— Так ты проверишь кладбища? — спросила Бекс, не желая прерывать разговор с мужем.

Мэриан гремела посудой, вытаскивая из шкафа чашку за чашкой, пытаясь найти чистую. Разумеется, все они были чистыми.

— Не уверен, что знаю, где искать, — сказал Колин, и его взгляд метнулся к матери, которая дула в чашку, чтобы избавиться от воображаемой пыли.

— Разве у вас не должны храниться епархиальные записи? — продолжала Бекс. — Или какой-нибудь архив?

— Наверное.

Теперь Мэриан со скорбным выражением лица принялась рыться в соседнем шкафу, где хранились десятки разных коробочек с чаем. Ни одна из них не пришлась ей по вкусу.

— Со вчерашнего дня нового чая там не появилось, — заметила Бекс.

— Ты уверена, что у вас нет ассама? — спросила Мэриан. — Колин его обожает.

— Я… эм… перестал его пить довольно давно, — сказал Колин и снова обратился к жене: — Разве ты не можешь запросить записи у городского совета?

— Нам сказали, что Джеффри попытался замять скандал, — ответила Бекс. — Мне хочется узнать, что говорят об этом представители церкви. Их точка зрения может немного отличаться от той, что изложена в архивах совета.

Мэриан нашла сахарницу и теперь пристально всматривалась в нее, словно внутри мог оказаться мышиный помет. Бекс вскочила со стула и ударила ладонями о столешницу.

— Мэриан!

Мэриан притворилась удивленной.

— Ты так и не купила белый сахар, да?

— В этом доме есть только нерафинированный, но в этом нет ничего страшного, потому что он точно так же растворяется в горячем чае.

Мэриан с бесконечной снисходительностью посмотрела на свою невестку.

— Для меня очевидно, что они разные на вкус, — произнесла она мученическим тоном. — Прошу прощения, если я требую слишком многого. Я знаю, что не идеальна, но мне приходится нелегко с тех пор, как отец Колина покинул нас.

— Не волнуйся, — сказал Колин, вмешиваясь в разговор в качестве миротворца. — Я сделаю тебе чашку чая.

— Это так мило с твоей стороны, мне бы не хотелось доставлять вам неудобства.

— Почему бы тебе не вернуться в свою комнату? — продолжил Колин. — Возьми с собой газету. Я принесу тебе чай.

— Ты сделаешь это для меня? Ты так добр! — И Мэриан поплелась из кухни так медленно, что у Бекс в голове возник образ пленника, которого ведут на виселицу.

Когда Мэриан ушла, Колин направился к шкафчику, где хранились чайные принадлежности. Он явно хотел избежать неприятного разговора с женой, но Бекс последовала за ним.

— Как долго твоя мать будет жить с нами? — прошипела она.

— Ей некуда идти.

Это была правда. До недавнего времени Мэриан снимала квартиру с одной спальней в Севеноксе, графство Кент. Когда ее договор на аренду истек, она оказалась на пороге дома своего сына.

— Она может пойти куда угодно! — воскликнула Бекс. — Но она не уйдет, не так ли? И мы оба знаем настоящую причину, почему она заявилась сюда!

— Она хотела провести немного времени со своими внуками, — развел руками Колин.

— Вчера она назвала Сэма Саймоном.

— Поэтому она и хочет узнать его получше.

— У нее на это было восемнадцать лет.

— Мы правда должны все время ругаться из-за нее?

— Возможно, мы перестанем ругаться, когда ты прекратишь постоянно ее защищать.

— Я ее сын.

— Как я, черт возьми, могла об этом забыть?!

Щелкнул вскипевший чайник, и супруги переглянулись. По правде говоря, у них не было разногласий по поводу ужасного характера Мэриан, и они оба об этом знали.

— И почему она постоянно талдычит о том, что твой отец «покинул нас»?

— Это грубо! — предупреждающим тоном произнес Колин.

— Он не умер, а переехал в Фринтон-он-Си.

— Некоторые скажут, что это одно и то же.

— Сейчас не время для шуток, Колин.

— Слушай, я знаю, что это раздражает, но она как может справляется с тем, что он бросил ее.

— Три года назад, — напомнила Бекс. — И с тех пор она растратила все деньги, полученные при разводе.

— Не ее вина, что она не знает, как управляться с деньгами.

— А я так не считаю.

— Не стоит об этом, — попросил Колин, чувствуя, куда движется разговор.

— Она появилась здесь только после того, как ты рассказал ей о деньгах, которые я заработала на бирже.

— Я гордился тобой. Хотел, чтобы она знала.

— И вот она здесь, жалуется, что мы не покупаем дорогущее органическое печенье! — Бекс потребовалось мгновение, чтобы взять себя в руки. — Что заставит ее уйти?

Колин вздохнул.

— Ты знаешь ответ.

— Деньги, — кивнула она. — Я не отдам ей наши деньги. Это для детей. Тем более раз уж они не унаследуют ничего от своей бабули.

— Мы со всем разберемся, — сказал Колин, наливая кипяток в чашку.

— Уж надеюсь! С моим-то опытом, приобретенным в последние годы, у меня может возникнуть искушение совершить идеальное убийство. Просто предупреждаю.

Слова Бекс были настолько нелепы, что она не смогла сдержать улыбку. Колин тоже улыбнулся, хоть и немного устало.

Лежащий на столе телефон Бекс зазвонил. Она взяла трубку и внимательно выслушала собеседника.

— Хорошо, Джудит, — наконец отозвалась Бекс. — Буду через десять минут.

Когда Бекс добралась до дома Джудит, та уже ждала ее в импровизированном кабинете вместе со Сьюзи и Таникой.

— Вы и для предыдущего расследования обустроили такую комнату? — спросила Таника, с одобрением разглядывая доску, на которой висели именные карточки, соединенные красной шерстяной нитью с уликами.

— Да! — гордо ответила Джудит.

Таника перевела взгляд на горы пыльных газет и журналов в другой части комнаты.

— Раньше я немного увлекалась коллекционированием, — объяснила Джудит.

— Раньше? — переспросила Таника, вскинув брови.

— Вы должны узнать, что случилось со мной прошлой ночью, — поспешила сменить тему Джудит и рассказала подругам об анонимном звонке.

— «Следуйте за деньгами»? — спросила Таника, когда Джудит закончила рассказ. — Мы, конечно, проверили финансы мистера Лашингтона, но не обнаружили ничего необычного. Я свяжусь с командой. Посмотрим, удастся ли им копнуть глубже. Что вы можете сказать о человеке, который вам звонил?

— Немного, — вздохнула Джудит, пытаясь вспомнить детали. — Его голос казался искаженным и звучал приглушенно.

— Думаете, он использовал какую-то программу, чтобы изменить голос?

— Вполне возможно.

— Могла ли это быть женщина?

— Хм… Мне показалось, что говорил скорее мужчина. Как только он положил трубку, я набрала один-четыре-семь-один[3], чтобы узнать номер, но он был скрыт.

— Не волнуйтесь, — сказала Таника. — Мы сможем заставить телефонную компанию передать нам данные о звонке.

— На это я и надеялась, — кивнула Джудит. — Когда вы выясните, кто совершил звонок, мы нанесем этому человеку визит и все разузнаем.

— Кстати об этом, — кивнула Таника. — Я благодарна вам за все, что вы сделали, но без моего разрешения вам нельзя допрашивать ключевых свидетелей, таких как мистер Персиваль и миссис де Кастро.

— Но как же мы вам поможем, если нам запрещено разговаривать с людьми?!

— Таковы правила. В конце концов, мы должны суметь представить это дело в суде.

— Ерунда!

— Нет, я серьезно, это важно!

— Разумеется, допрашивать свидетелей — ваша задача, — согласилась Джудит. — Однако мы хотим приносить пользу! И поэтому должны иметь возможность разговаривать с кем захотим. Да и к чему эти правила — мы же не полицейские!

— И никогда ими не притворяемся, — добавила Сьюзи, удивив этим и Джудит, и Бекс. — Мы честно говорим, что только помогаем расследованию. Ничто, сказанное нам, не будет считаться официальным заявлением. Но в этом и смысл. В таком месте, как Марлоу, где все друг друга знают, важны неофициальные каналы.

— Вы говорите так, словно мы живем в семидесятые в Белфасте[4], — сказала Таника.