— По крайней мере, теперь понятно, ради чего он всё это устроил, — бросила Сюзанна, продолжая копаться в бумагах.
— И зачем? — поинтересовалась Айлин, листая какую-то пыльную книгу.
— Проклятие бессмертия, — ответила колдунья, — Оно, к сожалению присуще всем существам, задержавшимся на этом свете дольше обычного. В том числе и магам.
— Проклятие? — недоверчиво хмыкнул я, откладывая очередной свиток в сторону, — Вот уж никогда бы не подумал, что это можно назвать проклятием.
— Поживи с наше — поймешь о чём речь, — колдунья покачала головой, — Это непросто принять, что всё вокруг тебя стареет и умирает, а ты… остаёшься. Сначала, конечно, это понимание вызывает дикий восторг. Который затем перерастает в ужас, когда понимание трансформируется в осознание. Этот ужас проще пережить, когда ты находишься среди других, подобных тебе. Но человек, которому ты только что разможжил голову, всегда стоял особняком от нашего братства и предпочитал уединение — обществу, — Колдунья вновь отвлеклась и ткнула свитком в сторону портрета, — У Адальберта очевидно была семья. Из самых обычных людей. Мы, в нашем братстве не поощряем такого, по понятным причинам. Это лишь усугубляет ужас осознания. Но он пренебрёг этим запретом. И когда его жена и дети скончались от старости или болезни, он сломался.
— Ты хочешь сказать, всё это дерьмо было нужно лишь для того, чтобы… — начал было я, но колдунья меня перебила.
— Да. Он пытался воссоздать собственную семью. Вернуть им жизнь или слепить их заново, — Сюзанна отложила в сторону свиток и вытянула с полки новый, — Весьма… забавно, конечно, сравнивать мелочность с его целей с масштабом открытий. Я бы даже сказала, что смотрится это совсем уж нелепо. Впрочем, великие открытия совершались и по более нелепым причинам. Зачастую и вовсе — случайно.
— Пока вы там языками мололи, я кое-что нашёл, — за нашими спинами раздался голос Альберта. Мы повернулись и подошли поближе.
Маг держал в руках внушительных размеров пергамент, на котором красовался грубый, но очень уж узнаваемый рисунок. Чертёж всей башни. Там были зарисованы все пять этажей. Пятый, крыша которого частично обрушилась содержал в себе нечто вроде «приёмника-передатчика» поддерживавшего устойчивый сигнал с завесой, четвёртый — комната контроля и управления. Третий — лаборатория. Второй — хранилище энергии и химикатов. Первый и подвальное помещение — что-то вроде системы сброса и заземления. Там была ещё целая куча разных пометок, нам непонятных. Но, судя по просветлевшим лицам магов, им они говорили о многом.
— Как думаешь, этого хватит? — спросил Альберт у Сюзанны.
— Более чем, — кивнула она, забирая у колдуна свиток и направляясь к установке, — Идём. Это не должно занять много времени.
Они встали напротив панели и принялись колдовать над рычагами, изредка перебрасываясь короткими фразами. Айлин же легонько толкнула меня локтем в бок.
— Я тоже кое-что нашла, — сказала она, сунув мне в руку очередной свиток. Я подошёл к столу. Сгрёб кучу бумаг на пол, освобождая себе место. Развернул его. И замер.
Со старого, пожелтевшего от времени пергамента на меня смотрел до боли знакомый металлический «гроб». «Гроб», который я много раз видел в своих снах. И последствия воздействия которого наблюдал вживую, глядя на то, как душелишенному отрезают ухо. Там была изображена «железная дева».
— Это ты удачно вытянула, — хмыкнул я, пытаясь разобраться в кривых закорючках, которыми был исписан лист.
— Смотри сюда, — девушка ткнула пальцем в небольшой эскиз, расположившийся в левом нижнем углу пергамента.
На первый взгляд он был похож на нелепую, почти детскую мазню. Но стоило присмотреться повнимательнее, как становилось понятно, что в нескольких каракулях, соединённых стрелочками описывался весь процесс работы установки.
Некая субстанция извлекается из попавшего в неё человека и… не исчезает. Не растворяется в воздухе. Не запечатывается в какой-нибудь резервуар, из которого её можно достать. Она передаётся другому живому существу. И дальше схема разбивается на два направления, обозначенных стрелочками. Одна оканчивалась самым обычным человеком, вокруг тела которого виднелась целая россыпь небольших штришков, обозначавших магическую ауру. Должно быть получивший эту «субстанцию» человек заметно повышал свои магические способности безо всяких тренировок, практик, калибровки разума и прочего подобного. Вторая же стрелочка вела к странному, неестественно раздутому существу, напоминавшего человека лишь общим строением тела.
Перед моими глазами тут же вспыхнул образ. Ночь. Огни пожарищ. Люди, мечущиеся на стене. И неестественно раздутый гигант, одними лишь голыми руками разрывающий цепь подъёмного моста.
— Ты понимаешь, что это значит? — тихо спросила девушка, — Этот говнюк экспериментировал с «созданием жизни» задолго до того, как вообще пришёл сюда и начал строить свою проклятую башню. Просто в ранних экспериментах он использовал энергию, выкачанную из обычных людей. Пытался передавать её другим, чтобы тоже наделить их даром бессмертия. Душелишённые — лишь побочный продукт этих самых экспериментов.
— И не только они, — я ткнул пальцем в два других эскиза: новоявленного мага и раздутого монстра, — И вот эта вот дрянь попала в руки к Синоду. Интересно, они вообще знают, что энергия из их установки куда-то передаётся? И куда именно она передаётся?
— К тому, у кого есть её полный аналог, — Айлин указала на другой эскиз, где и правда были изображены две железные девы, соединённые небольшой стрелочкой, — Вопрос в том — у кого остался второй экземпляр. И насколько далеко может идти передача…
— Мда… — я задумался, — Как ни поверни, а ситуация хуже некуда. Остаётся надеяться, что Адальберт вместе с самой установкой не оставил комплект чертежей. И храмовники не смогут хотя-бы её размножить. Потому что иначе… Я вообще не знаю, что их сможет остановить.
— С этими что будем делать?
— Сожжём от греха подальше, — коротко отрезал я, — Такая дрянь не должна существовать в мире в принципе. Как и прочая дрянь, которую наизобретал этот больной на голову…
— Мы закончили, — Сюзанна оторвалась от рычагов, ещё раз окинула взглядом приборы и вытерла со лба пот. Все стрелки на циферблатах застыли на нуле и больше не двигались.
Я на мгновение прислушался к своим ощущениями. Тяжелый гул, фоном висевший в голове, никуда не делся. Но стал, как будто немножко тише. «Красный ветер», видимый лишь внутренним взором, всё ещё дул, но уже не обжигал кожу. По крайней мере, не обжигал так сильно, как несколько минут назад.
Айлин недоверчиво покосилась на неё. Затем щёлкнула пальцами. И… Ничего не произошло.
— Эффект пройдет не сразу, — Альберт тоже повернулся к нам и едва заметно качнул головой, — Слишком много дикой энергии было выпущено в мир, и слишком уж она хаотизировала его структуру в этом месте. Большая часть ловушек должна пропасть в течение ближайших часов. Тогда же, скорее всего восстановится привычная магия.
— С существами, питавшимися энергией завесы чуть сложнее, — добавила Сюзанна, — Часть из них умрёт в течении суток, но некоторые всё-таки смогут существовать и без неё. Впрочем и они уже будут не так опасны. Думаю, с ними смогут справиться даже силы местного ополчения, не говоря уже о королевской регулярной армии.
— Выходит, кошмар всё-таки окончен, — в голосе Айлин послышалось облегчение, — Осталось лишь добраться до своих и получить нашу плату.
— И, пожалуй, не стоит с этим затягивать, — подытожил я, — То что ловушки пропадут — это отличные новости. Значит до вечера мы успеем добраться до Раудхофа, а там, глядишь, нас уже и встретят. Задерживаться ещё на сутки здесь у меня нет никакого желания. Да, твари может уже и не будут такими опасными, но, думаю, никому из нас не хотелось бы повстречать их посреди ночного леса. Так что собирайте манатки и дуйте вниз. Мы с Айлин закончим тут ещё одно дело и сразу к вам присоединимся.
В комнате повисла напряженная тишина. Маги несколько долгих многвений сверлили нас пристальными, задумчивыми взглядами. Затем переглянулись между собой. Альберт покачал головой.
