— Он знал Ласаллт лично? — Спросила Саванна, появляясь рядом со мной.

Потрошитель скользнул взглядом по ее телу и ухмыльнулся — ужасное выражение, учитывая состояние остальной части его лица.

— Не знаю, красавица. Он никогда не говорил о них до того, как сошел с ума.

— Тогда мы закончили.

То, как дьявол смотрел на Саванну, вызвало у меня желание свернуть ему шею, и это было все, что я мог сделать, чтобы сохранить контроль. Я схватил Саванну за руку и выволок ее из камеры.

— Что ты делаешь, Джексон? — прорычала она, вырываясь из моих объятий.

Я прищурился и занял ее место.

— Я сказал, что между нами все кончено. Тебе не следовало разговаривать с этим ублюдком. Он гребаный монстр, который разрывал таких женщин, как ты, на части.

Она вздрогнула, как будто мои слова ударили ее по лицу, и скрестила руки на груди.

— И что теперь? Мы до сих пор не знаем, где он.

Я поднял голову, когда голос Амаль эхом разнесся по коридору. Она возобновила свой допрос о том, как беглецам удалось прорваться.

Я снова обратил свое внимание на Саванну.

— Мы с Амаль собираемся выследить Гадюку.

— Ты и Амаль? Значит, ты снова оставляешь меня в покое?

Я стиснул зубы и повторил ее жест со скрещенными руками.

— Я понятия не имею, кто такая Гадюка, но если она работает с такими монстрами, как Потрошитель и Каханов, то она, вероятно, тоже монстр. Тот факт, что он смог скоординироваться с кем-то со стороны, предполагает, что у Каханова есть связи в Мэджик Сайд. Я не собираюсь подвергать тебя опасности. Так что иди домой, сиди тихо. Мы разберемся с ним.

— Нет. — Она толкнула меня, но я не сдвинулся с места, поэтому она прошла несколько шагов по коридору, прежде чем вернуться. — Какого черта ты так стараешься защитить меня? Я Ласалль, и ты ясно дал понять, что тебе на меня наплевать.

Я медленно преодолел дистанцию.

— Потому что Каханов — мудак, и я не собираюсь давать ему то, что он хочет.

Она вызывающе вздернула подбородок.

— Тогда, может быть, тебе стоит просто бросить меня в его пустую камеру. Со мной было бы хорошо и безопасно, и ты бы знал, где я.

— Может, и стоит.

Она оскалила зубы, и между нами повисло молчание. Было что-то в огне ее глаз и запахе ее ярости, от чего мне захотелось прижать ее к стене и завладеть ее ртом своим. Она нежно прикусила заживающую нижнюю губу, и я представил, какой она может быть на вкус. Чистый гребаный рай с привкусом яда.

Мой волк напрягся в моей груди, и это было все, что я мог сделать, чтобы выровнять дыхание и подавить свое желание. Почему я позволил этой невыносимой женщине забраться мне под кожу?

Амаль вышла из камеры, и охранник захлопнул дверь.

Саванна взглянула на разговаривающих Амаль и Нив, а затем прошептала:

— Если мне придется прятаться в камере, то ты просто передашь Каханову всю власть. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе выследить его. Может быть, это рискованно, но мне это нужно, и я могу помочь. Ты знаешь что я могу.

Ее тело дрожало от подавляемого гнева и разочарования. Я заглянул глубоко в ее глаза, оценивая ее волю. В них мерцало что-то, чего я поначалу не мог уловить — ни ненависти, ни отчаяния, ни страха.

Я наклонился ближе и вдохнул ее аромат, ища ответы. Это всегда сводило меня с ума, но даже когда желание захлестнуло мой разум, шок узнавания прорезался сквозь туман. Теперь я понял это чувство — зов охоты. Непреодолимое желание безжалостно преследовать. Растерзать свою добычу. Лишить ее жизни.

Я хорошо знал эту эмоцию. Это было странно для мага, но я мог уважать эту потребность. Это также гарантировало бы, что Саванна будет под моим присмотром.

Скрипя зубами, я сдался.

— Хорошо. Завтра…

В соседней камере раздался металлический стук, и Саванна подпрыгнула от этого звука.

Дверь в камеру 35 была заперта на пять тайных замков. Кто-то прикрепил табличку рядом с оконной щелью: Не разговаривайте с заключенным.

Я подошел к двери и приоткрыл щель. Внутри шевельнулась тень — неуклюжая фигура, сидящая в темноте. Его подпись резонировала с силой. Даже через магически запечатанную дверь воздух вокруг нас вибрировал. Я почувствовал, как пламя обжигает мою кожу, и пахло свежим табаком и амброй.

— Чего ты хочешь? — Прорычал я.

Он медленно повернул голову и заговорил грубым голосом, в котором слышалась угроза.

— Если вы ищете Каханова, вы его не найдете.

— И почему же это?

Заключенный пошевелился, и его слова эхом донеслись из тени.

— Он исчез еще до того, как сбежал.

7

Саванна

Я провела вечер, рассказывая Кейси о нашем визите к Потрошителю и жалуясь на тупоголовых оборотней.

— Я говорил тебе, что Джексон — задница, — был самый частый ответ моего кузена.

По крайней мере, Джексон согласился позволить мне помочь. Пока. Я была уверена, что при малейшем признаке опасности он попытается запихнуть меня в коробку. Каким чудовищем нужно быть, чтобы запихнуть женщину в тюремную камеру только для того, чтобы защитить ее?

К черту оборотней.

К полуночи у меня закончились жалобы, и у нас почти закончился виски, что, вероятно, было плохим знаком для утра.

Я с раскаянием потащилась наверх и легла в постель, но ворочалась с боку на бок. Кошмары наводнили мой разум.

Я была одна в извилистых коридорах Бентама. Свет мерцал, и звук шагов преследовал меня за каждым поворотом.

Потрошитель приближался.

Я перебегала с уровня на уровень, но сколько бы лестниц я ни спускалась, светящиеся номера ячеек оставались неизменными.

Одна дверь всегда была открыта. Номер 37. Каждый раз, когда я проверяла, внутри никого не было.

Я обыскала пустую камеру.

— Где ты, ублюдок? — Я закричала.

Дыхание Каханова прошлось по моему затылку.

— В твоей комнате, прямо рядом с тобой.

Задыхаясь, я села в кровати, грудь тяжело вздымалась. Я закрыла глаза и попыталась успокоить дыхание, но когда открыла их снова, лучше не стало. Я чувствовала себя так, словно пробежал марафон, и моя кожа покрылась потом.

Просто сон, подумала я, падая обратно на промокший матрас. Еще один кошмар.

Отзвуки голоса колдуна в моем сознании заставили мою кожу покрыться мурашками, и зловещее ощущение того, что за мной наблюдают, поползло вдоль позвоночника.

Неужели колдун следил за мной?

На мне был амулет, так что он не должен был наблюдать за мной. Я потянулась к своему ожерелью, но моя рука не шевельнулась. Она была свинцовой и бесполезной, как будто я на ней спала.

Я лихорадочно оглядела комнату. Тусклый свет убывающей луны просачивался сквозь занавески, отбрасывая мягкие тени на мебель. Что-то было не так, но я не могла понять, что именно. Затем по стенам скользнула тонкая тень, и мой желудок скрутило узлом, а сердце охватил трепет.

Я сказала себе, что это просто колышутся занавески или ветка дерева снаружи… Но затем, с мягким, замедленным движением, старый расшатанный матрас рядом со мной просел. Я попыталась повернуть голову вправо, но мое тело двигалось только так, словно проталкивалось сквозь патоку.

Глубокий ужас сжал мои легкие и горло, когда я посмотрела в размытое чернильное лицо незваного гостя.

Безликий человек.

Он сидел рядом со мной на кровати, с любопытством склонив голову набок.

Я открыла рот, чтобы закричать, но он быстро приложил палец к моим губам.

— Ну же, мы же не хотим никого разбудить. Сейчас середина ночи.

Мой крик горел у меня в легких, но ни звука не вырвалось, как сильно я ни тужилась.

Размытое пятно следовало за его лицом, точно так же, как когда я провидела. Но его внешность была другой — его тело искажало воздух вокруг него, растягивая очертания всего, как ткань, туго натянутая на предмет под ним. Это было так, как будто он каким-то образом прокладывал себе путь сквозь фотографию моей комнаты.