Самоуверенная ухмылка исчезла с лица Руперта. Мгновенно насторожившись, он резко повернулся к ней:

— Что вы сказали?

— Твоя мама. Ты говорил мне, что она умерла, помнишь? — Джинни покачала головой. — Я так сочувствовала тебе тогда. Но ты ведь сказал мне неправду?

Она наблюдала, как бледность заливает его лицо. Спасибо Интернету и Финну, который узнал вторую фамилию Руперта.

— Она умерла, как я и сказал. Для меня.

— У твоего отца было много романов, хотя он был женат. И он сделал все, чтобы она чувствовала себя несчастной, но она терпела все из-за тебя. Затем, когда тебе исполнилось тринадцать и тебя отправили в пансион, она полюбила другого мужчину. И когда твой отец узнал об этом, он выгнал ее.

— Прекрасно. Вы сказали все, что хотели? А теперь можете идти. — С холодным взглядом Руперт закурил другую сигарету.

— Еще минуту. — Джинни не могла остановиться. — После этого ты порвал все отношения с матерью. Она все с тем же человеком, и они счастливы вместе. Похоже, он хороший человек.

— Мне это не интересно. — Руперт стиснул зубы. — Вы закончили?

— Твоя мать скучает по тебе. Ужасно. — Ее тон смягчился. — Я бы хотела, чтобы ты подумал, как увидеть ее снова.

— Не надейтесь. — Его щека задрожала.

— Ведь у тебя две маленькие сестрички, которых ты никогда не видел.

— Которые живут в муниципальной многоэтажке в Хэкни с моей матерью и монтажником пластиковых окон по имени Даррен. Теперь вы довольны?

Джинни почти жалела его. Почти.

— Я? Вполне. А ты?

— Лучший день в моей жизни. — Вторая сигарета полетела в окно и приземлилась на тротуаре. — Мои поздравления. Я думаю, вы расскажете Джем?

Он был зол и печален. Джинни покачала головой:

— Нет. Но сделаю это, если услышу, что ты снова посмел чем-то обидеть ее. Советую тебе держаться подальше от моей дочери и ее друзей, о'кей? — Она взяла сумки с вещами Джем и заметила, что Руперт открыл входную дверь. — И ты бы не умер, если бы пользовался пепельницей.

Так как она была нормальным человеком, ее убивало то, что она должна сохранять историю матери Руперта в секрете. Но где-то глубоко в душе она была уверена, что состоявшийся резкий разговор, возможно, заставит Руперта возобновить отношения с матерью.

Внутренний голос, действуя менее альтруистично, нашептывал ей, что мягкосердечная Джем не должна узнать об этом, она будет переживать и жалеть Руперта и, чего доброго, начнет винить себя за то, что так поступила с ним.

А этого она никак не хотела.

Поэтому Джинни тщательно скрывала информацию. Дэви и Люси, так же как и Джем, были уверены: Джинни просто устроила Руперту блестящий разнос и тем самым стерла высокомерную усмешку с его физиономии.

— Вот что я сделала, — закончила свой рассказ Джинни и с благодарностью взглянула на Финна. Они улучили минутку во время ленча в понедельник, чтобы обменяться новостями. — Благодаря вам.

Он улыбнулся:

— Я рад. Нам повезло, что у него такая необычная фамилия.

— Нам повезло, потому что вы все это узнали.

Благодаря странному совпадению Финн встречался с Элизабет Деррис-Бек восемнадцать месяцев назад, когда она пришла в его магазин в Лондоне, чтобы продать свое старое обручальное кольцо. Они разговорились. Очаровательная, приятная в разговоре, в сопровождении двух юных дочерей, она поведала ему печальную историю своего первого замужества и рассказала Финну, как счастлива с новым супругом. Кольцо было с крупным изумрудом в оправе из бриллиантов. Когда обязательные формальности были соблюдены и все бумаги подписаны, Элизабет обняла своих девочек и с радостью сказала: «Теперь мы сможем отправиться в Лапландию на встречу с Санта-Клаусом. А остальное пойдет на новую машину».

— Она прислала мне фотографии своей новой семьи на санках около резиденции Санта-Клауса, — добавил Финн. — И в записке поблагодарила меня за то, что я купил кольцо. Она написала, что это лучшие рождественские каникулы в ее жизни.

— Может быть, в следующем году вы и Тамсин сможете поехать туда с Мей? — Джинни было не так трудно произнести это, ведь до следующего года было еще очень далеко!

— Может быть. Значит, ваш уик-энд был вполне успешен?

— Чудесный уик-энд. Дэви и Люси — замечательные ребята. Вчера мы устроили пикник на пляже и соревнование по строительству замков из песка. Люси и Джем купались. Телефон Дэви практически не отключался. Все время звонили друзья с поздравлениями, что он спас жизнь Маркусу Макбрайду. Это очень важно для него и придаст ему уверенности. Я так горжусь им, словно он мой собственный сын. И тогда же поздно вечером я отвезла их в Бристоль. Думаю, что у Джем все будет хорошо, я знаю это. Они присмотрят за ней.

— Это хорошая новость. Вы можете наконец успокоиться.

Джинни улыбнулась и кивнула, потому что он сказал это так, словно это действительно беспокоило его. И он был прав: это было счастливым завершением. Но кое-что она не могла рассказывать ему — вернувшись в Портсилвер в полночь, она ощутила страшную грусть. Лорел спала наверху, и дом, казалось, вымер. Она пошла в спальню, которая тоже была странно пустой, и не могла отделаться от мысли: «А что теперь будет со мной?»

— Прекратите заглядываться на босса.

Джинни вздрогнула, не заметив, что Иви вышла из кухни ресторана.

— Я и не думаю.

— Неправда. — В глазах Иви играл лукавый огонек. — Только не думайте, что я осуждаю вас. Красивые плечи, роскошная задница…

— Ш-ш… Зачем так громко? — Финн стоял совсем недалеко от них, разглядывая последних посетителей в зале.

А сейчас он подошел к дверям проверить, о чем они там шушукаются.

— Что происходит?

— Ничего, — с невинным видом сказала Иви. — Просто мы любовались вашей фигурой.

— Это вы любовались, — поправила Джинни. Бокалы зазвенели, когда она раздраженно подняла поднос.

— Пусть так, я любовалась. А вы просто посматривали.

— Я? Вовсе нет, я думала о Джем, — стремясь сменить тему, поспешила возразить Джинни. — Она звонила утром и рассказала мне, что ее руководитель в университете остался доволен работой, которую она делала последние две недели. Он сказал, у него появилась надежда, что она сможет сдать экзамены.

— Отличные новости. — Иви понимала, как Джинни беспокоилась о Джем. — Но меня не проведешь, я всегда могу отличить влюбленный взгляд. У меня глаз-алмаз на такие дела.

Не говоря уж о желании поболтать об этом. Не лучше ли было промолчать?

— Вас интересует что-то еще? — Джинни снова зазвенела бокалами, которые держала в руках. — У кого-то из нас есть причина думать о более важных вещах, нежели фигура мужчины.

На кухне не было никого, кроме Тома, который мыл посуду в раковине.

— Вы раскраснелись, — заметил Том, глядя на порозовевшие щеки Джинни.

Не зная, что ответить, она склонилась к бокалам.

— Просто много работы, Том.

Она с сожалением подумала, что так и не сумела с возрастом избавиться от этого недостатка — краснеть по любому поводу.

Господи, жить ей было бы намного легче, если бы она могла справиться с этим безнадежным, нелепым увлечением.

Стоило ей вернуться в зал ресторана, как входная дверь открылась и Тамсин влетела в ресторан с Мей на руках.

— Я влюбилась! — Глаза Тамсин сияли.

Столь неожиданное заявление могло поднять настроение Джинни. Но Тамсин держала в руке глянцевый рекламный проспект. Подбежав к Финну, Тамсин поцеловала его осторожно, чтобы не смазать свою помаду, и сказала:

— Дорогой, ты должен посмотреть это. Шесть спален, вид на море, кухня от Клайва Кристиана и роскошная ванная, от которой можно умереть. Это дом, о котором можно только мечтать, настоящее семейное гнездышко. Я сказала агенту, что мы встретимся с ним за чаем в пять часов.

— Шесть спален? — переспросил Финн, озабоченно изучая рекламный проспект. — А ты спросила, сколько все это стоит?