Когда-то, когда ты был молод,
Ты верил печатному слову,
Ты был прост, хотя и начитан,
А к любимым книгам испытывал голод
И глотал их снова и снова,
И однажды ты все прочитал,
Но бюджет семьи не был рассчитан
На существование излишков,
И отец с бесконечным снобизмом сказал:
"Мне не нужны твои книжки", -
А потом половину продал.
И ты вышел из дома, твердо решив,
Никогда не вернуться назад,
И, с собой прихватив гитару,
Ты пустился в путь по зову души,
Широко отворив глаза,
И ты встретил ее на пути
И подумал уже, что нашел себе пару
На весь оставшийся срок,
Но она с бесконечным снобизмом сказала:
"В твоих песнях нет нужных строк", -
А ты ей этого не простил.
Бесконечный путь никому не по силам,
И однажды ты нашел дом,
Где решил провести свои дни,
И жена тебя не просила
Помолчать и допеть потом,
Но гитару все реже ты брал,
Когда вы оставались одни.
Перед смертью ты решил снять маску,
Но внучка с бесконечным снобизмом сказала:
"Мне не нужны твои сказки", -
И закрыла твои глаза.
Сатоурис исподлобья поглядел на слушателей и оправдательно сказал:
— Я понимаю, что я не Рийни и не Дарни, но все же, но все же... так что извините, если где рифма хромает, или ритм там...
— Да позволено мне будет спросить, — по-прежнему сухо начал Рейст, -Что делаете Вы в данных краях?
— Я? Я просто оказываюсь там, где обычно кому-то нужен, это у меня старая привычка... — с этими словами он сложил листок с рисунком лютни и сунул его в карман. — Говорят — тут упал... В общем — упал тот, кого я ищу. И, кажется, уже нашел, по крайней мере вижу его нос над скалой...
Подойдя к дракону, он вновь представился, а затем бесцеремонно заявил:
— Ну и зачем ты людей морозишь? Они же тут без костра скоро совсем как ледышки станут! Пустил бы их погреться, что ли?
— Ты слишком бесцеремонен, — начала было Ашана, но низкий голос дракона прервал ее:
— Они не просили, а я не подумал... Пусть заходят в меня... Я не страшный...
На его загривке что-то щелкнуло, и часть черепа приподнялась. Внутрь вел небольшой пандус, покрытый ковром.
— Да не бойтесь вы! — спустя минуты четыре вновь заговорил дракон.
— Как это у него получается? — шепотом спросила у менестреля девушка.
— У него и спроси... Стесняешься? Ладно! Дружище, объясни леди, зачем тебе такой загривок!
— Вы, я так понял, Всадники На Драконах, верно? — спросил Серый Дракон.
— Мы это и не скрывали!
— Так вспомните, как ветер обдувает вас, когда вы летите быстро-быстро! Но это — быстро только для вас! А моих седоков сдуло бы с меня, усядься они верхом! Так что они заходят в меня, чтобы не пострадать в полете...
Ашана, поборов робость, первой спустилась вглубь головы. Дохнуло теплом и уютом, словно в жилом доме. Созерцая симметричные наросты внутри, она удивленно прошептала:
— Какой ты чудной!
— Таким меня сотворили... — хмыкнул голос, и Ашана подумала, что этот дракон куда менее заносчив, чем большинство ездовых его собратьев в Клане. Те ни за что не желали признавать, что их сотворил Творец Рокласа и готовы были вцепиться в каждого, кто не согласится, что они возникли сами по себе в незапамятные времена и никому своим появлением не обязаны.
— Ты... не скрываешь, что создан? — удивленно спросила девушка.
— А зачем же спорить с очевидным! — вопросил дракон. — Или я унижу себя этим?
— Некоторые новые драконы считают, что именно так. Считали...
— Пока не сбежали куда-то, так? Ох уж эта молодежь! Амбиции, сплошные амбиции! По мне — лучше признавать себя созданным и честно служить Цели, чем забивать голову красивыми сказочками и делать неведомо что... Впрочем, возможно — я старомоден... А те, древнейшие из древних — они тоже спорили с тем, что созданы? — в голосе дракона появились нотки легкого любопытства.
— Нет, — улыбнулась Ашана. — Они помнили лицо Творца и песню, из которой родились. И считали себя старшими братьями Звездных Кораблей, пришедших в мир столетья спустя...
— Старшими братьями Кораблей... Ты видела Корабли?
— Нет, — вздохнула девушка, — Они были давно, и последний из них исчез задолго до моего рождения...
— А драконы сохранились...
— А драконы сохранились, — подтвердила она, не заметив иронии...
— Ты обещала мне рассказать о других...
— А ты... действительно ничего не помнишь, или хочешь проверить, что знаю я?
— Не едина ли разница... Память — странная штука... Считай, что я забыл совершенно все. Когда грохнулся об эти скалы и мои путники покинули меня.
Ашана присела на теплую шероховатую поверхность, скрестив ноги, и незаметно потерла руку: пот попал в царапину, и теперь под наручью немилосердно чесалось. Сдвинув наручь с царапины, девушка растерла припухший покрасневший след и вздохнула. Она словно вновь перенеслась в те времена, когда девчонкой пришла к Учителю, требуя взять ее в отряд Всадников. Вспомнила первые уроки, и словно наяву услышала старый негромкий голос:
— Когда-то в незапамятные времена крылатый Творец был принесен сюда на крыльях звездного ветра. Он увидел голый гранит, и решил украсить мертвый мир жизнью... И запел он, и в песне его рождались моря и долы, воздух над нами и огонь в глубине... И потекли по лицу мира реки, и прозрачная кисея облаков украсила лик молодого мира. И сотворил он жизнь, а затем стал творить Разум. И первыми были орки и эльфы, что ныне сгинули неведомо куда, но ранее жили в мире и дружбе, творя чудеса искусств. Они родились от легкого диссонанса в песне, как красивая волна рождается от порыва ветерка над рекой, и жили, меняя мир и готовя его к приходу новых созданий... Прошли мгновенья вечности, и в песне появились новые существа, Хранители Магии. Были они прекрасны и в покое, и в движении, и не было стихии, им неподвластной. Они мчались в воде, обгоняя Скользящих, а когда парили высоко в небе — романтика пробуждалась в душах тех, кто видел их полет... И в огненной лаве они жили так же, как и в воде, она не жгла их, а только даровала тепло жизни... И снега даровали им только прохладу, а не вечный покой... Драконами назвали их потом, и были они столь прекрасны, что и сторону света, где восходит наше светило, мы назвали Драконом. А затем были и другие творенья, и последними из всех создал Творец нас, людей. Были мы такими же любопытными и непоседливыми, как и сейчас, и приглянулись драконам. И решили драконы стать хранителями нашими и опекунами... И века люди помогали драконам своими неожиданными решениями в самых даже обыденных вопросах, а драконы — своей мудростью и древним совершенством, позволяющим чувствовать единение с миром... Но затем где-то в краю Змея случилась беда, все значение которой нам неведомо, но она перессорила орков с эльфами, а люди пошли войной друг на друга. И в битвах бессмысленных полегло множество храбрых героев, и напрасны были подвиги их... И тогда отвернулись драконы от нас, и только немногие по-прежнему остались верны древней клятве. Было это в Смутное Время, и несчастливы те, кто сражался тогда...
И бились Владыки, и люди их... И алые Драконы Неба помогали воинам Тьмы, а Зеленые Драконы Жизни — силам Света. Тогда же черные Драконы Вод и синие Драконы Смирения отказались помогать в битвах и ушли, заявив, что лишь в Последнюю Битву придут они вновь, потому что там не судьба людей, а судьба всего мира решаться будет... До тех же пор уснули они где-то в таинственных пещерах легендарного Города Драконов, и пока не пробьет Колокол Судьбы — не время им просыпаться...
