— Так я была права в первый раз, да? — перебила ее Сьюзи. — Между вами с Джеффри действительно царило напряжение во время заседания комитета. А все из-за того, что вы знали, что вот-вот убьете его.

— Вовсе нет! — всхлипнула София. — Вы должны мне поверить, я его не убивала! — добавила она, и в ее голосе слышалась мольба.

Но кое-что еще в ее словах привлекло внимание Джудит и ее подруг. Софию терзало чувство вины.

— И я последней пришла на собрание, — сказала София. — Джеффри уже сварил себе кофе — он сидел за столом со своей чашкой. Я даже близко к нему не подходила.

— И все же вы заметили, что он уже налил себе кофе? — спросила Сьюзи.

— Конечно, заметила. Я видела его впервые с тех пор, как он вышвырнул меня из своего дома. Я все замечала. Поэтому я вела себя с ним так странно — мне было очень стыдно. Но разве вы не понимаете? Признаю, у меня в саду растет аконит, но я никак не могла отравить Джеффри.

— Когда мы разговаривали в прошлый раз, вы сказали, что опоздали на собрание, потому что пробили колесо и вам пришлось вести машину в «Платтс», чтобы поменять шину.

— Все верно.

— Значит, если мы прямо сейчас отправимся в эту автомастерскую, они подтвердят, что вы привозили им машину в тот вечер?

— Конечно, подтвердят. С чего мне об этом лгать?

Вина исказила черты ее лица. К счастью, подруги знали быстрый способ проверить ее историю.

Сьюзи отвезла подруг прямо в автосервис «Платтс», расположенный в центре Марлоу. Расспросив работников, женщины выяснили, что София действительно привозила свою машину в день убийства Джеффри, с ней разговаривал мужчина по имени Леонард. Леонард был элегантным молодым мужчиной с ухоженными усиками — вовсе не такого человека ожидаешь встретить в автосервисе одетым в грязный голубой комбинезон.

— Да, я помню миссис де Кастро, — сказал он, вытирая руки замызганным полотенцем. — Она была довольно сильно расстроена. Она сказала, что боится опоздать на встречу, но, по-моему, ее что-то тревожило. Она казалась очень рассеянной.

— Вы знаете почему?

— Понятия не имею. Но она определенно о чем-то волновалась. Как будто ее что-то беспокоило.

— Что случилось с ее машиной? — спросила Сьюзи.

— А вот тут все странно. Она сказала, что у нее пробито правое переднее колесо, и я видел, что шина действительно спущена, но когда я начал проверять колесо, никакого прокола не было. Кто-то специально выпустил из шины воздух.

— Вы уверены?

— Со мной такого прежде не случалось. Шина была абсолютно цела.

— Что вы ей сказали?

— Я ничего не мог ей сказать. Она оставила машину и тут же ушла из мастерской пешком. Она сказала, что ее ждут в другом месте, а вернулась только на следующее утро. Это тоже было странно. Когда пришла пора забирать машину, она очень удивлялась тому, что колесо вовсе не пробито. Это все выглядело подозрительно. Почти наигранно. Вы понимаете?

— Погодите, — остановила его Джудит. — Она оставила здесь машину в полседьмого?

— Верно.

— Она сказала, что у нее пробито колесо, хотя на самом деле это было не так и кто-то просто спустил воздух из шины?

— Точно. Мне понадобилось минут пять, чтобы это исправить.

— И она ушла пешком, как только оставила машину?

— Вы все верно поняли.

Подруги переглянулись. Они прекрасно знали, что от автомастерской до здания городского совета пешком идти от силы минут десять. Тогда почему София солгала им о том, что ее колесо было пробито? И чем она занималась после того, как вышла из автомастерской в полседьмого, и перед тем, как появилась на собрании комитета по градостроительству, когда время уже перевалило за полвосьмого?

— Это София убила Джеффри, — заявила Сьюзи, когда они с подругами расселись по своим местам в ее фургончике. — Это был ее яд, Джеффри недавно отказал ей и унизил ее, это она звонила Алеку, чтобы сказать, чтобы он не приходил тем вечером, она исчезла с радаров за час до убийства — и к тому же мы все видели, какой невменяемой она казалась, когда рассказывала нам придуманную историю о том, как у нее пробило колесо, хотя с ее колесами все было нормально.

— Но как она может быть убийцей? — спросила Бекс. — Вы сами говорили, что она даже близко не подходила к Джеффри.

— Может, в том-то и весь смысл? — предположила Сьюзи. — Она опоздала нарочно, чтобы создать впечатление, что она не может быть убийцей.

— Но если она к нему даже не подходила, то все равно не могла его убить, — возразила Бекс.

— Это не совсем так, — ответила Джудит. — Вы забываете о светловолосом мужчине, который готовил буфет перед заседанием.

— Я не знаю, как он может быть связан с Софией, — признала Сьюзи.

— Напомните мне, этот мужчина точно вышел из кухни до того, как София вошла в зал? — попросила Джудит.

— О да. Он ушел сразу после появления Джеффри. Я помню, как он воспользовался пожарным выходом, но тогда я подумала, что он пытается побыстрее сбежать, потому что Джереми ворчал и ругался из-за того, что нет печенья.

— Прекрасно! — воскликнула Джудит. — Значит, он ушел сразу после прихода Джеффри. Что произошло дальше?

— Дайте подумать. Джеффри хотел узнать, почему я пришла на собрание, и мне потребовалось несколько минут, чтобы все объяснить, потом он подошел к сервировочному столику, сварил себе кофе — отравленный кофе — и сел на свое место. Затем Дебби пошла сварить себе кофе, что тоже заняло немного времени, но, если коротко, Джеффри уже сидел за столом со своей чашкой, когда София вошла в зал.

— Значит, между уходом нашего светловолосого друга и появлением Софии прошло как минимум несколько минут?

— Получается так.

— Думаю, мы должны отправиться в здание городского совета.

Джудит отказалась объяснять свою теорию, пока они ехали. Когда подруги выбрались из фургончика, Бекс спросила:

— Мы ведь не можем попасть в дискуссионный зал? Он заперт.

— Нам и не понадобится туда заходить, — сказала Джудит и направилась вдоль стены здания туда, где располагался пожарный выход. — Как вы только что напомнили, Сьюзи, это София звонила Алеку Миллеру, чтобы попросить его не выходить на работу тем вечером. Он узнал ее голос, когда вы включили ее подкаст. Так давайте не будем ничего усложнять. София хотела, чтобы тем вечером Алек остался дома, потому что собиралась отравить Джеффри аконитом.

— Хотите сказать, София — это и есть наш светловолосый мужчина? — спросила Бекс.

— Предположим, что так и есть. В конце концов, козлиная бородка — идеальный способ сделать так, чтобы никто не сомневался, что на кухне мужчина. И мы уже знаем, что никто из членов комитета не обратил на этого человека внимания. Они не упоминали его, когда давали показания в первый раз.

— Вы действительно думаете, что София могла притвориться мужчиной? — спросила Сьюзи.

— Это не так сложно. Ее чудесные волосы можно спрятать под мужской парик. Вдобавок это объясняет, почему у мужчины были светлые волосы. Она наверняка хотела, чтобы цвет парика совпадал с цветом ее волос. Коротких прямых волос и козлиной бородки вполне достаточно, чтобы сойти за мужчину. К тому же мы все можем согласиться, что она среднего роста. Что касается фигуры, уверена, если бы она надела утягивающую одежду, то смогла бы скрыть грудь, пусть ей и было не очень удобно.

С этими словами Джудит повернулась на месте, чтобы осмотреть парк Хиггинсона.

— Так что мы здесь делаем? — спросила Бекс.

— Ищем место, где она могла бы быстро переодеться, — ответила Джудит и направилась к маленькому зданию общественного туалета, расположенного на краю парковки всего в десяти ярдах от того места, где они стояли.

— Вы думаете, она переоделась в туалете? — спросила Сьюзи.

— Она не могла обойти здание вокруг из-за риска столкнуться с кем-то, кто мог бы ее узнать. На ее месте я бы пошла именно туда.

Здание туалета не было разделено на мужскую и женскую половину, три кабинки располагались с одной стороны и еще три — с другой. Подруги заглянули в каждую из них, но сказать наверняка, переодевалась ли там София, было невозможно.