Почувствовав настроение, Кеннеди осторожно просит Истона выпустить ее, чтобы она могла немного исправить ситуацию.

— Хорошо, что мне уже пора, иначе у меня будет переизбыток тестостерона. Нужно возвращаться в Ричфилд, иначе опоздаю на занятия. Подвезешь меня, Том?

— Конечно, детка, – отвечает он, запечатлевая поцелуй на ее губах.

Я чувствую, как тело Линка рядом со мной напрягается, но он больше ничего не говорит, чтобы не злить этого засранца.

— Ты идешь? – спрашивает Кеннеди у своего близнеца, изо всех сил стараясь не смотреть ни на кого из сидящих за столом после этого непрошеного поцелуя.

— Да, встретимся на улице. Мне нужно немного поговорить с ребятами, – он тепло ей улыбается.

Кеннеди кивает ему и неловко машет рукой остальным, потянув Томми-боя за локоть.

Джефферсон ждет, пока его сестра и этот придурок, которого он считает будущим шурином, не окажутся вне поля зрения и слышимости. Затем он встает и обращается к нам с речью, которая настолько, черт возьми, важна, что не может быть высказан в их присутствии.

— Я знаю, Том – придурок, но он жених Кеннеди. Если вы любите ее так же, как я, то должны переступить через свою уязвленную гордость. Он важен для нее, а значит, вы должны дать ему поблажку. Вы трое меня понимаете?

Вопрос адресован всем нам, но взгляд Джефферсона прикован только к Линку, демонстрируя, о ком он на самом деле беспокоится.

— Как скажешь, Джефф. Отныне мы будем хорошими мальчиками. Клянусь на мизинце, – саркастически отвечает Истон, прикладывая палец к сердцу. Джефферсон просто качает головой и уходит, ничего больше не добавив к своей обличительной речи. Он сказал то, что должен был, и этого было достаточно.

— Что Кеннеди вообще нашла в этом придурке? – возмущается Ист, как только за Джеффом закрывается дверь. — Ты действительно собираешься позволить ей выйти замуж за этого идиота? – спрашивает он друга, сидящего рядом со мной.

Линк откидывает голову на спинку, внезапно выглядя измученным.

К этому новому раздвоению личности Линка все еще нужно немного привыкнуть. Когда находится рядом с кем-то, кроме нас троих, он ведет себя как беззаботный парень, которого ничто не беспокоит, каким он был до случившегося. Теперь шрамы и повреждения от того, что мы натворили, видны на его лице, только когда мы одни и вдали от посторонних глаз.

Но, с другой стороны, разве не все мы ведем двойную жизнь? Разве мы не делает вид, будто у нас все в порядке, когда на самом деле медленно тонем в море отчаяния? Мы все носим маски. Линкольн, Истон, Кольт. Даже я. Мы притворяемся теми, кем уже никогда не будем – невиновными.

— Не надо просто глазеть на небо, чувак. Ответь мне! Ты собираешься сидеть сложа руки и ничего не делать? Просто отдашь свою девчонку этому гребаному мудаку?

— Она не моя девчонка, Ист. Она никогда не была и не будет моей, так что просто брось это, – сокрушенно отвечает Линкольн.

— Какого хрена ты…

— Я сказал, БРОСЬ ЭТО! – на этот раз кричит Линк, с силой ударяя кулаками по столу.

Воцарившаяся жуткая тишина заставляет меня вспотеть. Ист уже должен знать, что Кеннеди – больная тема для Линка. Не то чтобы я понимал, почему он не ухаживает за единственной девушкой, которая ему когда-либо нравилась. Но, эй, это прерогатива Линка, а не моя. И уж точно не Иста.

Чтобы отвлечься, я заказываю сладкий чай, совершенно не обращая внимания на стоящий передо мной кофе. Истон просто откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди, как обиженный ребенок, хмуро оглядывая кофейню.

Я потягиваю чай, изо всех сил стараясь не слишком погружаться в свои мысли, ожидая, когда кто-нибудь из них забудет свою обиду и объявит перемирие, чтобы мы могли вернуться к нормальной жизни. В этом особенность нашей маленькой братской группы – в одну минуту мы можем поколотить друга друга, а в следующую – уже шутим, даже не помня, почему мы вообще разозлились.

— Значит, дела со Стоун идут не так, как хотелось бы Обществу, да? – спрашивает Линкольн, первым нарушая молчание.

В нашей четверке он всегда был пацифистом, поэтому я не удивлен, что именно он протянул оливковую ветвь, чтобы вернуть все на круги своя.

— Честно говоря, я не уверен, чего они хотят. Они сказали мне подружиться с ней, и в каком-то смысле я так и сделал. Просто надеюсь, что им этого достаточно.

— А тебе этого достаточно? – загадочно спрашивает он.

— Просто скажи, что ты имеешь в виду, Линк.

— Если ты начинаешь беспокоиться об этой девушке, я не хочу, чтобы ты делал то, чего не хочешь, – отвечает он с искренним опасением в голосе.

Я хмурю брови, пытаясь понять, какие слова он хочет от меня услышать, но, честно говоря, не понимаю.

— Он в порядке, Линк. Я имею в виду, ты когда-нибудь видел, чтобы Финн бегал за какой-нибудь девчонкой за все то время, что его знаешь? – с насмешкой вставляет Ист, как будто мысль о том, что я могу влюбиться в девушку, совершенно абсурдна. Однако, судя по выражению лица Линка, убедить его не так-то просто.

— То, что такого никогда не случалось раньше, не значит, что этого не может быть.

— Если это и случится, то не со Стоун Беннетт. Скажи ему, Финн, – приказывает Ист, но, хоть убей, слова словно застревают у меня в горле, не в силах вырваться наружу.

— Скажи ему, – настаивает Ист, все больше раздражаясь из-за моего молчания.

Но единственный ответ, который приходит мне на ум – тот, что, как мне кажется, все еще звучит искренне.

— Я сделаю то, что должен, Линк.

Линк испускает долгий выдох, еще глубже вжимаясь в спинку сиденья.

— Думаю, что именно из-за того, что мы делали то, что должны были, мы и попали в неприятности.

— Вы с Кольтом уже выяснили что-нибудь об Обществе? Что-нибудь, что могло бы помочь нам выпутаться из этой передряги? – спрашиваю я, гадая, справляются ли они со своей задачей лучше, чем я со своей.

— Не совсем. Но как только выясним, я дам вам обоим знать.

— А где, кстати, этот ублюдок? – спрашивает Истон, только сейчас замечая отсутствие Кольта.

И это я самый тормознутый во всей компании.

Линк берет свой телефон, и на его губах появляется первая искренняя улыбка, когда он показывает нам фотографию взволнованного Кольта, разговаривающего с невозмутимой библиотекаршей.

— Будь я проклят. Не знаю, что меня удивляет больше – то, что Кольт действительно занимается чем-то, что не связанно с кисками, или то, что он знает, где находится библиотека.

— Его фамилия красуется на фасаде, – возражаю я. — Уж где находится это чертово здание, он хотя бы обязан знать.

Мы все смеемся над этим, потому что Кольт не из тех парней, которых можно встретить в месте, где нет возможности перепихнуться. В женской раздевалке – да. В библиотеке – нет, черт возьми.

После того, как наш смех стихает, я не могу удержаться и снова обращаюсь к Линкольну за советом.

— Итак, как мы собираемся справляться с этим в ближайшее время?

— Так же, как и раньше. Ведем себя как обычно и ждем дальнейших указаний.

— Инструкций от Общества, ты имеешь ввиду? – спрашиваю я, чтобы внести ясность, и получаю от него напряженный кивок.

— А что, если они узнают, что Финн упустил свой шанс с южанкой?

— Ты думаешь, я его упустил?

— Я люблю тебя, чувак. Люблю, как брата. Но должен тебе сказать, что когда девушка сбегает после секса, это обычно означает, что она бежит домой, чтобы довести дело до конца и получить тот оргазм, который ты должен был ей подарить. Извини, что лопаю твой пузырь иллюзий, чувак. – Ист пожимает плечами, как бы извиняясь.

— Почему ты не сказал этого раньше? – раздраженно ворчу я.

— Потому что! Кеннеди была здесь, и я не хотел выглядеть перед ней чертовым мудаком, – парирует он, защищаясь.

— Раньше тебя это никогда не останавливало, придурок, – ворчу я.

— Видимо, я эволюционирую.

— Эволюционирует он, ублюдок. – Я бью его по голове, что довольно сложно, так как он сидит по другую сторону стола.