Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Стив Сем-Сандберг

Отдайте мне ваших детей!

Меморандум

Лодзь, 10 декабря 1939 года

Конфиденциально

Гриф «Секретно»

О создании гетто в городе Лодзь

На сегодняшний день в городе Лодзь проживают предположительно 320 000 евреев. Вывезти их из города единовременно не представляется возможным. Исследование, проведенное соответствующими органами власти, показало: заключить всех евреев в одно гетто также невозможно. На данный момент вопрос решен следующим образом:

1) Евреев, проживающих к северу от линии, образуемой улицами 11 Ноября, Поморская и площадью Свободы, поместить в закрытое гетто, чтобы, во-первых, освободить от евреев немецкий центр в районе площади Свободы (Plac Wolności) и, во-вторых, включить в территорию гетто северные части города, населенные исключительно евреями.

2) Трудоспособных евреев, проживающих в прочих районах Лодзи, объединить в рабочие бригады и поселить в бараках, где содержать под строгим надзором.

За подготовку и выполнение плана отвечает штаб, состоящий из представителей следующих организаций:

1. НСДАП [Немецкой национал-социалистической рабочей партии];

2. Окружного правления г. Калиш (лодзинский представитель);

3. Жилищного отдела, отдела трудоустройства и отдела здравоохранения города Лодзь;

4. Полиции;

5. Службы безопасности;

6. Подразделений «Мертвая голова» [СС];

7. Промышленных и торговых предприятий;

8. Финансовых учреждений;

Кроме того, предварительно следует предпринять следующее:

1) Определить перечень мер, необходимых для огораживания улиц, баррикадирования входов и выходов из зданий, и т. д.

2) Определить перечень мер, необходимых для размещения часовых у внешней границы гетто.

3) Городской канцелярии — обеспечить материал для постройки заграждений.

4) Принять меры, необходимые для охраны здоровья в гетто — особенно для предотвращения эпидемий. Обеспечить гетто лекарствами и медицинским оборудованием.

5) Разработать правила вывоза из гетто мусора и содержимого выгребных ям, а также перевозку трупов на еврейское кладбище (или создать такое кладбище в пределах гетто).

6) Заготовить для гетто необходимое количество топлива.

Как только все перечисленное будет исполнено, я объявлю день создания гетто; к указанному дню охранники должны находиться на обозначенных ранее границах, а улицы следует перегородить колючей проволокой и другими заграждениями. Следует также заложить выходящие на улицу окна домов или по-иному отгородить гетто от внешнего мира. В самом гетто организовать самоуправление (юденрат, староста евреев).

Отдел продовольствия города Лодзь должен снабжать гетто продуктами и топливом, которые будут доставляться в специально определенные места для передачи еврейской администрации. Поставка продуктов и топлива производится только в том случае, если гетто может платить за них товарами, текстилем и подобным. Таким образом мы сможем изъять у евреев все захваченные ими ценности.

Одновременно с учреждением гетто или сразу после того следует тщательно обследовать прочие части города и перевезти в гетто всех трудоспособных евреев. Из трудоспособных составить рабочие бригады и разместить их в охраняемых бараках, построенных и содержащихся городскими властями и полицией безопасности.

Заключение, следующее из вышеизложенного. Рабочие бригады составляются из евреев, проживающих вне гетто. В случае болезни или потери трудоспособности размещенные в бараках переводятся в гетто. В гетто евреи, сохранившие трудоспособность, должны выполнять всю необходимую работу. Позже я решу, перемещать ли трудоспособных евреев из гетто в рабочие бараки.

Разумеется, создание гетто едва ли является достаточной мерой. Я оставляю за собой право решать, когда и каким образом город Лодзь будет очищен от евреев. Наша окончательная цель — выжечь эту гнойную заразу раз и навсегда.

[подпись]
Юбельхёр

Пролог

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ

(1–4 сентября 1942 года)

Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости.

Экклезиаст, 9:10

~~~

В тот день, навсегда оставшийся в памяти гетто, председатель объявил: у него нет выбора, он вынужден согласиться на депортацию детей и стариков. Накануне вечером председатель сидел в конторе на площади Балут и ждал, что высшие силы вмешаются и спасут его. Ему уже пришлось выслать из гетто больных. Теперь настала очередь стариков и детей. Господин Нефталин, за несколько часов до этого распорядившийся собрать комиссию еще раз, заверил, что все списки будут готовы и переданы в гестапо самое позднее около полуночи. Как объяснить людям, сколь чудовищна эта потеря для него самого? Шестьдесят лет прожил я — и ни разу не удостоился счастья стать отцом; а теперь власти требуют, чтобы я принес в жертву всех моих детей.

Догадывался ли кто-нибудь, что он пережил за этот час?

(«Что я скажу людям?» — спросил он доктора Миллера, когда комиссия совещалась после обеда. Доктор Миллер склонил голову, а сидевший рядом судья Якобсон заглянул председателю глубоко в глаза, и оба ответили:

«Скажите правду. Если нет иного выхода, вам придется сказать им правду».

Но откуда взяться Правде, если нет Закона, и откуда взяться Закону, если нет больше мира?)

Голоса умирающих детей гулко звучали в голове. Председатель потянулся за пиджаком, который госпожа Фукс повесила на крючок в стене, повертел ключом в замочной скважине; не успел он открыть дверь, как голоса снова оглушили его. Но за дверью конторы не было ни Закона, ни Мира; остался только его личный штаб — полдюжины одуревших от недосыпа канцеляристов и неутомимая госпожа Фукс: стоит в отдалении, как всегда опрятно одетая — свежевыглаженная блузка в сине-белую полоску, прическа с шиньоном.

Он произнес:

— Если бы Бог желал гибели этому — своему последнему — городу, он сказал бы мне об этом. Или хотя бы подал знак.

Но члены штаба лишь непонимающе уставились на него:

— Господин председатель, мы опаздываем уже на час.

* * *

Солнце было таким, как всегда в месяце элюль, солнце, подобное подступающему Судному дню, солнце, тысячью лучей прожигающее кожу. Небо тяжелое, как свинец, без малейшего облачного пятнышка. Толпа в полторы тысячи человек собралась во дворе пожарной части. Председатель часто произносил здесь речи. Люди приходили послушать его из любопытства. Они приходили и слушали речи председателя о его планах на будущее, о поставках продуктов, о том, какая работа их ждет. Но людей, собравшихся здесь сегодня, привело не любопытство. Любопытства едва ли достаточно, чтобы заставить человека покинуть очередь за картошкой, раздаточный пункт и идти до самой площади перед пожарной частью. Пришли не за новостями; люди пришли, чтобы услышать, что им выпадет: дозволение еще пожить или — Господи, не допусти! — смертный приговор. Отцы и матери пришли выслушать, какая судьба ждет их детей. Старики собрали последние силы, чтобы услышать, какая участь уготована им. Больше всего здесь было стариков — они опирались на палки, сыновья и дочери держали их под руки. Было много молодых, крепко прижимавших к себе детей. И самих детей.

1
{"b":"150695","o":1}