— Боже правый, — прошептал он, изумленно уставившись на Коваленко.

Ответный взгляд русского был очень внимателен.

— Ваш Реймонд Оливер Торн восстал из пепла и прилетел в Париж. Думаю, мы не ошибемся в предположении, что именно он был тем, кто убил Дэна Форда, а также Жана-Люка…

— Вабра.

— Как вы сказали? — тут же оживился Коваленко.

Мартен резко отвернулся от экрана и посмотрел собеседнику прямо в глаза:

— Вабр — это фамилия печатника.

— А вы откуда знаете? Ни я, ни Ленар не называли ее ни вам, ни кому-либо другому.

— Я нашел ее в записях Дэна.

Глубокий, почти животный страх, который вызывал у него Реймонд, казавшийся безудержным, неуязвимым, загадочным существом из какого-то иного мира, внезапно отступил. Как ни странно, душу успокаивала определенность. Стало доподлинно известно: монстр жив. Эта уверенность придала Мартену смелости для того, чтобы сделать следующий шаг во взаимоотношениях с Коваленко.

— Французское слово «carte» означает географическую карту или какую-то схему, а также меню. Вы искали карту, а оказалось, что речь идет о меню, которое Дэн Форд намеревался забрать у Вабра, перед тем как был убит.

— Я выяснил все значения этого слова, мистер Мартен. Компания, где работал Вабр, не занимается изготовлением карт и вот уже на протяжении двух лет не отпечатала ни одного меню. Не было никаких карт или меню ни в машине Форда, ни в «тойоте» Вабра.

— Конечно не было. Его забрал Реймонд. — Мартен прошелся по комнате. — Он откуда-то узнал, что Вабр имеет в своем распоряжении нечто и собирается отдать это Дэну. Реймонд не только хотел сам заполучить эту вещь, ему также не было нужно, чтобы кто-нибудь из них упоминал о ней впоследствии. Вот он и убил обоих.

— Откуда же Вабр взял это самое «меню», если его не напечатала его компания? И почему он позвонил мистеру Форду в три часа утра, попросив его выехать далеко за город, чтобы передать ему это?

— О том же самом я задумался, когда нашел меню в портфеле Дэна. К чему такая срочность? — Николас нервно взъерошил волосы. — Что, если Вабр к тому времени уже предупредил Дэна о существовании меню и сказал ему, к какому случаю оно приурочено? Если это было что-то действительно важное, а не обычная светская вечеринка, Дэн мог захотеть сам увидеть меню, чтобы лично удостовериться в подлинности информации, а может быть, и еще в чем-то. Тогда он мог попросить Вабра звонить ему в любое время дня или ночи, как только тот раздобудет нужную вещь, и они без промедления встретятся. И вот Вабр достал эту вещь, но только тут осознал всю ее важность. Он забеспокоился, а стоит ли ему соваться в это дело, стоит ли разглашать подобную информацию прессе. Эта мысль не дает ему спать. Но в конце концов, среди ночи, он все же принимает решение: да, Дэну следует знать об этом. Тут же звонит и назначает встречу. Кто знает, может быть, о ее месте они договорились заранее или встречались там уже…

Коваленко долго молча смотрел на него. И когда заговорил, голос его был необычайно тих:

— Что ж, сценарий весьма правдоподобный, мистер Мартен. В особенности если, как вы говорите, речь шла о меню по случаю события, огласки которого не хотел Реймонд. Не хотел до такой степени, что даже не допустил, чтобы эту тему обсуждали два человека.

— Послушайте, Коваленко, — Николас пристально смотрел на него, — это было не первое меню, а второе.

— Не понимаю.

— Сейчас увидите.

Мартен открыл портфель Форда, вынул конверт Китнера, извлек оттуда меню и протянул его русскому.

— Вот первое. Вабр передал его Дэну ранее. Не знаю, за чем охотился Дэн или думал, что охотится. Не знаю, имело ли это меню какое-то отношение ко второму. Не знаю, почему он был убит. Но мы явно имеем дело с событиями, в центре которых оказываются знатные русские особы. Может, вы как-то просветите меня на этот счет?

Коваленко взглянул на листок. Плотный, дорогой картон, тисненый шрифт темного золота:

Мартен заметил, что на лице собеседника отразилось удивление, но тот постарался скрыть это.

— Похоже на безобидную вечеринку, — равнодушно констатировал Коваленко.

— Все очень безобидно — до тех пор, пока один за другим не начинают гибнуть люди, а мы выясняем, что Реймонд не только жив, но бродит где-то рядом. — Николас помолчал, затем продолжил: — Реймонд искромсал моего друга в куски. Вы — русский полицейский, расследующий убийство Альфреда Нойса, бывшего гражданина России. Он купил в Монако бриллианты у Фабиана Кюртэ, который тоже был убит и тоже был когда-то российским гражданином. Год назад ваши следователи побывали в Америке и Мексике по следам убийств бывших россиян, которые, как считается, также пали от руки Реймонда. Романовы — одно из самых выдающихся семейств в русской истории. Так скажите, инспектор, какова связь между Романовыми, с одной стороны, и Нойсом и прочими — с другой?

Детектив пожал плечами:

— Не знаю, есть ли тут вообще какая-нибудь связь.

— Действительно не знаете?

— Нет.

— Что же за чертовщина такая? Сплошная цепь совпадений? — Из русского по-прежнему невозможно было вытянуть хоть что-то путное. — Хорошо, пусть так. Но разве можно считать совпадением наличие двух меню?

— Мистер Мартен, мы не можем сказать наверняка, существует ли второе меню. Это всего лишь ваша гипотеза. Судя по тому, что нам известно, мистер Форд вполне мог охотиться за какой-то картой, о чем я говорил с самого начала.

Мартен ткнул пальцем в меню, на котором значилась фамилия Романовых:

— Тогда почему же он присвоил этому меню номер?

— Номер?

— Посмотрите с обратной стороны, вот тут, внизу.

Коваленко перевернул карточку. Действительно, снизу от руки было написано: «Жан-Люк Вабр. Меню № 1».

— Это почерк Дэна.

Мартен заметил, как его собеседник пробежал листок глазами снизу вверх. Что-то явно привлекло его внимание — в верхней части. Затем, снова пожав плечами, он вернул меню обратно:

— Ну, пронумеровал. Может быть, у него был такой метод систематизации материалов в своем досье.

— Но есть кое-что еще. То, что написано тем же почерком на верху карточки. Я же видел, как вы рассматривали эту надпись. О чем она?

Коваленко замялся.

— Ну, скажите же, что там написано.

— Ожидается присутствие Китнера, — без всяких эмоций, словно автомат, выдал Коваленко.

— Ранее вы мне говорили, что неважно читаете по-английски. Вот я и хотел убедиться, хорошо ли вы поняли эту надпись.

— Я все прекрасно понял, мистер Мартен.

— Он имеет в виду сэра Питера Китнера, председателя совета директоров компании «Медиакорп».

— Откуда такая уверенность? Думаю, в мире живет не так уж мало Китнеров.

— Может быть, вот это кое-что прояснит для вас. — Николас высыпал перед Коваленко содержание китнеровского конверта. Это были собранные Фордом вырезки газетных статей о сэре Питере Китнере.

Можно привлечь и сведения, почерпнутые из телефонного разговора с женой Альфреда Нойса. Ставка была на то, что Коваленко «проглотит наживку», сочтя эти данные взятыми из записей Дэна Форда. Приосанившись, Мартен заявил веским тоном:

— Питер Китнер был другом Альфреда Нойса. Нойс прибыл в Лондон в день церемонии посвящения Китнера в рыцари. В тот же день Реймонд пытался разыскать его в Лос-Анджелесе. Вот я вас и спрашиваю: каково место Китнера во всем этом?

Русский слегка усмехнулся:

— А вы, похоже, немало знаете, мистер Мартен.

— Чуть-чуть… Пользуясь вашими же словами, сказанными в ответ на вопрос Дэна о том, что вы знаете об Америке. Чуть-чуть? Нет, вы-то знаете гораздо больше. Признайтесь, ведь вы были удивлены, увидев меню. И еще большее удивление вызвало у вас имя Китнера, которое вы прочли. Что ж, я выложил вам все, что у меня было. Теперь ваша очередь.