, снявшего с моих плеч тяжкий груз вины. Я бы в любом случае женился на тебе, Мэнди, но без благословения твоего отца наше счастье было бы неполным. Ведь ты это понимаешь, правда?

— Я понимаю, что это тревожило тебя. Мне-то это даже в голову не приходило. Но ты! — Она погрозила ему пальцем. — Навязывал мне Кендалла, хотя у нас с тобой куда больше общих интересов, чем могло бы появиться с ним, — рыбалка, скачки… и хочешь верь, хочешь не верь, но я даже полюбила верховую езду.

— Не будь я уверен, что у нас с тобой нет никаких шансов, я бы указал на это намного раньше.

Аманда усмехнулась:

— И Купидон рекомендовал бы самого себя?

— Представь мое изумление — оказаться пораженным собственной стрелой! — Девин погладил ее по щеке. — Прости, что я выразил свои опасения не тебе, а твоему брату. Оставить решение за твоей семьей, при том, что я не сомневался — решение будет не в мою пользу, оказалось самым сложным делом за всю мою жизнь. Но когда я снова ехал сюда, понял, что не смогу этого сделать. Нельзя доверять наше счастье чужим рукам.