— Ну, так прекращай. Я даже отсюда вижу дым из твоей башки, и поверь мне, ничего хорошего из того, что кто-то из нас будет загоняться по всякой ерунде, не выйдет. Просто не буди спящего пса, – твердо заявляет он.

— Ладно, – бормочу я, ненавидя себя за то, что каким-то образом заставил Истона увидеть во мне слабость.

— И вообще, если дело дойдет до драки и нам действительно придется все обдумывать, оставь это дерьмо профессионалам, ладно? – говорит он, показывая большими пальцами на себя с самодовольной ухмылкой.

Я показываю ему средний палец, потому что он, как обычно, ведет себя как самодовольный индюк, и этого достаточно, чтобы напряжение между нами немного спало.

— Рад тебя снова видеть, мужик. Честно говоря, я думал, что у меня не будет возможности потусоваться с тобой и ребятами до завтрашнего возвращения в Ричфилд, – признаюсь я, сжимая его плечо.

— Вчера вечером Линк прислал мне сообщение с просьбой зайти. Если бы я знал, что ты тоже приедешь, то, наверное, не пришел бы, – насмехается он, расплываясь в своей фирменной ухмылке.

На этот раз я бью этого ублюдка локтем в живот, отчего он взвизгивает, как маленькая киска. Его смех затмевает дискомфорт от удара, и я мне становится немного лучше оттого, что я здесь.

— Да, Линкольн тоже прислал мне сообщение. Как думаешь, Кольт появится? – спрашиваю я, поворачиваясь лицом к огромному дому, который выглядит таким пугающе пустым. Думаю, этого и следует ожидать, учитывая, что в нем живет всего один человек.

— Не знаю, но сомневаюсь в этом. Ты же знаешь, Кольт предпочитает проводить воскресное утро между бедер той, с кем перепихнулся накануне вечером.

— Никогда не понимал этого ублюдка. Он слишком надолго остается с одноразовыми цепочками, – игриво шучу я.

Если я – самый неотесанный засранец, а Истон – холодный, собранный мудак, то Кольт, безусловно, Ромео нашей группы. У этого парня больше интрижек, чем у кого-либо из всех, кого я встречал. И дело в том, что ему даже не обязательно их искать. Девушки просто слетаются к нему, как мотыльки на пламя, и даже после того, как он выдает им прощальный билет, у них все равно загораются глаза, когда они видят его снова. Это чертовски странно, ведь я знаю, какой он хладнокровный ублюдок.

— Именно поэтому, друг мой, дамы любят его и ненавидят тебя. Он дает им то, что они хотят, в то время как ты получаешь только то, чего хочешь сам. – Истон смеется, в то время как я хмурюсь еще больше.

— Почему ты говоришь об этом так, будто это что-то плохое?

Мой вопрос вызывает еще один вой у друга рядом со мной, что усиливает мое замешательство.

— Что? – восклицаю я, не понимая, что тут смешного.

Ну да, я парень без обязательств. Что в этом плохого? Я не даю ложных обещаний, так что я не полный кретин. Я стараюсь, чтобы девушки, с которыми общаюсь, получали такое же удовольствие, что и я. Просто я не из тех парней, которые после этого обнимаются или остаются на ночь, изображая интерес ко всему, что они рассказывают. Я действительно не понимаю, в чем тут проблема. Я откровенен с самого начала. Разве это не заслуживает некоторого признания?

— Черт, что я тебе говорил о том, что не нужно слишком загоняться? У тебя скоро от этого морщины появятся, чувак. Просто прекрати. Но если тебе действительно интересно узнать, в чем разница между тобой и Кольтом, просто спроси любую девушку, с которой ты спал, что она думает о тебе, а затем сравни с ответами тех, кто был с Кольтом. Вот увидишь, их ответом будет "весь день и всю ночь", – шутит Истон, находя мою сексуальную жизнь слишком забавной.

— Да мне похрен. Пусть они меня ненавидят – большое, блядь, дело. Все знают, что в моей жизни нет времени на девчонок, – сухо оправдываюсь я.

— Только на интрижки на одну ночь с девушками, чьи имена ты даже не можешь вспомнить во время, не говоря уже после, – бормочет Истон себе под нос.

— Знаешь что? Беру свои слова обратно. Я мог бы прожить еще день или два, не видя твоего всезнайского лица. И, опять же, я не вижу проблемы в отношениях на одну ночь, которые не развиваются дальше. Нам чуть за двадцать, придурок. Мы в самом, мать твою, расцвете сил. Зачем мне тратить больше одной ночи на девушку, если это ни к чему не приведет? По-моему, это бессмысленно. – Я пожимаю плечами.

— Однажды кто-нибудь постучится в твою дверь, и ты подавишься этими словами, – со всей уверенностью отвечает Истон.

— Не думаю, что такое случится в ближайшее время, так что это спорный вопрос. На самом деле, весь этот разговор – пустая трата моего времени.

— Что за пустая трата времени? – спрашивает глубокий, хриплый голос позади нас.

Мы оборачиваемся и видим самого дьявола, вальсирующего к нам с растрепанными волосами, как будто он только что закончил гребаный секс-марафон. Зная Кольта, вероятно, так оно и есть.

На его лице сияет улыбка, а зеленые глаза блестят на солнце. Должен признаться, я так же очень скучал по этому самоуверенному засранцу. Понятия не имею, как ему это удается, но Кольт всегда выглядит так, будто спустился с радуги и все такое. Если бы не знал, что в нем есть злобная жилка, я бы поклялся, что этот парень слишком жизнерадостен, чтобы не иметь проблем с головой.

Сначала Кольт толкает Истона, затем меня, а потом встает по другую сторону и откидывает голову на крышу моей машины, так что солнце целует его и без того загорелое лицо.

— Вы что, придурки, собираетесь стоять там весь день? – раздается голос, заставляя нас повернуться лицом к дому за нашими спинами, и мой взгляд мгновенно фокусируется на друге, которого я так боялся увидеть.

Дыхание, которое я, по-видимому, задержал, покидает мое тело, как только я понимаю, что Линк по-прежнему похож на Линка.

Мы все трое двигаемся с места и идем к дому. Чем ближе я к нему подхожу, тем яснее мне становится, что он совсем не похож на человека, хранящего самый большой секрет. Он не хмурится, под его глазами нет глубоких морщин. Ни впалых щек от недоедания, ни бледной, липкой кожи от недосыпания из-за ужасных ночных кошмаров. Он выглядит совершенно обычно, таким же, каким я запомнил его перед отъездом.

Осматривая каждый дюйм его тела, я не могу обнаружить ни единого следа повреждений. Вместо разбитого друга, которого ожидал найти, я с удивлением замечаю, что он выглядит даже лучше, чем раньше. За лето он подкачался, и, если глаза меня не обманывают, из-под его короткого рукава выглядывает немного чернил.

Он выглядит хорошо.

Даже слишком хорошо.

Если бы большая часть жителей Эшвилла не присутствовала на похоронах его родителей в мае, то они, вероятно, не заподозрили бы, что парень, стоящий передо мной, пережил такое тяжелое испытание и потерю.

Хм…

Потерю? Действительно ли "потеря"– подходящее слово, когда мы четверо приняли участие в их неожиданной кончине? Ведь Гамильтоны не были чем-то вроде связки ключей, которую можно просто положить не на то место и потерять. Просто так двух людей не потеряешь. Неа. Потеря – неправильное слово в данном случае. Они не были потеряны. Их убили. И все в Эшвилле считают, что это было неудачное ограбление. Если кто-нибудь когда-нибудь узнает правду, то единственное, что мы потеряем – это нашу свободу.

— Мы здесь, идиот. Что такого важного, черт возьми, случилось, что это не могло подождать? Реми Петерсон была чертовски зла, когда мне пришлось покинуть ее постель этим утром, – нараспев произносит Кольт, поднимая брови на своего кузена.

— Просто зайдите в дом. Нам нужно поговорить, – слишком резко говорит Линкольн, и я снова начинаю нервничать.

От жизнерадостности Линка давно не осталось и следа. Тоска, которую я ожидал увидеть, внезапно отпечаталась в каждой черточке его лица, и мне, конечно, неприятно это видеть. Но не это тревожит меня больше всего. Мои шаги замедляются, когда его фальшивая улыбка возвращается, сияя, как будто все мы только что не видели, что этот новый и улучшенный Линкольн – не что иное, как маска.