— Может быть, сэр. Хотя, как я уже сказал, что это, более вероятно, эсминец, — ответил Кокер, и Бристоу кивнул.

— Последите за ним. Дайте мне знать, как только он подаст свой транспондер.

— Да, сэр.

Бристоу рассеянно похлопал его по плечу, заложил руки за спину, и начал медленно и задумчиво ходить взад–вперед по отсеку ограниченной ширины. Кокер был прав насчет вопроса о состоянии массивов, но старшина был также непревзойденным мастером по заставлению упрямого оборудования выполнять его приказы, и у него был набит глаз на корабельные идентификаторы. Так что, если он сказал, что это эсминец, то, вероятно, это и есть эсминец. Что было интересно, поскольку до сих пор, как Бристоу знал, единственные соларианские эсминцы в секторе были или с адмиралом Бингом, или уже находились прямо здесь, в системе.

* * *

— Разрешите подняться на мостик, капитан?

У Грегора О’Шонесси, возможно, были случайные моменты несогласия с военными Звездного Королевства, но было ясно, что он узнал по пути зачатки флотской вежливости, и он всегда был осторожен, соблюдая протокол на борту корабля. Это было не то, что ожидал Дентон от кого–то с его колючей репутацией, и коммандер нашел для себя интересным, что возможно О’Шонесси был таким осторожным, потому что это была его история. Было ли это так или нет, весь путь он прошел — успешно — приятным пассажиром в почти шестинедельном плавании от Шпинделя до Мейерса.

— Разрешаю, мистер О’Шонесси, — сказал сейчас Дентон, и указал на кресло у левого локтя Хитер МакГилл. Оно было боевым постом энсина Варислава, младшего помощника тактика и должно было быть занятым, но на данный момент пустовало.

— Садитесь, — предложил он.

— Спасибо, капитан.

О’Шонесси подошел к указанному креслу на мостике и присел в него, стараясь держать руки подальше от консоли перед ним или клавиатуры кресла. Хитер повернула голову, чтобы улыбнуться ему, и он улыбнулся в ответ. Коммандер Дентон обычно усаживал его на место помощника тактика при посещении мостика, и Хитер узнала аналитика гораздо лучше, чем она когда–либо могла ожидать.

Она также заблокировала контрольные клавиатуры, которые он так тщательно избегал, хотя и не собиралась говорить ему об этом. Во–первых, потому что она не хотела рисковать трениями из–за того, что он воспримет как недоверие его способности держать свои руки подальше от неприятностей, и, во–вторых, потому что на самом деле, было что–то довольно трогательное — почти милое — в его осторожности.

Она повернулась к своим дисплеям, наблюдая за расширением полусферы из скрытых платформ «Призрачный Всадник». Пока «Реприза» продолжала углубляться в систему и платформы были вблизи ее кормы, наблюдая за ее спиной, позже полусфера станет полной сферой, но на данный момент, внимание БИЦ — и Хитер — было сосредоточено на переднем крае зоны наблюдения.

Гиперпереход «Репризы» состоялся тридцать пять минут назад. Конечная скорость эсминца по отношению к светилу системы возросла до 20,296 км/с, и они прошли тридцать два миллиона километров в системе. В этом же интервале, платформы «Призрачного Всадника» совместно сокращали низкое (для них) ускорение только в пять тысяч g для того, чтобы оставаться скрытыми, уже отойдя на три минуты от времени своей отбортовки. Они были в более шестидесяти миллионах километров перед эсминцем, отстававшему на скорости 85,413 км/с, что также означало, что они были лишь в семидесяти трех миллионах километров от Мейерса, а четыре световые минуты были достаточно близким расстоянием для их пассивных приборов, чтобы начать собирать более подробную информацию.

Она терпеливо ждала, так как коммандер Дентон решил, что они будут полагаться на направленные лазеры, а не сверхсветовые возможности платформ. В результате, все, что Хитер увидела бы, устаревало на чуть более четыре минуты к тому времени, когда достигало ее. Не то чтобы она ожидала от задержки появления особых последствий, если только кто…

Неожиданный значок вдруг моргнул, обозначая свое существование на ее дисплее. За ним последовал еще один, и другой, и боковая панель данных начала мерцать и меняться.

— Капитан, — услышала она свой спокойно говорящий голос, — я получила некоторые неожиданные показания. Их много.

— Вы уверены в этом, капитан?

— Да, мистер О’Шонесси, уверен, — сказал Льюис Дентон, говоря с личным представителем баронессы Медузы более холодно, чем по своему обыкновению.

— Извините, — быстро сказал О’Шонесси. — Я не хочу создавать впечатление, будто я оспариваю компетенцию любого из ваших сотрудников, и, в частности, лейтенанта МакГилл. Просто у меня возникли проблемы осмысливания всех последствий. Я думаю, это проходит под заголовком задавать лишние вопросы, пытаясь выиграть время, чтобы мой мозг снова начал работать.

— В извинениях нет необходимости, — сказал Дентон более нормальным тоном. — И я не осуждаю вас. Я никогда не ожидал увидеть что–то вроде этого в Пограничье. И только между нами, я не очень рад видеть это сейчас.

— Удивительно, что мы думаем одно и то же, не так ли? — ответил О’Шонесси, и Дентон резко фыркнул, затем повернулся к обновленной тактической схеме.

«Реприза» остановилась и начала ускорение по баллистике на двадцать шесть минут раньше срока. В течение этого срока, ее разведывательные платформы достигли места своего назначения, развертываясь подобно фагоцитам планеты Мейерс на расстоянии в почти пятнадцать световых секунд. На таком расстоянии не могло быть ошибки. На орбите планеты действительно были семьдесят один соларианский супердредноут, в сопровождении шестнадцати линейных крейсеров, двенадцати тяжелых, двадцати трех легких, и восемнадцати эсминцев.

«Не говоря уже о трех ремонтных кораблях, должно быть, нескольких десятков снабженческих кораблей, и тех, что выглядят как пара носителей боеприпасов. Кажется, Новая Тоскана не единственная звездная система, которая в последнее время именно таким образом извлекает выгоду из внимания Боевого Флота», — подумал он с иронией.

— Могу ли я задать вопрос, мистер О’Шонесси? — сказал он.

— Капитан, вы можете просить все, что угодно. — Аналитик повернулся к нему с серьезным выражением лица. — Поверьте мне, вы получили разрешение на все то, что, как вы думаете, вы должны знать, в такой ситуации, как эта.

— Благодарю вас, сэр. Я ценю это. Что мне было интересно, так это была ли придумана какая–либо лучшая теория о том, как адмирал Боевого Флота оказался командующим оперативного соединения Пограничного Флота?

— Учитывая то, что мы знаем о Бинге, ему повезло не просто так, — мрачно сказал О’Шонесси. — Бинг ненавидит Пограничный флот. Может быть, не так сильно, как он ненавидит нас, но достаточно сильно. У него есть связи, чтобы избежать такого назначения, как это, даже не вспотев. И полностью игнорировать тот факт, что Пограничный Флот должен вопить караул, когда узнал, что ожидается передать командование, кому–то из Боевого Флота, особенно такому как Бинг. Кто–то с большим влиянием должен был предложить ему командование, и ему пришлось захотеть принять его.

— Это почти тоже, что я уже полагал, — сказал Дентон. — Причина, по которой я спросил об этом, должен ли я сомневаться, что этим людям, — он указал подбородком на дисплей, — просто повезло оказаться здесь, или нет. Я думаю, что есть связь между ними и Бингом. На самом деле, доказательства, кажется, довольно громко кричат, что мы смотрим на какую–то схему.

— Боюсь, что я согласен с вами, — тяжело сказал О’Шонесси. — Видит Бог, я этого не хочу, и могу предположить, что возможно какое–то другое объяснение. Но если оно есть, я не в состоянии придумать каково оно.

— Я не думаю, что Бинг открыл огонь по коммодору Чаттерджи в результате случайности или в панике. — Голос Дентона был жестким, неприятно–резким. — Уже нет. Я не знаю, кто за этим стоит, хотя я был бы готов рискнуть несколькими предположениями, основанными на том, что уже произошло здесь, в Квадранте, но кто–то хочет нашей войны с Лигой И эти люди, — еще одно быстрое, сердитое движение подбородка на главную схему, — являются молотом, который должен убедиться, что она будет короткой, грязной войной.