— Но то, что вы заявляете об этом, смешно.

— Мы ведь сейчас говорим не об импотенции?

Вполне серьезно Джинни покачала головой:

— Нет, потому что в импотенции нет ничего смешного.

Господи, неужели она говорит об этом?

— Я не могу подключить плейер, — признался Финн. — Или видео, или телевизор… Это распространенная фобия, — продолжал он, — электрические провода, розетки и инструкции, которые умышленно написаны так, чтобы вы ничего не поняли, крайне раздражают меня.

Он ненавидел это, она любила. Губы Джинни дрогнули.

— Как же вы управляетесь со всем этим?

Он явно смутился.

— Поручаю кому-нибудь.

— Мужчине, разумеется. — Собравшись с силами, Джинни спросила: — А если это сделает женщина?

На этот раз она поймала его изумленный взгляд.

— Что сделает женщина?

— Вы не хотели бы поручить это мне — подключить ваш плейер?

Он послушно пожал плечами:

— Если вы сможете.

— Извините. Не вижу энтузиазма.

Финн широко улыбнулся и задвинул кассу.

— Что ж, вы убедили меня. Да, пожалуйста!

Они прошли через темный двор, не встретив Миртл. Наверху в квартире Финн долго вынимал из коробки DVD-плейер, с трудом развертывая оригинальную упаковку, тихо чертыхаясь и сетуя на то, что кто-то специально упаковал его так, чтобы испытывать человеческое терпение. Глядя на его нахмуренное лицо, Джинни вновь не могла сдержать улыбки.

Менее чем за четверть часа она терпеливо разобралась с клубком проводов, вставив их в нужные места, включила видеопроигрыватель и настроила каналы.

— Не знаю, как это вам удается. — Финн наблюдал, как она, сидя на корточках, изучала инструкцию.

— Это совсем не трудно. Давайте я покажу вам, как нужно обращаться с плейером.

— Даже не пытайтесь. Я буду просто нажимать на кнопку, когда захочу посмотреть что-то. Это все, что я смогу. — Протянув руку, он помог Джинни подняться. — Спасибо. Очень благодарен вам. А сейчас… вы торопитесь или позволите мне отблагодарить вас?

Она вдохнула запах его лосьона и задрожала, когда его теплая рука сжала ее руку.

— Вы хотите, чтобы я починила ваш чайник?

— Чайник работает исправно. Я продемонстрирую вам это. Что я действительно хочу, так это услышать ваше мнение об этой комнате.

Джинни огляделась вокруг.

Как она узнала, идея оформить эту квартиру таким образом принадлежала Тамсин. Это она выписала из Лондона скандально известного дизайнера и предоставила ему их жилье для воплощения его творческих замыслов, пока Финн находился в закупочном туре. После возвращения он был поставлен перед фактом, и ему не оставалось ничего другого, как примириться со всем, включая оклейку стен обоями в баклажанно-серебристую полоску, окраску потолков в фисташковый колорит и ковер на полу в стиле шестидесятых годов. Этакий поп-арт. Светильники были современные, с налетом модерна. Диваны, гладкие и неуютные, были обтянуты лимонно-зеленым твидом с вкраплением серебра.

Остин Пауэрс подумал бы, что это очень сексуально.

— Вам лучше не знать, сколько все это стоило, — сказал Финн, передернув плечами.

— Но вы не сказали ей, что вам не нравится?

— Не смог. Это был подарок ко дню моего рождения. И Тамсин так старалась, что я просто был не в состоянии обмануть ее ожидания.

Видимо, он очень любил Тамсин. С тех пор как Гэвин однажды принес ей что-то ужасное на ее день рождения, Джинни приучила его не выбрасывать чеки. Чаще всего это было что-то из одежды от «Маркс и Спенсер», которую можно было вернуть назад. Но возвратить целую комнату в магазин — задача не из легких.

— И что же вы намерены делать?

— Когда-нибудь это должно было случиться. Изменить все. Я сделал бы это раньше, но ресторан был на первом месте. Проще не обращать внимания. У меня есть кое-какие наброски, — продолжал Финн. — И на этот раз я не стану нанимать этого проклятого дизайнера.

Он приготовил кофе, продемонстрировав безупречную работу чайника. Джинни села на скользкий гладкий диван и разложила этюды с набросками квартиры на шероховатой алюминиевой поверхности кофейного столика. И весь следующий час они разговаривали о цвете стен и штор, о мебели и аксессуарах, чтобы, без новомодных идей, все было спокойно и в классическом стиле. Джинни делилась идеями и рисовала комнату с кремовыми шторами, которые колыхались в открытых окнах.

— Не темно-синие шторы? — переспросил Финн.

— Нет, это слишком темно. Обязательно кремовые. — В ее голове отпечаталась эта картина, это, возможно, не спальня, но Джинни знала, что там будут кремовые шторы. И они будут колыхаться. Да, обязательно колыхаться, даже если ей придется раскрыть настежь все окна.

— И что вы теперь чувствуете к Перри?

— Что я идиотка.

— Нет, это не так. Это он идиот.

Прекрасно понимая, что Финн опустился на софу рядом с ней и их плечи почти соприкасаются, Джинни сказала:

— Я забыла, что такое романы. Мне следовало понять, что с его стороны это была просто игра, а я размечталась… Может быть, если бы у меня было много мужчин, я не попала бы в такую переделку.

— Не вините себя, с таким типом, как он, лучше не связываться. Карла тоже скоро разберется, но сейчас она верит ему, — заметил Финн и сухо добавил: — Хотя у нее куда больше практики.

— Вы считаете, я должна пожалеть ее? — спросила Джинни с полуулыбкой. — Не могу представить, что такое возможно.

— Может быть, нет. Вам нужно просто забыть об этом и жить дальше.

— То есть сделать то, что сделали вы? — Она осмелела, задавая вопрос. — После отъезда Тамсин?

Финн пожал плечами и на этот раз задел ее:

— Это единственное, что следует сделать.

— Ну, это смотря кому. Например, вам с Кэтрин, — сказала Джинни. — Почему она послала вам цветы?

— Может быть, потому, что я подвез ее домой? — удивленно спросил он.

Ха, и остальное. И Джинни сама не заметила, как спросила:

— Вы спали с ней?

После некоторой паузы Финн кивнул:

— Ну да, спал.

— Видите? — Джинни энергично покачала головой. — Я бы тоже хотела совершить нечто подобное!

Теперь он широко улыбнулся:

— Хотели бы переспать с Кэтрин? Или со мной?

О Господи, что за идея!

— Нет. Я просто имела в виду, что хотела бы быть человеком, который способен совершить подобный поступок. — Джинни чувствовала, как жар заливает щеки. — Я хотела бы пойти куда-то, познакомиться с кем-то, кто мне бы понравился… и провести одну ночь, чтобы забыть все, что было. Но я не могу, потому что я не такая и никогда такой не могу быть.

— Никогда?

— Никогда. Это, право, досадно. Я знаю, мужчины то и дело поступают так. И многие женщины тоже. Но я никогда не могла. — Она взволнованно продолжала: — Если бы вы знали, сколько мужчин у меня было, то от смеха упали бы с этой софы. Честно, я не шучу.

Финн приподнял бровь.

— То есть вы хотите сказать, что желали бы походить на Карлу?

— Господи, нет, ничего подобного. Но… просто однажды, когда на небе голубая луна, прекрасно помечтать об этом, дать волю чувствам, почему бы нет?

— Найдите кого-то, кто вам понравится, и вперед.

— Ну да. — Джинни чувствовала, что ее щеки горят, она не могла поверить, что ведет такой разговор, и надо же было выбрать для этого Финна Пенхалигона. Но ее чувства бурлили как раскаленная лава.

— Что вы делаете? — спросила она, потому что он встал с софы и, подойдя к окну, высматривал что-то на небе.

— Просто проверяю, какая сегодня луна, может быть, голубая?

Дыхание застряло в горле.

Это было, сознательно или нет, именно то, что она хотела услышать от него. Может быть, это странно, но после ее неудачи с Перри ей было приятно узнать, что Финн Пенхалигон готов заняться с ней сексом.

Он выглядел так, будто сделал предложение, и сейчас пребывал в ожидании ответа.

А вдруг она ошибается и это вовсе не предложение? Может быть, он проявлял обычный интерес к небесным светилам? И хотел узнать, может ли быть луна голубой?