— Раст! — рявкнул тот в ярости, принимая вертикальное положение гораздо быстрее, чем от него ожидалось. — Раст! Если ты хочешь получить свою плату, убирайся отсюда немедленно! В твоей помощи тут больше не нуждаются!

Он проорал это так громко, что с соседних деревьев вспорхнули и улетели птицы.

Спустя пару минут из-за дома показался сам работник. Он выглядел немного растерянным. Хмуро оглядев двор, задержал взгляд на мне.

— Оглох, что ли? — рыкнул Гильем. — На выход!

Указав пальцем в сторону ворот, он ожидал подчинения. Признаться, я надеялась, что Раст этого не сделает, но тот опустил взгляд и прошел мимо нас, не проронив ни слова.

Гильем же еще раз свирепо оглянулся на меня и ушел, злобно топая ногами. Я стояла как вкопанная, наблюдая за его уходом.

Затем закрыла калитку и несколько секунд просто стояла, уперевшись лбом в шершавое дерево ворот. В груди что-то сжалось, будто железный обруч стянул сердце. Руки дрожали — от страха, от отвращения, от злости… от облегчения. Он ушел. Он действительно ушел.

Пошатываясь, я обернулась и медленно пошла к псу. Буран все еще стоял у будки, тяжело дыша, шерсть на загривке поднята, глаза настороженные. Я подошла ближе, опустилась рядом на колени, обняла его за шею и уткнулась лицом в теплую, пахнущую дымом и травой шерсть.

— Спасибо, — прошептала одними губами. — Спасибо тебе, мой хороший…

Он тихо фыркнул и ткнулся в меня мордой, будто отвечая: Я рядом. И в этот миг я не смогла сдержаться. Слезы вырвались сами собой — горячие, жгучие, освобождающие. Я не рыдала — просто плакала, уткнувшись в пса и позволив себе быть слабой. Позволив осознать: я избежала самого страшного. Отвращение, грязное, липкое, еще сидело под кожей. Но я выстояла, защитила себя. Зелье подействовало, и Гильем больше не придет.

Но тело все еще не верило. Оно дрожало, будто в лихорадке.

— Мам! — испуганный голос Итана. — Мам, что случилось?!

Я резко подняла голову. Из-за дома, сбивая друг друга с ног, бежали мальчики. Итан впереди, за ним Мэтти, растерянный, с огромными глазами. Я поднялась и отступила от Бурана.

— Все хорошо, — проговорила, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Все уже хорошо.

Мэтти налетел на меня и крепко обнял за талию.

— Мы слышали крик… и… ругань… — Итан говорил сбивчиво, что совсем не было ему свойственно. — Я думал… Я думал, произошло что-то плохое.

Мэтти молча уткнулся в мой бок, крепко сжав подол платья.

— Знаете что? — я улыбнулась, хотя улыбка далась с трудом. — Пойдите-ка, соберите инструменты, что Раст оставил на участке. Все сложите в амбаре, ладно? Пусть порядок будет. А потом мы разведем небольшой костер, чтобы пожарить сало и хлеб прямо здесь, во дворе. И запечем картошку в золе.

Итан коротко кивнул и взял Мэтти за руку. Мальчики скрылись за домом, а я медленно вошла внутрь, плотно прикрывая за собой дверь.

Сейчас мне нужно было умыться. Смыть страх, унижение и прикосновения Гильема. Я зачерпнула в тазу холодной воды и плеснула в лицо, обтерла шею. Капли текли по коже, но облегчения не приносили. Зато я почувствовала, как возвращаюсь в свое тело, как понемногу успокаивается сердце.

Я села на лавку, сделала несколько глубоких вздохов, прислушалась к себе. Все было как обычно, и одновременно уже совсем не так.

Пришла в себя я относительно быстро. Гильем не давал о себе знать, и я позволила себе думать о других, более важных делах. В первую очередь я отпустила Бурана с цепи, оставив ему только ошейник. Теперь пес радостно бегал по огороженной Растом территории без риска убежать и потеряться. Он гонялся за бабочками, делал засады воробьям и внимательно прислушивался к шагам прохожих за воротами. Незваных гостей у нас не появлялось.

Мы с мальчиками посадили картошку и подготовили небольшой участок земли под другие посадки. Я хотела присмотреть на рынке саженцы и семена, которые еще не поздно было посеять, а также сняла мерки с детей, чтобы приобрести для них новую одежду.

Очень быстро, настал день, в который мы с Люсиндой договорились вместе отправиться на рынок. Я заранее подготовила веревочку, на которой поведу козленка на рынок и еще раз обдумала это решение. С одной стороны, мне нужно было приумножать хозяйство, а не распродавать, но в сложившейся ситуации я пока не видела другой возможности быстро получить деньги. К тому же, козлик в будущем не мог обеспечить нас молоком, а когда бы он подрос, все равно пришлось бы менять его на другого козла. Или забивать на мясо, чего я категорически не хотела делать.

Утро было ясным и прохладным. Я подогнала одежду по фигуре, взяла кошель и вышла за ворота. Итан послушно замкнул калитку с внутренней стороны и помахал мне на прощанье. Накануне я объяснила детям, куда поеду и как надо себя вести, пока меня не будет.

Дорога в соседнюю деревню была неблизкая, но я не могла позволить себе откладывать поездку на потом. У нас было мало всего: денег, продуктов, посевного материала. Если не засадить огород сейчас, потом будет уже поздно.

Тихий путь через лесную дорогу прошел практически незаметно. Бабка Люсинда постоянно говорила о чем-то, спрашивала меня, как справляюсь и нужна ли помощь. Я была немногословна. Не могла перестать думать об однажды предстоящих мне родах, которые, скорее всего, будет принимать именно эта женщина. Перед глазами каждый раз возникал образ умирающего Ромула, грязной воды в тазу и тесной душной комнатушки, служившей Люсинде «приемными покоями».

Незаметно умиротворяющий шелест листвы и пение птиц сменились шумом торговых рядов. Соседка натянула поводья, и ее тощая лошадка послушно остановилась.

— Ну, все, Мэлори, приехали. С покупками не затягивай, я не на долго сюда приехала. Как управлюсь, подожду немного, и отправлюсь в обратный путь, коль тебя не будет.

— Хорошо. Я постараюсь успеть.

В другой раз можно и пешком воротиться, но сейчас у меня ожидалась тяжелая поклажа. Надо бы соорудить себе что-то вроде сумки на колесиках для походов на рынок, чтоб не быть обязанной Люсинде на постоянной основе.

Базар был полон — мужчины и женщины торговали тканями, утварью, мясом и овощами, их лавки ломились от всевозможных товаров. Я направилась к площади, где продавали скот. Заранее расспросила соседку, в какой стороне рынка можно продать козленка, чтобы не терять время на поиски.

Мой козлик уже был подросший и не нуждался в материнском молоке. Он был красивым — с белоснежной шерстью, большими глазами и наметившимися рожками. Удивительно, покупатель ему нашелся очень быстро и еще до того, как я добралась до нужного места!

— Эй, хозяюшка, продаешь своего иль купила чужого? — окликнул меня женский голос.

Я обернулась и увидела невысокую полноватую даму за прилавком с тканями.

— Иди сюда, иди! — махнула она, выходя мне навстречу. — Я как раз ищу пополнение, моя Зорька привела трех козочек, туда гляди покрывать их надо, а такой жених будет очень кстати!

— Продаю, — улыбнулась я.

— Ох, какой красавец! Сколько просишь за него?

Люсинда помогла мне сориентироваться в здешних ценах, и я готовилась выгодно продать козленка. Но никак не ожидала, что получится сделать это настолько легко. Хозяйка лавки с тканями даже торговаться не стала. Она шустро отсчитала мне нужное количество монет, и я с радостью передала ей поводок.

Задерживаться надолго я не хотела, потому сразу же отправилась за покупками по списку.

Приобрела одежду для мальчиков: штаны, шорты и рубахи на смену тем, что уже давно пора было выбросить. Также купила отрез простой хлопковой ткани, чтобы самостоятельно нашить пеленок, а еще себе и детям нижнего белья. У того же продавца взяла швейный набор: иглы и нитки.

Затем нашла лавку с садово-огородными товарами, где обзавелась мешочком разных семян, завернутых в бумажные пакеты по сортам, и саженцы земляники, которая уже набрала бутоны. Продавец долго предлагал мне чудо-удобрения вдогонку, но я отказалась.