— Так уж вышло, что его не было, — сказала Джудит. — Но кто-то готовил на кухне чайные и кофейные принадлежности.

— К сожалению, я не могу вам помочь. На кухне никого не было, когда я пришла.

— Вы действительно утверждаете, что не звонили Алеку Миллеру тем утром? — спросила Сьюзи.

— Никогда прежде я даже имени этого не слышала, так что могу точно сказать, что не звонила ему.

— Но мы дали ему послушать один из ваших подкастов, — сказала Бекс. — Он мгновенно узнал ваш голос. Он сказал, что это вы позвонили ему и попросили не приходить тем вечером.

София пожала плечами. Казалось, это откровение ни капли ее не встревожило.

— Значит, он лжет, — сказала она. — Или кто-то выдавал себя за меня. Вы можете просмотреть данные с моего телефона. Я не звонила никому в день смерти Джеффри — и уж тем более я не звонила мужчине, чье имя узнала пару секунд назад.

— Тогда можете ли вы рассказать, чем занимались тем утром? — спросила Джудит.

— Не помню, — произнесла София с притворным безразличием. — Ох, точно, я вспомнила, что была дома. Занималась йогой.

— Все утро?

— И медитировала. Да, все утро.

— Кто-нибудь может это подтвердить?

— Конечно же нет, — огрызнулась София. — Здесь живу только я и Пол, мой муж. А по утрам он на работе.

Джудит обрадовалось, что ей удалось разозлить Софию — по крайней мере, теперь она казалась более человечной.

— Кстати, о вашем муже, — продолжила Джудит. — Где он был в момент смерти Джеффри?

— Понятия не имею. Вам придется самой спросить у него.

— Он владеет «Центром управления активами Марлоу», не так ли? — уточнила Джудит.

— И?

— И как бы вы могли описать ваши отношения? — вставила Сьюзи.

— К чему этот вопрос?!

— Просто во время нашего прошлого визита мы не могли не заметить, что он даже не поздоровался с вами, когда вернулся домой.

— Он часто возвращается очень уставшим.

— Но дело не только в этом. Мы видели, как вы пнули его портфель под стол.

— Вы шпионили за мной?! — София больше не скрывала раздражения.

— Мы были в вашем саду, — сказала Сьюзи, не дрогнув под ее яростным взглядом. — Не наша вина, что мы увидели то, что увидели.

— У нас с Полом прекрасные отношения, даже идеальные! Он лучший муж, какого можно себе пожелать. А теперь не могли бы вы, пожалуйста, покинуть мою студию?

Подруги переглянулись. Если София утверждает, что ее муж идеален, это верный знак, что она врет.

Джудит дождаться не могла, когда сможет рассказать Танике о звонке Софии Алеку Миллеру и об их теории, что Пол де Кастро может быть ее соучастником — вполне возможно, это он притворялся помощником на кухне. Таника разделила энтузиазм Джудит о возможной зацепке и отправила офицера допросить мужчину.

Несколько часов спустя, когда Таника прочла показания Пола, она позвонила Джудит, чтобы сообщить ей последние новости.

— Боюсь, не могу сказать вам ничего хорошего. У Пола де Кастро есть алиби. В момент убийства он был в кинотеатре в Мейденхеде.

— Вы проверили его слова? — спросила Джудит.

— После разговора с мистером де Кастро мои офицеры отправились в кинотеатр: трое разных работников очень хорошо запомнили мистера де Кастро, потому что тем вечером он уронил ведерко с попкорном по пути на сеанс в полседьмого. Он даже устроил небольшую истерику; настаивал, чтобы ему заменили попкорн, и в итоге сотрудникам пришлось сделать это, чтобы заставить его замолчать. Мне жаль, но кто бы ни помогал на кухне в ту ночь, это точно был не Пол де Кастро.

— Что сказали другие члены комитета по поводу мужчины на кухне?

— Это довольно грустно. Мы связались с Дебби Белл, Маркусом Персивалем и Джереми Уэсселом, и все они признают, что на кухне кто-то был, когда они прибыли в зал, но во время первого допроса они все забыли упомянуть об этом.

— Неужели никто из них не счел этого человека достойным упоминания?

— То, что они считают, будто на людей, которые их обслуживают, не стоит обращать внимание, представляет их в не очень хорошем свете. Только Маркус Персиваль заметил, что человек на кухне не был Алеком Миллером, но и у него остались лишь смутные воспоминания. Маркус смог вспомнить лишь то, что мужчина был среднего роста, среднего телосложения, с прямыми светлыми волосами, в очках и с маленькой светлой бородкой.

— Сходится со словами Сьюзи.

— Точно.

— Очень странно, что они ничего не говорили об этом мужчине прежде. Хотя, может, все они действуют заодно и поэтому утверждали, что не видели светловолосого мужчину на кухне.

— Вы считаете, это возможно?

— Это кажется маловероятным. В конце концов, если все они действуют заодно, зачем им понадобился четвертый сообщник? Втроем они вполне могли бы убить Джеффри самостоятельно. Сумели ли вы узнать, кто звонил Алеку Миллеру тем утром и попросил не приходить на заседание?

— А вот это интересно. Мы сумели подтвердить, что мистер Миллер действительно получил звонок на домашний телефон — он продлился тридцать семь секунд.

— Ему звонила София де Кастро?

— Это подтвердить сложнее. Наверняка мы знаем только то, что звонок был совершен из телефонного автомата, который находится на первом этаже здания городского совета.

— Тогда это объясняет, почему был перерезан кабель камеры наблюдения, не так ли?

— Видимо, человек, звонивший Алеку, хотел убедиться, что не останется видеоулик, подтверждающих, что он совершал звонок.

— Звучит логично. Смогли ли вы снять какие-то отпечатки с телефона-автомата?

— Весь аппарат покрыт отпечатками, но большинство из них нечеткие, и ни один из полученных образцов не совпал с отпечатками пальцев наших свидетелей.

— Но если София носила перчатки, то она могла позвонить Алеку из здания совета тем утром?

— Могла. Но если уж на то пошло, это мог сделать любой член комитета по градостроительству. Им всего-то нужно было подражать ее голосу. Но раз мистер Миллер говорит, что ему звонила София де Кастро, то нам стоит допустить, что за этим действительно стоит она.

— Значит, на этом все? Пол де Кастро не может быть нашим убийцей, потому что он был в кино, — сказала Джудит, подводя итог всему, что им удалось узнать. — Остальные члены комитета по градостроительству не обращают внимания на обслуживающий персонал, и мы не можем знать наверняка, что это София звонила Алеку — хотя это кажется самым простым объяснением.

— Есть еще кое-что важное, и я думаю, вам это не понравится. Криминалисты смогли снять два набора отпечатков пальцев с сахарницы, которую вы нашли в шкафу для документов. Они принадлежат Джеффри — что неудивительно — и Маркусу Персивалю.

— Но почему это может мне не понравиться? Это прекрасная новость!

— Боюсь, это не так. Я лично поговорила с Маркусом Персивалем, и он сказал, что нет ничего удивительного в том, что его отпечатки оказались на сахарнице, ведь он взял из нее несколько кусочков сахара, чтобы бросить в свою чашку чая. Как он выразился: «Какое в этом преступление?» К тому же я отдала и банку, и сахар на токсикологический анализ, и он показал, что следов аконита нет нигде — ни на стекле, ни внутри оставшихся кубиков. А значит, история с сахарницей зашла в тупик.

Джудит и правда не обрадовалась такому повороту событий, но постаралась не зацикливаться на этом.

Устроившись за столом, чтобы закончить кроссворд для «Таймс», она снова постаралась не думать об этом. Она поняла, что совсем не думает об этом, и во время своего вечернего заплыва в реке. И она определенно не думала об этом, когда села на свой велосипед и поехала в офис «Персиваль эстейтс», а затем притаилась на другой стороне улицы, чтобы дождаться Маркуса. Как только он вышел из офиса, она перебежала через дорогу и притворилась, будто они столкнулись случайно.

— Так как ваши отпечатки оказались на сахарнице? — спросила она вместо приветствия.

Маркус снисходительно улыбнулся, словно вопрос его совершенно не встревожил.