Он вскинул бровь.

— Вам не кажется, что вот так вот дразнить их — это очень грубо? Молодых людей, по-настоящему желающих найти себе жен? Если вы не собираетесь выходить ни за кого из них, отпустите их от себя, пусть ищут женщин, которые будут рады браку с ними.

Придя в бешенство, Аманда завопила:

— Да я их вообще никак не поощряю!

— Нет, вам просто нравится, когда они вьются вокруг вас, не зная, есть ли у них хоть один шанс на победу. Но я-то понимаю, что главная проблема заключается в том, кто вы. И они будут добиваться дочери герцога до тех пор, пока она не станет недоступной. Так выберите одного и оставьте в покое остальных, пусть ищут свое счастье.

Аманда окончательно лишилась дара речи. Он не мог оскорбить ее ужаснее, чем заявить, что кавалеры оказывают ей внимание только из-за ее отца. Пусть бы уж сразу сказал, что никто не находит ее привлекательной и не может полюбить ради нее самой.

И тут Девин Болдуин обвел ее взглядом с головы до ног — медленно, слишком медленно (уже одно это было оскорбительным), и неохотно добавил:

— Вообще-то вы довольно хорошенькая. Плохо, что вы так и не поняли, как можно это использовать, вместо того чтобы не давать никому сказать хоть слово и…

— Боже милостивый! — оборвала его Аманда, не желая больше ничего слушать. — Просто поверить не могу, что вы снова это делаете! Мне не нужны ваши советы, Купидон! — Она вложила в данное ему светом прозвище как можно больше презрения. — Вы, сэр, просто невыносимы!

Аманда повернулась и вихрем вылетела из конюшни.

Девин смотрел вслед убегающей прочь из конюшни леди. Сегодня она не в таком солнечном настроении, верно? И вообще, какого дьявола она тут делает? Стоп, она вроде бы упомянула свою невестку, чем и привлекла его внимание. Он быстро закончил одеваться, вышел наружу и отыскал Офелию Лок.

— Что, скажите на милость, вы такого наговорили Мэнди? — изумленно спросила Офелия Лок. — Она там, чуть дальше, рычит на траву.

Девин расхохотался.

— Правда? Забавная штука с этими бесплатными советами, их либо игнорируют, либо поднимают на смех, если они не исходят от родственников или друзей. Но стоит за них заплатить, и человек считает, что за свои деньги он получит что-нибудь стоящее.

Тут, точно угадав время, к ним присоединился Рид Даттон, лучший друг Девина с детства. Они подружились еще до того, как Девин уехал в школу и познакомился с Уильямом. Рид и Девин по-прежнему были близки, и если бы не Рид, которому Девин доверял настолько, что оставил управлять ланкаширской фермой, он бы никогда не смог перебраться поближе к Лондону, где почувствовал себя вправе отклониться от дядиной программы разведения лошадей и заняться скакунами. Рид по-прежнему привозил сюда лошадей Болдуина, готовых к продаже, поскольку у дяди Девина было больше клиентов на юге, чем ближе к дому, а когда дела на северной ферме замедлялись, Рид помогал Девину на новой.

Девин представил Офелии Рида, объяснив:

— Рид приведет вам несколько лошадей на выбор. Полагаю, вы знаете предпочтения вашего мужа? Некоторые мужчины любят мощных жеребцов и даже получают удовольствие, укрощая их, — своего рода борьба характеров. А другие хотят всего лишь скорость без дополнительных сложностей.

— У Рейфа сейчас как раз жеребец, причем это потомок его самой первой лошади. Можете назвать это сентиментальностью.

Девин усмехнулся:

— У меня тоже есть отпрыск моей самой первой кобылы. Сейчас она годна только на то, чтобы любоваться ею, но я ее никому не отдам.

— Слишком старая, чтобы ездить верхом?

— Нет, слишком нежная для моих теперешних целей. Она вынослива, но вот скорости никакой, и все ее жеребята перенимают ее темперамент, так что я перестал ее спаривать. — Он обратился к другу: — Рид, приведи коней, о которых мы говорили, на скаковую дорожку, пусть леди посмотрит, есть ли у нас то, что ей нужно.

Пока они шли в сторону дорожки, Офелия призналась:

— Я очень надеялась купить сегодня лошадь для Аманды, как раз такую, как вы описали, но она решительно отказывается от верховой езды. Упала еще ребенком и с тех пор боится садиться на лошадь.

— Страх легко преодолеть при правильном руководстве и наставлениях.

— Знаю, но на самом деле у нее нет никаких причин, чтобы захотеть хотя бы попробовать. Кстати, я ведь приехала сюда и еще по одному поводу. Вчера вечером ваши теории сватовства меня крайне впечатлили, и я бы хотела нанять вас, чтобы помочь кое-кому, кто определенно нуждается в помощи. Ну, то есть если у вас не слишком много клиентов.

— Вовсе нет, но вообще-то меня нельзя нанять в общепринятом смысле слова. Тем не менее иногда я в качестве любезности соглашаюсь помочь отдельным людям обрести семейное счастье.

— Но вы же наверняка берете за это плату?

— Нет. Но эта ферма все еще находится в стадии развития, поэтому я не отказываюсь от благодарности, выраженной в денежных единицах. Таким образом, никто не чувствует себя в долгу за мою любезность, а я вкладываю все, что получаю, в эту ферму.

Офелия улыбнулась:

— Понимаю вашу точку зрения. И очень рада, что вы оказываете такие любезности. Я еще вчера вечером хотела вас спросить — как вообще все это началось?

Он пожал плечами:

— Совершенно случайно. Решив вместо чистокровных лошадей разводить только скакунов, я часто посещал ипподром к югу отсюда, чтобы испытать своих животных или приобрести новых. И знакомился там со многими людьми, любителями лошадей. Некоторые из них были отцами, которые надеялись на успешный брак своих детей. И некоторые из этих отцов приводили с собой сыновей. Даже не знаю толком, почему я попросил одного из этих сыновей рассказать, чего он ожидает от будущей жены. Просто поддерживал беседу, поскольку о лошадях юноша разговаривать не хотел. И, как ни странно, среди приятельниц сестры Уильяма мне встретилась молодая женщина, идеально соответствующая ожиданиям юноши. Я их познакомил, и прошлой весной они поженились. И внезапно, как гром среди ясного неба, ко мне стали обращаться другие отцы и предлагать деньги за то, чтобы я помог их детям вступить в брак. На самом деле это совсем не сложно, и раз уж я могу использовать эти деньги, чтобы развивать свое дело, я и не отказываюсь.

— И скольким вы уже помогли?

— Пока всего четырем парам, хотя я уже нашел идеальную пару для Уильяма. Просто пока не говорю ему об этом, он хочет сначала выдать замуж сестру, а уж потом заняться поисками жены для себя.

— А как зовут его сестру? Я думала, что он приведет ее вчера на суаре, но никак не могла вспомнить ее имя, чтобы вписать его в приглашение.

Девин усмехнулся:

— Ее зовут Блайт Пейс. Она будет в восторге, если вы станете приглашать ее на приемы этого года.

— Вы и для нее ищете пару?

— Нет, пока у нее никаких сложностей не возникало, ей только что исполнилось восемнадцать. Я просто держу ухо востро, но она не дает мне достаточно материала для работы. Я знаю ее много лет, но известно мне о ней только то, что она счастлива, занимаясь домашним хозяйством. Никаких других интересов, во всяком случае, таких, о которых она бы говорила. Простой привлекательности недостаточно для по-настоящему счастливого брака. — Он усмехнулся. — Хотя вполне достаточно, чтобы сдвинуться с мертвой точки. А для длительных отношений требуется нечто большее.

— Хорошая мысль, и все же вы наверняка встречали исключения из своей теории?

Он засмеялся.

— Ну разумеется, исключения есть везде. Но вы удивитесь, узнав, что большинство понятия не имеют, чего они хотят для себя, уж не говоря о том, что хотят найти в спутнике жизни. И все считают, что в брак вступить необходимо. По крайней мере молодые женщины. И все также считают, что потом все естественным образом встанет на свои места.

Офелия бросила на него полный любопытства взгляд.

— Должно быть, вы рассматриваете брак только с точки зрения мужчины. У вас, у мужчин, столько разных интересов! Вы в самом деле полагаете, что женщинам нужно столько же?