Тихий крик вырвался из моей груди, когда он просунул два своих пальца внутрь меня и сжал их. Совершенно новый оргазм вырвался из-под моей кожи, заставив меня провести ногтями по его спине, угрожая разорвать его белую футболку.

— Вот и все, детка… Чувствуй...

Я плыла по волнам, покачивая бедрами на его руке, которая идеально касалась моей кожи. Несмотря на легкую боль от неожиданного вторжения, это затронуло что — то темное внутри меня, только заставив меня жаждать большего — нуждаться в нем глубже.

У меня кружилась голова. Я едва заметила, когда Тревор начал двигаться вниз по моему телу, оставляя легкие поцелуи на животе.

Я положила руки между ног, прячась от него. Приоткрыв губы, я издала низкий стон мягкого протеста. — Нет..

Пристальный взгляд Тревора нашел мой; грубые пальцы теребили тонкую полоску моих стрингов. — Я не спрашивал.

— Ты плохо соображаешь...

— Я никогда в жизни не высказывался яснее. — Его голос не оставлял места для споров. — Единственный, кто может остановить меня, — это ты.

Мое тело отключилось, прежде чем вспыхнуть с силой миллиона искр.

— Я ясно выразился? — Взгляд Тревора опустился на мои губы, когда я облизала их, прежде чем вернуться к глазам.

— Да.

— Хорошо. А теперь будь хорошей девочкой и раздвинь для меня ноги, чтобы я мог увидеть эту прелестную киску. Я хочу есть.

Мне следовало сказать стоп, одеться как следует и попытаться найти выход.

Я раздвинула для него ноги так широко, как только могла.

Тревор прижался лицом между моих ног, глубоко вдохнув, прежде чем мужской стон одобрения вырвался из его груди. — Incluso tu coño huele dulce...²¹

За эти годы я достаточно выучила испанский, чтобы точно понимать, что мне только что сказал Тревор. И хотя, вероятно, он не хотел, чтобы я это поняла, это только сделало меня еще более влажной.

Настолько, что я слышала это по тому, как он ублажал мою киску.

Жадно. Неаккуратно. Громко. Грубо.

Но медленно. Наилучшим из возможных способов.

Пока мне так сильно не захотелось большего, я извивалась под ним, двигая бедрами, как будто собиралась сойти с ума, если он не заставит меня кончить.

Используя свои руки, он раздвинул меня, прежде чем протолкнуть свой язык внутрь меня. Глубоко.

— О, Боже мой... — Этого было достаточно, чтобы я снова разлетелась вдребезги вокруг него, в третий раз менее чем за пятнадцать минут.

Когда я покончила с кайфом, он отстранился и шлепнул меня по заднице, отчего я тихо рассмеялась и поджала ноги.

Взгляд Тревора был таким напряженным, когда он наблюдал за мной, его руки потянулись к затылку, когда он снимал футболку. Я подняла руки над головой, и жар его взгляда коснулся моей груди, пока его руки расстегивали ремень.

Ни один из нас не осмелился разорвать зрительный контакт — даже когда он стянул джинсы и боксеры. Я заставила себя подождать пару секунд, утонув в его бездонных глазах, прежде чем облизать губы и посмотреть вниз.

Мои глаза расширились. Я почувствовала, как румянец на моем лице усилился, когда я оценила его размеры. Мои бедра сжались вместе одновременно в предвкушении и страхе.

У меня вырвался вздох: — Он не поместится.

Рука Тревора обхватила его твердый член, поглаживая его по всей длине. — Я сделаю так, чтобы поместился.

Уверенность в его голосе ослабила мое беспокойство. — Да?

Он ухмыльнулся. — Я чист. Я никогда раньше не трахал женщину без защиты.

— То же самое. — Я проглотила правду. Я никогда не трахалась — точка. Я ахнула, когда почувствовала, как головка его члена скользнула между моих складочек; горячая и твердая. — Ты можешь двигаться помедленнее? Пожалуйста?

Он снова ухмыльнулся, поглаживая грубой ладонью мой мягкий живот. — Я знаю, что я большой парень, Наталья. Но я достаточно подготовил тебя, чтобы ты приняла меня.

Я глубоко вздохнула, пытаясь расслабиться. Насколько нежным на самом деле может быть такой парень, как он? Имело ли это значение, если бы это был мой первый раз? Было бы больно, независимо от того, насколько мягко он ко мне относился?

Но он не сводил с меня глаз. Пока не увидел скрытую нервозность в моих глазах, которую, как он чувствовал, я излучала.

Тревор склонился надо мной, его твердая грудь прижалась к моей мягкой груди. Его руки обхватили мое лицо. — Я обещаю двигаться медленно, чтобы ты привыкла к моему размеру.

Убежденность, с которой он говорил, была настолько очевидной, что я знала: он сдержит свое слово.

Я тихо кивнула.

Он улыбнулся. — Я все равно собирался.

Я тоже улыбнулась. — Да?

— Ммм... — Его улыбка превратилась в ухмылку, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня в шею. — Я хочу насладиться этим.

Я обвила руками его шею, притягивая ближе, явно выражая свое согласие.

Его руки скользнули вниз по моей талии, крепко сжимая бедра, когда он медленно входил в меня.

У меня вырвалось тихое шипение. Мои ногти впились в него. Мои ноги напряглись.

Я положила одну руку ему на затылок, прижимая его ближе, чтобы он не мог отстраниться и посмотреть на меня.

Может быть, мне следовало сказать ему, что это был мой первый раз.

Или, может быть, моя сексуальная история никого не касалась, кроме меня самой.

— Просто расслабься... — Прошептал он, целуя меня в шею, его грубые руки гладили мои бедра.

Это было больно.

Но в то же время внутри меня была боль от того, что я нуждалась в нем еще больше. Глубже. Нуждалась в том, чтобы он растянул меня. Нуждалась в том, чтобы он вошел в меня так глубоко, как только мог. Я хотела его так сильно, что не могла ясно мыслить.

Я хотела, чтобы он продолжал. Я жаждала этого.

— Впусти меня, детка. Ты можешь принять меня, — проговорил Тревор мне в ухо глубоким хрипом, все еще медленно поглаживая меня.

Я позволила себе потеряться в этом моменте. Наслаждаться тем, как хорошо он чувствовался внутри меня и обнимал меня, несмотря на легкий дискомфорт. Мое тело и разум растворились в нем.

Я почувствовала, как он вошел глубже и с большей легкостью.

— Черт, вот и все.... — Тревор не стал быстрее. Но он стал грубее. Что сводило меня с ума, поскольку он все еще двигался во мне безумно медленно. Но его удары были глубже — мощнее, но в то же время медленнее. — Вот так, детка. Впусти меня.

В то время как одна его рука все еще удерживала мои бедра на месте, другая запуталась в моих волосах, его хватка была собственнической. Его мышцы напряглись от сдерживаемого напряжения. Он жадно прижался губами к моей шее.

С последним движением его бедер я почувствовала, как головка его члена достигла моего предела. Ударные волны взорвались в моей сердцевине, прежде чем распространиться по всему телу. Моя спина выгнулась навстречу Тревору, угрожая принять его глубже, когда сдавленный крик удовольствия вырвался прямо из моего горла.

Он был невероятно глубоко внутри меня.

Настолько, что мои мышцы свело судорогой.

Мое тело дернулось. Все ощущалось слишком сильно… Слишком интенсивно.

Я содрогнулась вокруг него; сильный, внезапный оргазм беззвучно пронзил меня.

Как только все закончилось, нахлынуло смущение. Я кончила так сильно, а он едва двигался внутри меня. Было ли какое-то правило, как долго ты должна продержаться? Я бы не смогла, даже если бы захотела...

— Черт, — Тревор застонал мне в волосы.

Я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло. — Прости...

— Я почти кончил в тебя, amai, — Он зарычал; его глубокий, хриплый голос приглушенно отдавался в моей шее.

Мои губы приоткрылись от шока и облегчения, хотя ничего не вышло, кроме — О...

Он мрачно усмехнулся. И именно в этот момент я поняла, что, должно быть, это прозвучало так, будто я была разочарована, что он не смог продержаться дольше.