— Извини, меня просили подождать. — Хэллидей указал на телефон, а затем взял бокал с бренди и сделал внушительный глоток.

— Все в порядке, — успокоил его Форд.

Джимми выглядел постаревшим лет на десять, а ведь они не виделись меньше года. Он похудел, лицо его осунулось, черты обострились, а голубые глаза, некогда полные жизни, выцвели и потухли. Серые помятые брюки и поношенная светло-синяя куртка довершали облик типичного неудачника.

Уставший и измотанный долгим перелетом, он прибыл в Париж этим утром и отправился прямиком в кабинет инспектора Ленара в здании городской полиции, а чуть позже они поехали осматривать место преступления в парке.

Между прочим, Хэллидей уже не являлся сотрудником полиции Лос-Анджелеса, а работал частным детективом и был нанят страховой компанией с целью выяснить судьбу бриллиантов стоимостью в четверть миллиона долларов. Обычно полиция не любила иметь дело с неофициальным расследованием, но Джимми Хэллидей долгое время работал в полиции Лос-Анджелеса, да к тому же имел когда-то дело с Нойсом, поэтому Ленар был рад его появлению, так же как чуть раньше он выразил готовность принять помощь от Дэна Форда.

Первоначальный план Джимми заключался в том, чтобы провести в Париже два или три дня, выяснить, какие улики удалось собрать французской полиции, установить личный контакт с Ленаром и, договорившись о том, что его будут держать в курсе расследования, вернуться домой. Однако обстоятельства внезапно изменились, и произошло это именно в тот момент, когда в парке к ним присоединился Дэн Форд. Зазвонил мобильный телефон инспектора Ленара, и через несколько секунд они уже знали, что несколько часов назад в Монте-Карло убит знаменитый на весь мир торговец бриллиантами, богач Фабиан Кюртэ. Проникнув в роскошный дом Кюртэ, неизвестный взломщик в черной шапочке-маске застрелил его и телохранителя.

Именно у покойного Альфред Нойс приобрел те самые бриллианты, которые исчезли после его убийства.

Ленар поехал в аэропорт, чтобы сесть на ближайший рейс до Монте-Карло, и тогда Хэллидей спросил у Форда, нет ли поблизости местечка, где они могли бы выпить и откуда он мог бы позвонить в авиакомпанию, чтобы перенести дату вылета. Вел он себя сдержанно, лишь сказал, что ему приятно вновь увидеть Форда и он рад за него. Получить работу в таком замечательном городе — об этом можно только мечтать! Он ни разу не упомянул Джона Бэррона, не спросил, где он и что с ним случилось. Имя Реймонда было упомянуто лишь вскользь, поэтому невозможно было понять, располагает ли он той же информацией, что и Форд.

Форд невольно задумался: зачем Хэллидей вообще приехал в Париж, если не считать того, что сейчас он в качестве частного детектива выполнял задание страховой компании. А может, это спектакль, тщательно срежиссированный полицией Лос-Анджелеса? Почему бы не предположить, что его направили в Париж с целью восстановить контакт с Фордом и через него выяснить нынешнее местонахождение Джона Бэррона? А что до внешнего облика… Когда-то Хэллидей был первоклассным детективом, оттачивавшим навыки самоконтроля и манипулирования людьми под руководством великого Рыжего Макклэтчи в бригаде 5–2. Вот почему Дэн мысленно пообещал себе следить за каждым своим словом.

— Спасибо, — поблагодарил детектив, возвращая телефон Форду. — Все в порядке.

Затем он взял свой бокал и откинулся на стуле.

— Знаешь, Дэн, а я развелся. Детишки остались у жены. Это случилось… — Он задумался, вспоминая. — Почти семь месяцев назад.

— Жалко.

Хэллидей поболтал спиртное в бокале, потом допил все, что там оставалось, и сделал знак официанту, чтобы тот принес новую порцию.

— Бригаду распустили.

— Я знаю.

— Она просуществовала сто лет, и теперь от нее остались лишь Бэррон и я.

«Вот он и заговорил о Джоне! А что дальше?»

Долго ждать не пришлось, поскольку в следующий момент Хэллидей выдохнул:

— Где он?

— Кто? Бэррон?

— Ага.

— Понятия не имею.

— Да ладно, Дэн.

— Честно не знаю.

Официант принес виски, и Джимми одним глотком выпил сразу половину порции, а потом поставил стакан на стол и посмотрел на Форда.

— Я знаю, что кое-кто из наших посчитался с ним… хотел поговорить об этом, но не смог узнать ни его телефон, ни адрес. Потом я пытался связаться с ним через его сестру в пансионате, но не нашел ее там, а куда и почему она уехала, мне сообщать не захотели. — Он схватил стакан и сжал его так, что костяшки побелели. — Я и с тобой пробовал связаться, не помню только когда. Тебя уже перевели в Вашингтон. Я послал тебе сообщение туда.

— Я его не получил.

— Не получил?

— Нет.

Детектив обвел взглядом бар.

— Нам с Джоном нужно поговорить, Дэн. Очень нужно!

Форд был готов к тому, что на него могут давить, и спокойно ответил:

— В последний раз мы виделись с ним еще в Лос-Анджелесе. Я хотел бы помочь тебе, да не могу. Ты уж извини.

Хэллидей несколько секунд смотрел ему в глаза, а потом отвел взгляд. Дэн сделал глоток бордо. Его собеседник, вне всякого сомнения, понимал, что он лжет. Не важно, пытался ли Хэллидей, как он утверждает, связаться с ним раньше или нет, но сейчас он сидел напротив, со стаканом в руке обводя невидящими глазами помещение бара, посетители которого, поскольку обеденный перерыв закончился, уже потянулись к выходу.

Может, парень просто сломался? За тяжелым психологическим ударом, связанным с расформированием бригады, последовал унизительный перевод в дорожную полицию, а потом вдобавок ко всему его бросила жена… Может, от Бэррона ему и нужно просто посидеть, поболтать по-дружески, вспомнить былое? В конце концов, от всей знаменитой бригады остались в живых только они. А с другой стороны, вдруг он прибыл сюда специально для того, чтобы свести счеты? Напросился провести расследование для страховой компании, чтобы иметь убедительный предлог для поездки в Париж? Убийство Нойса и присутствие здесь его, Дэна Форда, отлично вписывались в такую схему.

— Мне нужно отоспаться, Дэн. — Хэллидей грузно поднялся из-за стола. — Сколько с нас?

— Не беспокойся, Джимми, я заплачу.

— Спасибо. — Он допил виски, поставил стакан на стол и наклонился к Форду. — Я хочу поговорить с Джоном. Сегодня, в крайнем случае — завтра. Я остановился в отеле «Эйфель Камброн». Передай ему, хорошо? Скажи, что это связано с Реймондом.

— С Реймондом?

— Просто скажи ему это. Скажи, что мне срочно нужна его помощь. — Он не сводил сосредоточенного взгляда с журналиста еще несколько секунд, а потом повернулся и пошел к выходу.

Форд встал, бросил на стол купюру в двадцать евро и вышел следом за Хэллидеем на холодную зимнюю улицу.

Ни Дэн Форд, ни Джимми Хэллидей не заметили бородатого мужчину крепкого сложения, который в одиночестве сидел за столиком возле двери. Он вышел следом за ними, а затем с невинным видом стоял рядом, пока Форд ловил для Хэллидея такси и называл шоферу отель, в который необходимо отвезти его приятеля.

Затем он проследил, куда затем направился репортер, вынимая на ходу из кармана мобильный телефон.

Они также не видели этого человека и раньше, в парке Монсо, когда тот сидел на лавочке и кормил голубей, наблюдая исподтишка за осмотром места преступления, а после того, как двое мужчин сели в такси, поймал другое и последовал за ними до бара «Леклюз Мадлен».

Бородатый стоял перед «Леклюз» еще секунд десять, вертя головой по сторонам, будто бы решая, что делать дальше. Наконец он повернулся, пошел вниз по улице и вскоре затерялся среди пешеходов, заполнивших площадь Мадлен.

Его звали Юрий Коваленко. В свои сорок один год он был одним из лучших следователей российского министерства внутренних дел, его специализацией было расследование убийств. Он приехал в Париж по приглашению французского правительства, чтобы оказать местной полиции посильное содействие в следствии по делу об убийстве Альфреда Нойса. Коваленко официально ввели в следственную группу, но он не обладал полицейскими полномочиями и подчинялся руководителю группы, инспектору Филипу Ленару, который относился к нему с подчеркнутой вежливостью, но при этом держал на расстоянии вытянутой руки и давал ему ровно столько информации, сколько считал нужным. Такое отношение можно было объяснить двумя причинами. Во-первых, преступление было совершено в Париже, и раскрыть его должна была исключительно французская полиция. Во-вторых, приглашение русского следователя было организовано российским правительством через министерство иностранных дел, и французы согласились на это только из дипломатической вежливости, тем более что делу можно было придать международное значение: убитый являлся бывшим российским гражданином. В результате Ленару велели принять русского следователя в свою команду, но никаких дополнительных объяснений не предоставили. Из-за этого между ними сразу установились довольно натянутые отношения, и это стало одной из причин, по которой Коваленко до сих пор не познакомили с корреспондентом «Лос-Анджелес таймс» Дэном Фордом, не позвали на осмотр места преступления в парк Монсо, когда Ленар отправился туда с Фордом и Хэллидеем.