— Ничего не понимаю, — прошептала та. — Даже если Дерево и перестало тебя видеть, то ветки, отступая, должны были разорвать плоть…

Облаченный в шерстяную тогу, волочащуюся по полу, Дьюрн провел тонкой рукой по волосам.

— Палач Школы Ловцов Света, не слишком-то простая роль, — сказал он, подходя ближе.

Поэты назвали бы выражение, застывшее на лице лорда-ректора, энигматичным. Я потихоньку приходил в себя, грудь еще побаливала, но я уже мог безбоязненно дышать.

— Получается, вы всего лишь ребенок… — протянул я, касаясь сердца собеседника острием рапиры.

— Прямо над тобой затаилась ветка Ловца Света, — озабоченным голосом бубнила Тень, — почему она не приходит Дьюрну на помощь? Почему она бездействует? Хозяин, что здесь происходит? Складывается впечатление, что он совершенно тебя не боится…

— Уберите ваше оружие, Агон, оно слишком болтливо, а это мешает. Я знаю, зачем вы сюда пришли. Я в курсе ваших злоключений, и сомневаюсь, что в глубине души вы смирились со своим прошлым, что мечтаете сеять смерть…

— Я должен убить ребенка, — прошептал я. — Но кто вы, Дьюрн? Как могло случиться, что за все эти годы вы совершенно не постарели? Лорд-ректор — ребенок, такое не укладывается в голове…

— Именно здесь я должен был находиться, Агон. В волшебном месте, где день венчается с ночью, и правят бал вечные сумерки. Совершенно иные люди позаботились о том, чтобы эта школа стала Школой Ловцов Света.

— Но Урланк утверждал, что это вы были основателем школы.

— В некотором роде, это так. Но, как и вы, я — жертва обстоятельств.

Он сел за письменный стол и провел рукой по столешнице.

— Как сейчас вижу вашего отца, он стоял там же, где и вы. Я до сих пор чувствую ненависть, почти материальную ненависть, которую он питал к Наставничеству. Его ненависть, да… она потрясла меня. Она измотала его, порой она даже мешала барону сконцентрироваться… так он хотел, чтобы вы отреклись от своих учителей. Я взял пергамент и записал то, что больше всего поразило меня в вашей истории. Несколько фраз, но их оказалось достаточно, чтобы понять: долгожданный наследник скоро постучится в ворота Школы Ловцов Света.

У меня закружилась голова, привалившись к стене, я пробормотал:

— Что вы такое говорите? Наследник? Наследник чего?

— Наследник Школы Ловцов Света.

Кажется, мое сердце остановилось.

— Нет, вы никогда бы не осмелились…

— После смерти вашего отца, — Дьюрн развязал ленточку, удерживающую его ресницы, — вокруг вас начала сплетаться паутина лжи. Фильмир, искушенный серый кардинал, наш человек в замке Рошрондов, знал о моем желании.

Фильмир… самый старый слуга манора, суровый и сдержанный мужчина, склоняющийся к моей колыбели, перевязывающий мои раны после возвращения из Лоргола, успокаивающий меня, еще ребенка, когда подкрадывались ночные кошмары.

— Узнав о замыслах Лерсшвена, я позволил фэйри строить его козни, — продолжил Дьюрн. — Ведь мы преследовали одну и ту же цель. Он нуждался в убийце, я — в наследнике. О, вы не единственный, на кого я возлагал свои надежды. Я наблюдал за многими молодыми людьми, но никто не мог сравниться с вами, никто, кроме вас, не подходил на роль моего преемника.

— Это невероятно, бессмысленно! Вы хотите, чтобы вам наследовал ваш убийца! Безумие, чистой воды безумие! Я никогда не соглашусь возглавить Школу Ловцов Света!

— Но я и не намерен завещать вам школу, воспитывающую серых кардиналов. Вы унаследуете вот это, Агон. — Дьюрн протянул мне футляр, в котором на бархатной подушечке лежала длинная черная ресница. — Мою ресницу. С ее помощью вы сможете вырастить Ловца Света, и неважно, где вы его посадите. Что касается меня, то я должен исчезнуть, отдать Серые тетради Лерсшвену. Он распорядится ими лучше меня. Мне никогда недоставало мужества воспользоваться знаниями, таящимися в них. Я никогда бы не смог обуздать своенравных баронов. Серых кардиналов недостаточно, чтобы навести порядок в королевстве. Требуется нечто большее, кто-то должен раскрыть Серые тетради и заставить Ургеман содрогнуться. Лишь так мы обретем долгожданный мир и благоденствие.

— Вы заблуждаетесь! — вспылил я. — Лерсшвен хочет использовать тетради в собственных целях, лично я в этом не сомневаюсь.

— О нет, это вы заблуждаетесь, его мечты грандиозны и достойны уважения. Возможно, однажды вы поймете и разделите их.

Дьюрн вернулся к окну и прошептал:

— Маги Затмения должны увериться, что Лерсшвен победил. Осознав, насколько он силен, — а ведь лишь ему удалось сокрушить Школу Ловцов Света, до сего дня считавшуюся неуязвимой, — они сплотятся вокруг него и станут сражаться насмерть. Лерсшвен нуждается в затменниках, только с их помощью он сможет осуществить свою мечту. Именно поэтому я пощадил Урланка, Мелодена и Арлекина. Бедняги искренне верили, что защитили свое сознание, что сумели обмануть деревья… Но сила Ловцов Света огромна. И я вручаю ее вам, чтобы в один прекрасный момент вы возродили школу.

— Но у меня нет подобного намерения! Даже если я очень захочу этого, то не смогу стать лордом-ректором. Как мне убедить вас?

— Вы — плоть от плоти семьи Рошрондов, представитель могущественной фамилии королевства. И очень скоро вы потребуетесь Ургеману. Не отказывайтесь от собственного прошлого, оно неразрывно связано с будущим. Листая Серые тетради, я увидел все признаки грядущей бури. На горизонте уже сгустились тучи — первые предвестники войны, и близок час, когда они затянут весь Ургеман. И вот тогда возникнет нужда в человеке, способном обуздать бурю. Изучайте магию, совершенствуйтесь в игре на цистре, сделайте Тень своей вернейшей помощницей и укрепите свой дух. И когда королевство призовет вас, вы откликнетесь на его призыв.

— Абсурд, я нисколько не похож на героя. Вы воспитали не одного серого кардинала, неужели среди них не нашлось достойного преемника, человека, способного похвастаться истинным величием души? А Серые тетради? В окружении баронов полно рыцарей, чьи силы и амбиции во сто крат превосходят мои!

— Нет, Агон. Давно в Ургемане не рождалось человека, подобного вам. И даже если мы забудем о вашей крови, вы единственный, кто способен овладеть и истинной магией, и Аккордами. Вам не хватает лишь силы Ловцов Света, и именно поэтому я решил сделать вас своим наследником. И испытание, которому вы только что подверглись, еще раз убедило меня, что я не ошибся.

Дьюрн опустил глаза, приподнял края тоги, подошел к постели и лег на нее.

— Присядьте. — Он похлопал ладонью по краю кровати. — Да, вот сюда. Возьмите меня за руку. Она не дрожит, однако я намерен умереть, уйти, и все ради того, чтобы Лерсшвен заручился поддержкой Затмения, а вы могли стать наследником всего королевства.

Ректор закрыл глаза, по его руке прошла тихая дрожь. Душа Дьюрна покинула эту землю.

Сраженный его откровениями, не способный осознать размах интриг, плетущихся вокруг моей скромной персоны, я, пошатываясь, подошел к окну.

Ранее призрачные, Ловцы Света начали твердеть, и теперь их ветви уже не могли свободно проходить сквозь стены павильонов. Фасады зданий пошли трещинами, камень крошился, словно черствый хлеб, черепица рушилась с крыш. Отовсюду раздавались дикие вопли учеников, пронзенных ветвями.

Чей-то голос оторвал меня от созерцания чудовищного зрелища.

— Демон, отродье тьмы!

На пороге возник Элиос. Его кулаки были сжаты.

— Ребенок-мужчина мертв, ты убил его. — По круглым щекам психолунника текли слезы. — Ни одно преступление в мире не может сравниться с твоим. Будь проклят, Агон, ты и твои сообщники.

Дрожащим пальцем Элиос указал на тело Дьюрна.

— Мы разделяли все его чувства, его страхи, его тревоги… Твое появление встревожило деревья, ты ранил сердце Дьюрна, и оно постоянно кровоточило. Как я мог быть таким слепцом! Как я мог поверить, что твое прошлое поможет нам сделать из тебя серого кардинала?

Дерево задрожало, и внезапно, когда Элиос бросился в атаку, потрясая тонким кинжалом, ветви ожили и сплели черную сеть между мной и психолунником. Пол под нашими ногами заходил ходуном. Тень испустила хриплый крик.