Хелен была довольна. И она была также рада некоторым другим людям, оставшимся на борту .

Она бросила взгляд через плечо и спрятала широкую улыбку, встретившись взглядом с Пауло. Анстен Фитцджеральд явно по-прежнему испытывал сильные боли и был изрядно слаб. Это не было особо забавным для кого-то, кто знал и уважал старпома, но вот вид Аикавы Кагиямы, отирающегося — тот явно полагал, что делает это незаметно — неподалёку и озабоченно поглядывающего на Фитцджеральда, несомненно был.

— Сообщение с «Инвиктуса», сэр, — объявил по связи лейтенант-коммандер Нагчадхури .

— Да? — Терехов развернул кресло к связисту. КЕВ “Инвиктус” был флагманом Флота Метрополии и, несомненно, должен был находиться на орбите вокруг Мантикоры.

— Начало сообщения, — произнёс Нагчадхури, и что-то в его тоне заставило Хелен резко перевести взгляд на него.

— “Капитану Айварсу Терехову и всем мужчинам и женщинам КЕВ “Гексапума” и КЕВ “Колдун” от зелёного адмирала Себастьяна д’Орвилля, командующего Флота Метрополии. Хорошо сделано”. Конец сообщения.

Хелен нахмурилась, но, прежде чем до неё дошёл смысл сообщения, картинка на главном тактическом дисплее внезапно изменилась. В один идеально синхронизированный момент сорок два супердредноута, шестнадцать НЛАКов, двенадцать линейных крейсеров, тридцать шесть тяжёлых и лёгких крейсеров, тридцать два эсминца и более тысячи ЛАКов подняли свои импеллерные клинья. На дисплее это выглядело молниями, ринувшимися от общего центра по громадному шару, имевшему в диаметре тысячи километров. И в самом центре этого шара были “Гексапума” и “Колдун”.

Хелен узнала этот строй. Она видела его раньше. Каждый мужчина и каждая женщина, носящие флотскую форму, видели его каждый год, в День Коронации, когда Флот Метрополии устраивает смотр перед королевой… и когда его флагман занимает именно ту позицию, что ныне занимали “Гексапума” и “Колдун”.

Прямо у неё на глазах на дисплее появился ещё один символ. Украшенный короной, золотистый значок КЕВ “Герцог Кромарти”, корабля, который заменил в роли королевской яхты погибший КЕВ “Королева Адриенна”, находившегося у самого края зоны Сети. Сети, как внезапно осознала Хелен, освобождённой от всякого движения — всего движения — исключая собственно Флот Метрополии.

Громадный шар направлялся к “Кромарти”, в точности выдерживая ускорение вровень с “Гексапумой”, выдерживая строй вокруг тяжёлого крейсера с единственным спутником, а поднятые кораблями клинья вспыхивали и гасли в традиционном флотском салюте флагману.

— Дополнительное сообщение, сэр, — сказал Нагчадхури. Прежде чем продолжать, он прочистил горло, но, несмотря на это, его голос звучал немного неровно.

— Начало сообщения. “Честь Вам”, — он поднял глаза от экрана, встретившись взглядом с Айварсом Тереховым.

— Конец сообщения, сэр, — тихо сказал он.

* * *

– Эй, Хелен!

Хелен Зилвицкая оторвалась от своего солдатского сундучка, который она упаковывала, и Пауло д’Ареццо помахал ей, а затем указал на ком, лежащий на огромном столе в общей зоне Салажьего Уголка КЕВ «Гексапума».

– Шкиппер хочет тебя видеть, – продолжил он.

– Хочет меня видеть? – осторожно повторила Хелен. – Типа «Мне бы хотелось, чтобы вы поприсутствовали здесь» или же «Быстро тащите сюда свою задницу, мисс Зилвицкая»?

– Похоже, что последнее, – ответил ей с улыбкой Пауло. – Как и «Мистер д'Ареццо, передайте мисс Зилвицкой явиться ко мне в кабинет как можно скорее.

– Вот дерьмо, – Хелен откинулась назад на пятки, пытаясь вспомнить, что она могла натворить сделала, чтобы заработать свое последне «напутственное интервью» с капитаном Тереховым. В голову пока ничего не приходило, однако, это отнюдь не успокаивало; было куча всего, чего не предугадаешь и что причиняет еще большие страдания, когда обнаружишь. Конечно, всегда оставлась возможность, что он только что услышал отличную шутку и хотел поделиться с ней, но почему-то она не считала эту возможность очень уж вероятной.

– Я предполагаю, он не поделился, почему же он хочет видеть меня?

– Не-а, – ответил Пауло тоном, который лично Хелен рассматривала как ужасающе черствую жизнерадостность.

– Отлично, – вздохнула она и поднялась.

Она грустно взглянула вниз на открытый сундучок в течение секунды или двух, а затем философски пожала плечами. Она и Пауло были должны успеть на плановый рейс со станции «Гефест» на Остров Саганами, чтобы привести в порядок последние документы, формально требуемые для их выпуска и подтверждения их действующих повышений до энсинов. Она несколько боялась этого, так как это будет неизбежно означать новые назначения для них обоих, и она все еще прокладывала себе путь вдоль граней превращения ее дружбы с потрясающе красивым – и неизлечимо сдержанным – Пауло д'Ареццо во что-то более глубокое и устойчивое. Учитывая его ненависть к генетическим манипуляциям «Рабсилы», в которой и крылась первопричина его взглядов, это было не самой простой работой во вселенной, и ее действительно не привлекало потерять его прежде, чем она закончит свою работу над ним. В то же самое время, она стремилась увидеть, какие новые вызовы флот собирался дать ей. Но если она не закончит паковать свои вещи через двадцать минут, ей ни за что не успеть на челнок, и казалось маловероятным, что она могла добежать до кабинета капитана, узнать, что он хотел, возвратиться сюда и закончить упаковывать вещи в этом узком временном окне.

«Маловероятно», ха, лучше скажи «никогда в жизни», детка, – кисло сказала она себе.

– Похоже, мне светит только вечерний челнок, – покорно сообщила она Пауло.

– Ну, мы же пока еще члены экипажа, – отметил он. – Я забронирую для тебя место в кафетерии.

– Ну и дела, спасибо. Твои великодушие и забота сокрушают меня

– Да я вообще – самый щедрый и умный парень, – сказал он ей с широкой ухмылкой, которую очень немного других людей когда-либо видели у него. – А теперь еще и прирожденный филантроп. Истинный образец. Гигант среди мужчин – а-уфф!.

Он прервался, поскольку летящий ботинок ударил его в живот. Хелен была чрезвычайно сильной молодой женщиной, благодаря и врожденным способностям, и строгому обучению, и потому запустила ботинок очень легко… для нее. Казалось маловероятным, что Пауло согласится с этим определением, и он резко осел.

– А еще очень тихий, как я вижу, – сладенько заметила Хелен, улыбнувшись ему, и выскочила из отделения..

* * *

– Энсин Зилвицкая к капитану,– сказала Хелен часовому морской пехоты перед каютой капитана Терехова спустя пять минут.

– Вас ожидают, мэм,– сказал ей капрал, и потянулся одной рукой нажать на кнопку доступа .

– Да, капрал Сандерс?– Хелен узнала голос главного стюарда Джоанны Агнелли, личного стюарда капитана Терехова.

– Миз Зилвицкая здесь,– сказал Сандерс.

– Спасибо.

Мгновение спустя люк открылся и Хелен вошла . . . затем в изумлении остановилась . В дневном салоне капитана присутствовало больше людей, чем она ожидала.

Сам Терехов сидел за столом, прихлебывая кофе из чашки . Этого, по крайней мере, она ожидала. Но в одном из удобных кресел, стоящих перед столом, сидела лейтенант Абигайль Хернс и также были трое других офицеров. Одним из них была коммандер Каплан, и Хелен была удивлена и рада видеть, насколько лучше Каплан выглядела, чем в последний раз, когда Хелен ее видела , но двое других были коммандер и капитан первого ранга, которых Хелен никогда в жизни раньше не видела, и она быстро сосредоточилась.

– Вы меня вызывали, Капитан?

– Вольно, Хелен,– сказал Терехов, затем улыбнулся и махнул чашкой кофе на стул рядом с лейтенантом Хернс . – И присаживайтесь,– добавил он.

– Спасибо, сэр.

Хелен подчинилась его приказу и села, надеясь, что выглядела менее озадаченной, чем она чувствовала, устраиваясь на указанном стуле. Она почувствовала присутствие за плечом и подняв голову увидела Агнелли, стоящую с чашкой и блюдцем в одной руке и кофейником в другой. Хелен едва ли привыкла сидеть, попивая кофе в компании астрономически высокого начальства вокруг, но она сознавала это лучше, чем отклонить предложение. . . которое, вероятно, означало, что это было неформальное собрание. Она взяла тарелку и держала чашку пока Агнелли её наполняла, а затем сделала глоток и кивнула в знак признательности, прежде чем обратить свое внимание обратно к Терехову.