Он что, шутит? Куда она пойдет со сломанной ногой? Но стоило Девину выйти, Аманда приподнялась на локте и посмотрела вниз, на свои ноги, спрятанные под амазонкой и сапожками. Она как раз набиралась храбрости, чтобы приподнять юбку и оценить повреждения, и тут вернулся Девин с ведром воды. Вот еще бы минутку — и она бы побагровела от стыда.

Девин поставил ведро возле кушетки.

— Мне бы, конечно, не помешал шкаф для всего этого хлама, но тут не хватает места.

Он перегнулся через кушетку, пытаясь дотянуться до висевшей над ней полки. У Аманды широко распахнулись глаза, когда она увидела над собой его тело, но Девин всего лишь достал с полки небольшое полотенце. Затем он сел рядом с ней на кушетку. Места для этого едва хватило, но Аманда так боялась шевельнуться, что не подвинулась ни на дюйм.

Сначала Девин развязал ее шляпку и швырнул на стол, затем намочил край полотенца в ведре и начал протирать ей лицо. Опять обращается с ней, как с ребенком?

— Я и сама могу справиться!

— Лежите спокойно. — Он продолжал отмывать ее щеки и вел себя очень деликатно. И пусть Аманде вовсе не хотелось такой его деликатности, пожаловаться ей было не на что. Но ему потребовалось чертовски много времени, чтобы отмыть ее лицо, и делал он это так осторожно, что не столько умывал ее, сколько, казалось, ласкал. Аманда начинала чувствовать что-то непонятное; его пристальное внимание некоторым образом ее беспокоило.

Чтобы не думать о том, что он делает, Аманда спросила:

— Какой хлам?

Их взгляды встретились. Девин выглядел растерянно.

— Что?

Он так увлекся, что забыл, о чем говорил?

— Вы сказали…

— Ну, просто вещи, необходимые для ухода за лошадьми, — мази, микстуры и все такое. Время от времени я захожу сюда и обнаруживаю бутылку, упавшую с полки на кушетку; проклятая полка настолько древняя, что вся перекосилась.

Он что, пытается ее рассмешить?

— Но вы же понимаете, что один-единственный гвоздь мог бы все исправить?

— Я что, похож на плотника?

«Нет, — подумала Аманда, — ты похож на мужчину настолько привлекательного и мужественного, что лучше бы тебе не сидеть рядом со мной на кровати!»

— Ну вот, — совершенно будничным тоном произнес Девин. — Все чисто, и вы готовы к тому, чего так страшитесь. Я собираюсь взглянуть на вашу ногу, Аманда.

— Нет, вы не должны делать ничего подобного! — охваченная тревогой, воскликнула она. — Я буду вам очень обязана, если вы приведете доктора.

Девин вскинул бровь и встал.

— Хотя мы даже не знаем, нужен ли он вам? Насколько мне известно, тут поблизости нет ни одного доктора. Разумеется, я могу послать за ним в город, но давайте сначала выясним, есть ли в этом необходимость. Которая нога, левая? Вы просто сядьте и покажите мне, где болит. Дайте руку, я вам помогу. Если мы сделаем это очень медленно, больно не будет совсем.

Она ему поверила. Ведь чуть раньше ей удалось приподняться, и острой боли не было. Если не двигать телом ниже пояса…

Сев, глядя на вытянутые на кушетке ноги, Аманда смогла поднести палец к левой икре в том месте, где болело, но не коснуться его.

Похоже, Девин удивился:

— Не щиколотка? Прекрасно, не могу вам описать, как я боялся ваших воплей, когда мне пришлось бы снимать с вас сапожок. Вероятно, вы перепугали бы до смерти всех лошадей в конюшне, и они бы вырвались из денников. — И тут же сделал вид, что сам перепуган до смерти. — Только не говорите мне, что вы носите сапоги до колена!

Аманда гневно сверкнула глазами, прекрасно понимая, что он преувеличивает. Опять провоцирует, вызывая целительную злость? Тут Девин улыбнулся, подтверждая ее подозрения. А затем осторожно начал поднимать юбку амазонки, вытаскивая ее из-под левой ноги, Аманда снова ощутила ту ужасную боль и ахнула.

— Прекратите! — закричала она.

Он не послушался и успокаивающим голосом произнес:

— Мы еще ничего не увидели, еще минуточку…

Аманда увидела распухшую ногу и в ужасе вскрикнула, едва пальцы Девина приблизились к ней. Даже ей самой казалось, что это похоже на стоны раненого животного.

— Шшш, — произнес Девин. — Думаю, я могу все исправить.

Мысль ее ужаснула — она вспомнила, как ей вправляли на место кости.

— Вы только сделаете еще больнее!

— Совсем ненадолго, а потом вы будете как новенькая.

Как новенькая? Несет какую-то чушь, когда она на грани истерики! Аманда медленно покачала головой и жалким голосом произнесла:

— Наверное, самое время для одного из ваших чудес, Купидон. Потому что без чуда тут ничего не сделаешь.

— Да, я вижу, — серьезно отозвался он. — Прекрасно, чудо как раз на подходе.

Он отошел к столу. Аманда услышала, как он выдвигает ящики, но ничего не видела, потому что в ужасе смотрела на распухшую ногу, понимая, что это означает еще один перелом.

Вернувшись обратно к кушетке, Девин протянул ей стакан, чуть не до краев наполненный темно-янтарной жидкостью.

— Выпейте это.

Аманда нахмурилась.

— И что это за чудо?

— То, за которое вы будете меня благодарить. Только сразу залпом, не пытаясь распробовать. Это вас успокоит и поможет со смехом распрощаться со всеми вашими страхами.

Аманда не поверила ни единому слову. Вероятно, это было написано на ее лице. Он что, пытается напоить ее лошадиным лекарством? Поскольку она так и не взяла стакан, Девин отпил едва ли не больше половины содержимого, показывая, что оно безвредно, и снова протянул стакан ей.

На этот раз Аманда его взяла и последовала инструкциям Девина, выпила остатки жидкости залпом, но даже не успев опустить стакан, начала плеваться и кашлять. На глазах выступили слезы, а горло буквально пылало.

— Это же крепкое спиртное!

Он, ничуть не раскаиваясь, кивнул:

— Иногда оно способно творить чудеса — как раз в подобных случаях.

Сказав это, Девин присел на краешек кушетки. И места ему вполне хватало, можно было бы и не класть ее ногу себе на колени. Кушетка была намного длиннее, чем все, виденные Амандой раньше. Сделана специально в расчете на его высокий рост? Боже милостивый, она же не в его кровати лежит, нет?

Что оказало на нее такое странное воздействие — эта мысль или виски? Омерзительная на вкус жидкость словно разлилась по всем ее телу, превратив мышцы в кисель и чересчур расслабив конечности.

— Отличная новость — нога у вас не сломана.

Аманду охватило такое облегчение, что она едва не захихикала вслух, но тут взгляд ее упал на распухшую икру.

— Тогда что это? — И она обвиняющим жестом ткнула туда.

— Полагаю, мышечный спазм. Такой спазм может любую лошадь свалить с ног, видывал я такое. Никаких реальных повреждений, а вот боль просто адская. Но все можно поправить массажем.

— А если вы ошибаетесь?

— Если бы мышцы были порваны, я бы уже оглох, потому что вы вопили бы без остановки. Так что ложитесь, стискивайте зубы, если придется, и позвольте мне размассировать узел. Боль уйдет вместе с ним.

Аманда не могла полностью выполнить его распоряжения, очень уж она была напряжена, ожидая того, что вот-вот произойдет. Она просто уперлась в кушетку локтями, решив, что будет наблюдать и остановит его, если боль станет непереносимой. Девин положил ладонь ей под икру и медленно начал растирать пальцами опухшее место. Сначала Аманда почти ничего не чувствовала, но затем сразу возникла сильная боль. Но самое худшее прошло почти мгновенно, и она продолжала выполнять инструкции Девина и стискивать зубы в надежде, что скоро боль вообще исчезнет.

Она и в самом деле уменьшалась, и Аманда расслаблялась все больше и больше. Очень скоро она почувствовала, что пальцы Девина нежно массируют ее ногу, и с удивлением поняла, насколько это приятно. До сих пор ни один мужчина не трогал ее подобным образом. Аманда знала, что он просто хочет ей помочь, и все-таки ощущения были настолько чувственными, что она замерла, боясь взглянуть на Девина. Его прикосновения, такие нежные, все больше напоминали ласку, и вдруг их взгляды встретились. Аманда резко втянула в себя воздух, и в груди у нее все затрепетало. Что, черт побери, с ней сделало виски?