— Но у меня же нет ни одного шанса! — раздраженно выкрикнул Малдер.

— Шанс есть. И только такой осел, как помесь тарантула и альфалона (извините, леди, я не про Вас!), решит, что я не знаю, что делаю! Учти -остался последний день! — и, не говоря больше ни слова, он скрылся в большом зеркале. Затем высунул руку из маленького и утянул сквозь него большое...

— Он прав — надо что-то делать! — разволновалась Малдеровская тетка, — ведь действительно остался один день! Пора и за работу, племяш! Разворачиваем кораблик к Земле!

— Хотел бы я знать, что он задумал... — прошептал Дэвид.

Паукообразная яхточка стремительно неслась через гипер, и в алых сполохах на ее борту становилось заметно начертанное древними знаками название: "Искусство Тени"...

Заснеженные грядки ухнули в глубину, проваливаясь в багровую воронку гипера. Из так необычно раскрывшегося прямо из земных недр межпространственного хода выскочил черный "паучок" и с визгом вписался в крышу одноэтажного домика. Взметнулись кровельные листы, среди которых завертелся обломок "лапки" несчастного кораблика. Зазвенели, вылетая, стекла — дом, отстроенный в стиле Второго Средневековья, не мог выдержать такого удара, и постепенно оседал сам в себя.

Из упавшей яхты выскочило смутное сияние и метнулось к руинам. Вслед за ним выбежал Малдер, ошалело вертящий над головой мечом. Было в нем что-то от барона Пампы на вечеринке в трактире. Мастерство владения сим благородным оружием было у Малдера, впрочем, не выше, чем у рассерженной поварихи со скалкой.

На крики и грохот появился хозяин дома. На удивление — он вышел не из полуобрушенных развалин, а из узкоспециализированного строения в нескольких метрах ближе к забору.

— Эй, что Вам тут надо! — заорал Петр Петрович.

— Выходи, Дракон, биться будем! — фраза сама пришла на ум Малдеру. Вероятно, сработал давнишний стереотип, появившийся еще в Первое Средневековье и с тех пор кочующий от поколения к поколению через детские сказки и анекдоты.

— А не пошел бы ты, добрый молодец, да во.....! — и шеф СБ неделикатно уточнил предполагаемый конечный пункт маршрута.

— Я там уже бывал... однажды... — холодно заметил Дэвид и затем крикнул: — Возьми оружие, и сразись со мной, или клянусь плазмой — я убью тебя безоружным! Поверь мне — я не благородный рыцарь из сказок о драконах!

В недрах затягивающейся воронки гипера полыхнул плазменный язычок...

— Да вижу, даже Илья Муромец — и тот покультурнее тебя будет! По крайней мере не вытаскивал Горыныча на бой прямиком из сортира!

— А по мне — так хоть из преисподней! Ты пялиться будешь на меня или сражаться!

— А он тебя окаменить пытается уже с минуту! — скрипнула пустота. -Глупенький он, глазастый — а не видит, что взгляд василиска только на чистокровных землян срабатывает! Что, Петя, страшно стало? Не выходит фокус?

Фельдмаршал скривился, как от зубной боли, и внезапно прыгнул, полоснув перед собой длиннющими когтями. Его лицо вытягивалось в клыкастую пасть.

Отбив коротким уверенным движением эту атаку, Дэвид пнул отрубленный коготь и отступил на шаг.

— Эй, рептилия, маникюр заказывал? — прошипела невидимая Тень. -По-моему, ему стоит еще сделать профилактику от перхоти. А лучшее средство от оной — гильотина, разумеется!..

— Поймаю — на булавку насажу! — зарычал огромный черный дракон, еще мгновение назад бывший Фельдмаршалом Ивановым.

— Попробуй, глазастик! Пока только кота соседского окаменил!

Повинуясь наитию, Малдер схватил каменное животное и метнул в глаз дракону. Попал. Рев и ошеломляющий удар хвоста были ему ответом. Впрочем, медальон с волком и вороном ускорил реакцию Дэвида, и только кончик бронированного хвоста чиркнул по ноге. Рана немедленно затянулась. Последовал выпад, но Дракон уже отступил на пару своих шагов и метнул струю пламени в человека. С таким же успехом он мог оплевать Джомолунгму. Малдер, дико завопив и завертев вновь мечом над головой, ринулся в новую атаку. Со стороны это смотрелось бы более чем комично, если бы не стонущая песнь меча, жаждущего добычи. Дракон отскочил еще на шаг, разнеся в щепки деревянную кабинку и, угодив в нее хвостом, внезапно исчез.

— Тетя, он что, как ты стал невидимкой? — спросил Дэвид. — Ты его видишь?

— Не-а, он телепортировал! — последовал незамедлительный ответ.

Малдер подскочил к разбитым доскам. Так и есть! Вместо сортира в деревянной будочке стоял диск телепорта! Выбора не было...

...Помещение оказалось на удивление жарким и влажным. Оглядевшись по сторонам в поисках Дракона, Дэвид с изумлением понял, что находится в "римской бане". Чудовища нигде не было.

Драконоборец осторожно крался вдоль бассейна, стараясь не поворачиваться спиной к колоннам и многочисленным проходам.

Петр Петрович выскочил неожиданно. В человечьем обличии. В руках он удерживал взвывшую вибропилу. Замысел его был очевиден: срубание головы для Малдера не смертельно, нанароботы позаботятся, но зато обезглавленное тело не станет размахивать этой зеленой железякой, а голову можно будет долго и мучительно допрашивать, а затем казнить любым приемлемым методом...

Зеленый меч скрестился с воющей сталью. Искры взметнулись к самому потолку, зашипели, падая в потревоженную воду. Но варлонский металл даже не зазубрился. Оставил красную царапину на щеке Дракона. На удивление — порез не исчез.

Фельдмаршал взмахнул пилой. Дэвид принял удар плашмя и подтолкнул лезвие дальше по ходу движения. А затем пнул шефа СБ в подвернувшиеся ягодицы.

Нелепо взмахнув руками, тот улетел в воду. Малдер прыгнул следом, пытаясь пронзить противника сверху. Но из-под воды ринулся фонтан обжигающего пара, и черный Дракон медленно поднялся из глубин. На морде его виднелся свежий порез, ставший неимоверно большим после превращения. Новый плевок огнем прямо в лицо ослепил Малдера. А в лапе Дракона жужжала вибропила, кажущаяся совершенно крошечной и игрушечной.

...Пар от вскипевшей воды не смог скрыть побоища от всевидящего палантира Загорского. Опальный СБ-шник стоял возле старинного зеркала, облаченный в не менее старинный Грыышин плащ. В правой руке он сжимал рогато-черепастый скипетр, а левой поднес к глазам хрустальный шарик из Города Гоблинов, ставший столь же привычным ему, как вставной глаз одному нарнцу.

Пока еще рано было атаковать. Вон Дракон промахнулся и зажмурил левый глаз: это впилась в него жвалами последняя в нашей Вселенной Тень. Дикий рев, наверное, сотрясал стены бани, но, увы, звуки шарик передавать не умел...

...— Ну, раз за нашими разговорами чай остыл, то, может быть заварить новый?

— Извините, Император, но вторично этой церемонии я не переживу, -Граф Сен-Жермен залпом опустошил чашку прохладного чая, заставив Императора поморщиться. — Чего Вы морщитесь, Ваше Величество, будто я залпом выпил священную текилу у этих кактусов-переростков в Нью-Мексико? У каждого свои вкусы.

— Пить чай холодным — все равно, что кипящую кока-колу. Не пробовали?

— Не успел, — хихикнул Сен-Жермен. — Я ее на Центавре открывал...

Вдоволь посмеявшись, давние друзья расстались, и закутанный в плащ граф покинул императорский дворец.

— Какая досада — я опять совсем забыл о чае! — вздохнул Император. — Надо снова вернуться к медитации... И опять какой-то земной турист будет фотографироваться на моем фоне, приняв меня за статую...

Среди чайных приборов стоял подарок Сен-Жермена — большой черный шар с отпечатками двух обгорелых рук внутри. Император вздохнул, бережно взял шар и понес его к шкатулке. Поискав глазами свободное место для очередного экспоната домашней коллекции, он решил поместить подарок между медным медальоном с изображением лошади и восходящего солнца — даром итанского князя Юр-Танка, и нейтритовой статуэткой Мельтора, подаренной Загорским.

— Как редко я вижусь с друзьями, — с тоской подумал Император, — и как все успевает измениться вокруг, — мысли сами собой сложились в слова: