– Министр Тейсман поручил мне принести вам извинения за такое позднее предупреждение, адмирал Хенке, – сказал он вежливо открывая люк. Мишель благодарно кивнула и уселась на свое место пока Биллингсли укладывал багаж в грузовой отсек. Закончив, он уселся на заднее сидение повинуясь жесту коммандера. После этого хевенитский офицер закрыл люк, уселся на сиденье перед Мишель и аэрокар взмыл в воздух.
– Министр также поручил мне передать вам, что, он полагает, вы поймете причину такой спешки после вашего с ним разговора, мэм, – добавил он
– Могу ли я из этого заключить, коммандер, – с легкой улыбкой Мишель наклонила голову, – что мы сейчас направляемся напрямик к Министру?
– Да, мэм. Я считаю, что Адмирал может быть уверена в этом, – ответил коммодор.
– И сколько нам придется лететь?
– Мэм, – коммодор кинул взгляд на хроно, – полагаю, около сорока трех минут.
– Ясно, – кивнула Мишель. Сорока трех минут было недостаточно для возвращения прямиком в Новый Париж и это порождало несколько интересных вопросов. Сомнительно, чтобы вежливый молодой коммандер знал на них ответы. Или признался в этом, даже если бы и знал.
– Спасибо, коммандер, – сказала она откинувшись на удобное сиденье и глядя через армопластовый иллюминатор как ветер треплет проносящиеся под ними бело-голубые воды моря Вайланкура.
Несмотря на всю учтивость, с которой с ней обращались с момента пленения, Мишель занервничала, когда аэромобиль приземлился на посадочной площадке у обширного поместья, нависающего над скалистым мысом, вдающимся в море. Прибой бился об отвесный мыс, высоко выстреливая белые приливные гейзеры в то время как морские птицы – или их местные аналоги – кружились и метались в порывах крепкого бриза. Но не прибой или птицы заставляли ее нервничать. Причина была в припаркованных перехватчиках и легких бронетранспортерах, размещенных так, чтоб приглядывать за сухопутными подходами к поместью.
Когда аэромобиль коснулся земли с искусной точностью, она выглянула в иллюминатор и убедилась, что в дополнение к двум перехватчикам на посадочной полосе, еще как минимум один находился в воздухе, барражируя на антиграве. Такого уровня демонстративной безопасности было достаточно, чтоб заставить нервничать кого угодно, даже того, кому не повезло быть военнопленной.
– Не могли бы вы последовать за мной, адмирал, – пробормотал коммандер, после того как открылся люк и выдвинулся пандус.
– Как начет мастер-стюарда Биллингсли? – она с удовольствием отметила, что в голосе не заметно никакой нервозности.
– Насколько я понимаю, мэм, вы задержитесь тут минимум до вечера. мастер-стюарда Биллингсли проводят к выделенному для вас помещению, чтобы он обустроил все к вашему прибытию. Вам так будет удобно, мэм?
Ему удалось сказать это таким тоном, как будто бы выбор действительно был. Мишель заметила это и слегка улыбнулась.
– Это звучит вполне приемлимо, коммандер. Спасибо. – ответила она серьезно.
– Конечно, адмирал. Сюда, пожалуйста.
Он сделал изящный жест в направлении основного задания и Мишель кивнула.
– Ведите, коммандер, – сказала она.
Командер повел ее через тщательно ухоженные лужайки, пару старомодных двойных дверей, находящихся под наблюдением охранника в штатском, и короткий коридор. Остановившись около двойных дверей из какого-то экзотического отполированного дерева – Мишель не сомневалась, что оно выросло на Хевене – он осторожно постучал.
– Да? – раздался голос с другой стороны.
– Здесь адмирал Хенке, – доложил коммандер.
– Пригласите ее войти, – ответил голос.
Голос явно не принадлежал Томасу Тейсману. Он был женским и, не смотря на то, что искажался дверью, смутно знакомым. Дверь открылась и, перешагнув через порог, Мишель оказалась лицом к лицу с президентом Элоизой Причарт.
От неожиданности Мишель на мгновенье заколебалась, но затем встряхнулась и прошла в комнату. Здесь был как минимум еще один одетый в гражданское телохранитель, на этот раз женщина, и теперь, учитывая присутствие Причарт, все те меры безопасности, что окружали поместье, обрели смысл. Эти мысли пробежали по краю ума Мишель, в то время как Причарт протянула руку в приветствии и Томас Тейсман поднялся из кресла из-за стоящего президента
– Госпожа Президент, – пробормотала Мишель и позволила одной брови изогнуться, когда она пожала протянутую руку.
– Приношу свои извинения за этот мелкий обман, адмирал, – ответила Причарт с обворожительной улыбкой. – Его целью было обмануть не Вас, но тех, кто мог бы поинтересоваться, где Вы были и с кем встречались. И, честно говоря, в нем не было особой нужды. Но, учитывая обстоятельства, я предпочла перестраховаться.
– Верю, что Вы простите меня, госпожа Президент, если я скажу, что все это выглядит настораживающее.
– Без сомнения, выглядит именно так. – Причарт снова улыбнулась и отпустила руку Мишель, чтоб махнуть в сторону пары удобных кресел, установленных лицом к тому, из которого только что поднялся Тейсман. – Прошу, присаживайтесь, и я постараюсь сделать всё менее настораживающим.
Мишель подчинилась этому вежливому приказу. Кресло было именно таким комфортным, каким выглядело, и она погрузилась в его объятия, поглядывая то на Тейсмана то на Причарт. Президент смотрела на Мишель несколько секунд, затем повернулась к телохранителю, стоящему позади ее кресла.
– Отключите запись, Шейла, – сказала она.
– Мадам Президент, запись всегда… – начала было телохранитель, но Причарт с улыбкой кивнула
– Шейла, – укоризненно сказала она, – Я прекрасно знаю, что твой персональный рекордер все еще включен. – Телохранитель посмотрела на нее и Президент наставила на нее указательный палец. – Я ни на секунду не поверю, что ты шпионка, Шейла, – сухо сказала она, – И я знаю, что стандартная процедура требует записывать все происходящее в моем присутствии, чтобы осталась запись на тот случай, если вдруг меня убьет микрометеорит или спикирует какая-нибудь сумасшедшая чайка, прорвавшаяся через моих бесстрашных телохранителей. Но в данном случае обойдемся без этого.
– Да, мэм, – после паузы с явной неохотой ответила телохранитель. Она коснулась петлицы, после чего убрала руки за спину замерев в парадном варианте стойки «вольно».
– Спасибо, – сказала Причарт и повернулась обратно к Мишель.
– Если вы хотели полностью завладеть моим вниманием, Мадам Президент, – сухо сказала Мишель, – то это вам удалось.
– Причина, разумеется не в этом, но и против такого эффекта я не возражаю, – ответила Притчарт.
– Тогда могу я поинтересоваться что все это значит?
– Конечно но я боюсь, это будет немного сложнее объяснить.
– Я не слишком удивлена услышав это, Мадам Президент.
– Полагаю, что не удивлены, – Причарт уселась в свое кресло снова, ее топазовые глаза сверкали, пока она несколько мгновений рассматривала Хенке, как будто пытаясь собраться с мыслями. Затем как будто встряхнулась.
– Я надеюсь, вы помните наш разговор в госпитале, – начала она. – Тогда я сказала вам, что хотела бы думать, что мы могли бы каким-то образом положить конец боевым действиям без уничтожения одной из сторон.
Она сделала паузу и Мишель кивнула.
– Я думаю у нас есть возможность сделать это. Или, хотя бы, как минимум шанс, – тихо произнесла Президент.
– Прошу прощения? – Мишель, сузив глаза, подвинулась к краю кресла.
– Адмирал Хенке, недавно мы получили сообщения о событиях, произошедших в Скоплении Талботта, –выражение лица Мишель показало ее замешательство нелогичным заходом Причарт, и президент покачала головой. – Подождите минутку, адмирал. Уверяю Вас, это взаимосвязано.
– Конечно, госпожа президент, как скажете, – ответила, с сомнением в голосе, Мишель.
– Как я уже сказала, мы получили сообщения об определенных событиях, произошедших в Скоплении Талботта, – продолжила Причарт. – Я боюсь, что, для Вас, это не совсем приятные новости. Я уверена, что до Вашего пленения, Вы, больше, чем кто-либо из нас, знали о так называемых «движениях сопротивления», действующих на двух или трех планетах Скопления. Мы отслеживали ситуацию по максимуму, так как все, что отвлекает внимание и ресурсы Звездного Королевства нам на руку. Но все это не имело той важности, как другие задачи нашей разведки, и у нас нет полноты информации, только домыслы. Но в последние несколько дней наши приоритеты радикально изменились.
