— Не так-то просто при моей загруженности здесь, — Мессина поскреб в затылке. — А что, некуда вам позвонить попозже? Или там сердечный друг, который может приревновать?

Долорес ослепила его самой бронебойной из своих улыбок:

— Есть муж, который может!

Не сводя с нее глаз, Алан Мессина тихонько спросил:

— Как насчет моего отеля? Часиков в девять? К этому времени я наверняка освобожусь. В конце концов там тоже можно выпить!

— Вполне, — улыбнулась Долорес.

Долорес ушла из дому, сказав Генри, что ей необходимо навестить Чарлин. Ровно через десять минут она поднялась на семнадцатый этаж отеля «Режи», и мальчишески ухмыляющийся Алан Мессина распахнул перед ней дверь своего номера.

— Которую из отрав? — спросил он.

Долорес попросила не слишком сильно разведенный шотландский виски и приготовилась к разговору о своей роли. Алан еще возился у бара, смешивая себе мартини на водке.

— Думаю, с ролью все в порядке, — начал он.

— Вы только думаете, что все будет в порядке? — кокетливо надулась Долорес. — Какой позор.

Она протянула руку, усаживая его рядом с собой.

— За ваш успех! — Алан провозгласил тост, глядя ей в глаза.

— За незамедлительное решение! — пропела Долорес.

— За кем вы замужем? — спросил Алан, отпивая мартини.

— Вас интересует мой муж? Как скучно! Я бы охотней поговорила о нас с вами.

— И я бы тоже, моя радость! Но меня действительно интересует твоя жизнь. Так за кем мы замужем? Что за брак?

— Нормальный муж, нормальный брак.

Теперь Долорес пожирала его глазами, уже предвкушая, как он войдет в нее, как будет овладевать ею.

— Ты вообще против семейной жизни?

— Нисколько, милый. Семейная жизнь — замечательная вещь. Я уверена, что жить надо только семьей, во всяком случае женщине. Женщина не может без мужа. Но, — Долорес понизила голос, — потребности женщины не ограничиваются этим.

Последовала пауза, заряженная электричеством. Алан придвинулся поближе к Долорес.

— Думаю, что я тебя понимаю. Я и сам женат. Он поставил бокал на столик.

— В этом случае, возможно, действительно понимаешь. Долорес поставила свой бокал рядом с его.

— Конечно, понимаю.

Он поцеловал ее, как бы проверяя реакцию.

— Муж так не целуется, — прошептала Долорес.

— И моя жена тоже.

— Какие у тебя волосатые руки. Ужасно чувственные!

— Откуда тебе известно про мои волосатые руки?

— Мне все известно.

— Тебе нравятся такие руки, детка?

Он запрокинул ее голову и коснулся языком уха.

— Ты мне нравишься! Ох, как нравишься!

— Ты дикая баба, это тебе тоже известно?

— Этого ты знать не можешь — насколько я сексуальна!

— Я собираюсь выяснить.

— А мой контракт, милый? Мой контракт?

— О чем ты говоришь! Роль твоя. Он лег всем телом на нее.

— А как же группа на побережье?

— Детка, предоставь это мне. Ради такой сексуальной куколки я что угодно готов сделать!

— Алан! — простонала Долорес прямо в его ухо. — Еще ни один мужчина так меня не возбуждал!

— Ну, вот видишь, мой сладкий, твои страдания вознаграждены, — говорила Мартита, — теперь тебе любая попа по карману.

Рекс сластолюбиво ухмыльнулся:

— О чем и я думаю с тех самых пор, как откинул копыта старый Харви.

Он и Мартита после работы зашли в «Юлу» и сидели за коктейлями.

— Так что никогда впредь не говори, будто старая Мартита не умница.

Мартита смачно обсосала вишенку из коктейля и выплюнула косточку на пол.

— Ладно, Рекс, у нас есть другие дела. Я подумываю о том, чтобы инвестировать еще пятьдесят тысяч.

Рекс побелел. Пятьдесят тысяч — треть полученного наследства.

— Не думаю, что могу дать тебе такую сумму, — запинаясь, ответил Рекс.

— Ну, Рекс, — пожала плечами Мартита. — Это твое будущее. Закажи-ка мне еще один коктейль, и я пойду.

— Слушай, Мартита, пойми меня правильно, у меня сейчас огромные расходы, ты не знаешь, собралась куча неоплаченных счетов.

Мартита смерила его ледяным взглядом.

— Хорошо, Рекс, — ровным голосом сказала она, — поступай, как знаешь. С моей точки зрения, это ошибка — так жаться с деньгами, обыкновенное жлобство. С моей точки зрения, мы должны заработать на них по максимуму. Надо играть по крупной. Конечно, я твою прижимистость знаю, поэтому и не заикнулась насчет того, чтобы пустить все деньги в оборот…

Рекс начал защищаться:

— Я бы как раз пошел на это, но только сначала я желаю хоть что-то получить на уже вложенную сумму. Слушай, ты сама пообещала, что к этому времени у нас уже кое-что набежит. Я имею в виду дивиденды. Ты говорила, что еще месяц назад акции должны были поступить в свободную продажу и…

— Если память мне не изменяет, я уже все тебе растолковала, Рекс! — холодно сказала Мартита. — Запомни одно — я лично в твоих деньгах не нуждаюсь, я все это делаю исключительно ради тебя, а не в собственных интересах. Если компания придержала свободную продажу акций, то это едва ли можно вменить в вину мне. Слушай, Рекс, я раздумала — не нужен мне второй коктейль. Я пошла!

Мартита начала собирать свои вещи.

— Подожди! — Рекс испуганно придержал ее за рукав.

— Ну? — приостановилась Мартита.

— Хорошо, — неохотно согласился Рекс. — Хорошо, допустим, я дам тебе сорок тысяч, а? Сорок тысяч для начала? А потом, как только акции поступят в свободную продажу и мы на них что-то заработаем, я дам тебе еще. О'кей?

— Рекс, — раздельно произнесла Мартита, — я категорически настаиваю на том, чтобы прекратились разговоры на тему: я даю деньги тебе! Это выглядит так, будто я зарабатываю на твоих инвестициях!

— Ну, будет тебе! Я совершенно не имел в виду…

— Ты отлично знаешь, ради чего все это делается. Ради того, чтобы помочь тебе. Дать тебе гарантию на старость. Обеспечить тебя, чтобы пока ты еще будешь в силах радоваться жизни, ты мог бы платить всем мальчикам, которые в тогдашнем твоем возрасте даром с тобой лечь не захотят!

— Знаю, — пробормотал Рекс.

Господи, почему Мартита никогда не выбирает выражения!

— Очень просила бы тебя запомнить это раз и навсегда. Господи, я так выкладываюсь ради тебя, и вот что получаю вместо благодарности!

— Мартита, ну прости, я же не хотел.

— Я знаю, мой сладкий. Ну, хорошо, закажи мне еще один коктейль, так и быть. Выпьем за эти сорок тысяч и за твое обеспеченное будущее.

Мартита потрепала Рекса по щеке.

— И еще за всех молодых людей Мексики, Ривьеры, Капри и всего мира. За всех красивых мальчишек, которые будут отдаваться американскому миллионеру Рексу Райану!

Разговор шел по-французски.

— Вы, должно быть, недоумеваете, отчего я постоянно надоедаю вам звонками, — сказал Джерри Джексон.

За весь вечер он не выговорил ни словечка по-английски. Кэрри казалось, что Джерри стесняется интимностей и переходит на иностранный язык всякий раз, когда хочет сказать нечто личное, но в то же время сохранить дистанцию.

Он отодвинул тарелку и зажег длинную толстую сигару.

— Были времена, — говорил он, — когда я отрицательно относился к избыточной свободе, но теперь все меняется.

Он затянулся, явно стараясь не смотреть Кэрри в глаза.

— Нет никакой надобности всякий раз стремиться к заключению постоянного контракта. Конечная ценность контракта не зависит от срока его исполнения. Он может действовать пять часов или пару дней и все же быть чрезвычайно значительным. Разумеется, я хотел бы остаться в семье, и мы с женой хотим иметь еще детей. Но полагаю, после восьми лет брака мы с женой понимаем, что нам обоим нужны и дополнительные отношения.

— И за этим вы мне звонили. Уложить меня в постель. — Джерри смутился до крайности. Кэрри видела, как на его лбу и на шее около воротничка выступили крупные капли пота. Он запыхтел сигарой и выдавил из себя:

— Ну, я не знаю… у меня свои сложности… опасения…