— Расслабься. Всё откроется к фестивалю, — отозвался он, будто читал мои мысли. — Всё будет нормально.

Я откинулся в кресле. Всё действительно будет нормально. Оливия и Леннокс вложили душу в запуск ресторана, и я им доверяю. Они в этом хороши. Всё продумали. Но это не отменяет того, что у меня в голове постоянно крутится катастрофический сценарий. Если существует хоть один способ облажаться — мой мозг его найдёт.

Если не доводить себя до паники, это даже полезный навык.

Нужен кто-то, чтобы заранее просчитать все возможные риски? Рассказать, где и как может пойти не так? Это ко мне. Именно поэтому моя консалтинговая фирма когда-то процветала... пока Джоселин не обчистила меня подчистую, и я не вернулся домой заниматься фермерством. Я не испытываю проблем с тем, чтобы указывать на слабые места, хотя Оливия говорит, что можно было бы делать это с чуть большим оптимизмом и меньшей ехидцей. Одно дело — указать на уязвимости. Другое — предсказывать неминуемый крах.

— А у тебя как дела с фестивалем? Всё по плану?

Я проглотил целый список того, что ещё может (но, скорее всего, не произойдёт) пойти не так, и кивнул.

— В целом — да. Но дел ещё навалом.

— И фотки-ужастики — это тоже из списка дел?

Я положил телефон на стол и уже не чувствовал сил оправдываться.

— Они правда такие ужасные?

— Смотря кого ты хочешь впечатлить, — прищурился он. — И кого же?

— Никого.

— Врёшь. Попробуй ещё раз.

Я поёрзал в кресле.

— Да ни к чему это. Просто в той программе, через которую я общаюсь с виртуальной ассистенткой, есть место для фото профиля. А я его никогда не заполнял.

Он кивнул, и лицо стало непроницаемым.

— Виртуальная ассистентка, говоришь?

Я повернулся к компьютеру и открыл почту. Может, если сделаю вид, что занят, он отстанет.

— Ты с ней встречался. Она же тебе помогла, когда у тебя колесо спустило?

— Благодаря тебе, — пробурчал я. — Ты хоть домкрат потом вернул?

— Не уходи от темы. Как она выглядит?

— Кто?

Он закатывает глаза.

— Твоя ассистентка. Не притворяйся, будто не понимаешь.

Я пожимаю плечами.

— Выглядит как женщина.

Он тяжело вздыхает.

— Молодая? Пожилая? — делает паузу. — Красивая?

Я поднимаю взгляд, и он тут же расплывается в довольной ухмылке.

— Значит, красивая.

— Дело не в этом.

Он усмехается.

— Конечно. Как же.

— Я просто хочу, чтобы всё казалось немного более личным, — возражаю я, хотя сам не особо верю в свои слова. — Она ведь приехала и помогла. А я, честно говоря, был с ней не особенно вежлив, и теперь стараюсь это исправить. Не хочу её потерять. Она отличный специалист.

— Очень достойные причины обновить фото профиля. Но я тебе всё равно не верю.

Я выдыхаю.

— Только не делай из этого то, чем оно не является.

— Ладно. Не буду. Но если вы начнёте встречаться, я первым скажу: «Я же говорил».

— Мы не будем встречаться. У неё ребёнок.

— Значит, ты всё-таки думал об этом. И вообще, ребёнок — не повод не начинать отношения.

— Она вдова.

— Тоже не повод.

— Может, в общем смысле и нет, но для меня? Мне не нужны сложности, Леннокс. Ты же знаешь.

Он внимательно на меня смотрит.

— Прости, что разочарую, но жизнь вообще-то штука сложная. Если ты бежишь от сложностей, можешь сразу вычеркнуть из жизни всё, что связано со свиданиями.

— Я не думаю о том, чтобы встречаться с Лайлой. Можешь, пожалуйста, забыть об этом?

— Только если признаешь, что именно после встречи с ней ты решил поставить фото в профиле.

Я бросаю на него взгляд, ненавидя его ухмылку. В основном потому, что боюсь: он прав.

— Я не говорю, что хочу с ней встречаться, — бурчу я. — Но, возможно, встреча с ней повлияла на моё решение загрузить фотографию.

Тон Леннокса меняется — теперь он говорит так, будто сюсюкает с декоративной собачкой в дамской сумочке, а не со своим старшим братом.

— Потому что у тебя такое милое личико, Перри. Ну просто прелесть!

— Прекрати. Она уже видела, как я выгляжу. Дело не в этом. Я просто хочу, чтобы всё ощущалось чуть более личным.

— Я к тому, что если ты вдруг захочешь с ней встречаться, наличие фотографии в профиле, напоминающей ей о твоей миловидности, точно не повредит. Ты у нас самый красивый. Ну, кроме, может, Флинта, но у него целая команда, чтобы поддерживать это лицо.

— Да ладно. Все знают, что мальчишеское обаяние Броуди побеждает.

Леннокс сжимает губы, будто задумался.

— Согласен. Нам всем повезло, что он влюбился ещё молодым. Когда он вышел из игры, это, возможно, дало остальным хоть какие-то шансы.

Я закатываю глаза.

— Да уж. А тебе, конечно, прямо беда с этим, Лен.

Он улыбается. Если у Леннокса и есть суперсила, помимо его кулинарного таланта, так это уверенность в себе. Хотя, возможно, именно эта уверенность и помогает ему на кухне. Он никогда не боится рисковать.

— Ладно. — Он тянется к моему телефону. — Давай сделаем фото. Я помогу.

— Нет. Не могу при тебе. Я буду выглядеть идиотом.

— С каких пор тебя волнует, как ты выглядишь передо мной? Или ты даёшь мне помочь, или я звоню Лив и рассказываю, чем ты тут занимаешься. — Он подносит телефон к моему лицу, чтобы разблокировать, и отскакивает, когда я пытаюсь его выхватить.

Он встаёт и отходит от стола, ухмыляясь.

— Так. — Он держит телефон, как будто он какой-то модный фотограф. — Может, разверни кресло, чтобы за спиной в кадр попали горы? И наклонись вперёд, опираясь на локоть?

Где-то глубоко внутри я чувствую, что потом пожалею, но всё равно хочу хорошую фотографию.

— Вот так? — Я разворачиваюсь и опираюсь на руку.

— Если ты хочешь, чтобы она подумала, будто ты продавец подержанных машин — идеально. Осталось только поднять палец вверх и натянуть дебильную улыбку.

Я раздражённо выдыхаю.

— Тогда как? Я сделал всё, как ты сказал.

Леннокс снова садится напротив и копирует мою позу.

— Вот как ты сейчас сидишь. Жёстко, напряжённо. Расслабься. — Он разминает плечи, трясёт руками. — Вот так.

И правда, так лучше. Я поправляю позу, чтобы сесть, как он.

— Вот! Гораздо лучше, — воодушевлённо говорит Леннокс. — Только не двигайся. Разве что голову чуть наклони. И руку на подбородок, будто задумался.

— А мне улыбаться? Оливия всё время говорит, что я улыбаюсь слишком редко.

— А ты можешь улыбнуться без этой дурацкой мимики?

— Не знаю. У меня всегда так выглядит улыбка?

— Ты никогда не улыбаешься, откуда мне знать?

— Никогда? Не преувеличивай.

— Да всё так. Вон, морщина между бровями тому доказательство. Но давай попробуем с улыбкой.

Я дотрагиваюсь до лба и морщусь, почувствовав глубокую складку между бровями. Напрягаю лоб, пытаюсь улыбнуться, но всё выходит так натянуто, что я тут же бросаю.

— Это глупо. Не может быть, чтобы я сейчас выглядел не по-идиотски.

— Ты не выглядишь глупо. Подумай о том моменте, когда Лайла впервые приехала тебе помочь. Что ты почувствовал, когда она вышла из машины?

Я возвращаюсь в памяти к тому моменту, к удивлению, когда понял, что она вовсе не какая-то старушка. Потом вспоминаю, как она сняла солнцезащитные очки и я увидел её синие глаза. У неё веснушки — мне это нравится — и широкая, приветливая улыбка.

— О, чёрт, — бормочет Леннокс, опуская телефон. — Ты в неё втюрился.

Я встряхиваюсь и выпрямляюсь.

— Ничего подобного. Я её почти не знаю.

Леннокс склоняет голову.

— Вы же уже сколько вместе работаете? Две недели? Три?

— Почти три. Но это не одно и то же. Вживую я видел её всего один раз.

Леннокс кладёт телефон на стол и подвигает его ко мне.

— Я просто к тому, что не видел такого выражения у тебя на лице уже очень давно.

Я смотрю на фото, которое он только что сделал. Моё выражение… я даже не знаю, какое. Я вроде бы не улыбаюсь, но всё равно выгляжу… счастливым? Или, скорее, довольным?