А мне есть, куда деться? Контролирую еду — контролирую умы, ха!

— Справлюсь, — твердо ответил я.

— Вот и славно. Если нет, все равно бы делал. Говно везде убирать нужно. С этого и начнешь, да… Значит так. После шахты покажу че, где, куда ходить тебе, паря. Проверишь всех, посмотришь, как кормить. Чем кормить. Где брать. А потом… — он задумался. — Потом в ночь пойдешь на пристань. Нужно помочь рыбакам сети смолить. Ты паре нашему уже помогал чет такое делать, вот показал умение свое, будешь должен. Работа несложная, но вонючая.

Он развернулся, чтобы уйти, но потом остановился.

— А. И это… ужинать сегодня будешь в большом зале. Ульв велел. Считай, заслужил.

Повышение!?

Ужин. В Большом Зале. С воинами. С вождем. Это ну прям хороший такой, Джордановский прыжок через несколько ступеней местной социальной лестницы, пусть и рабской.

Солнце уже начало клониться к закату, окрашивая небо в оранжево-пурпурные тона. Как здесь заведено то? Викинги начинали стягиваться со своих рабочих мест к центру деревни примерно во время заката, что логично. Отсутствие света от солнца сильно резало продуктивность любого дела, — в сумерках много не наработаешь. Интересно, а как у них тут зимой? Когда световой день сокращается до нескольких часов? Работают по паре часов в день, а потом спят? Хах! Сомневаюсь.

Сама традиция совместного ужина была любопытной. Я, конечно, ни у кого из них в доме еще не был, но не сомневаюсь, что простейшие кухни там имеются. Тем более, что там нужно то? Очаг, котел, какая-то утварь. Но ужинали они все вместе. Вся деревня. Готовили огромные порции на всех, от мала до велика — еще помню свой первый обед здесь. И вождь, Ульв Чернорукий, ел из того же котла, что и последний рыба или местный пьяница (если таковые имелись).

Это было… необычно. Я то больше привычен к иерархическим системам, где правитель отделен от народа стенами, стражей и привилегиями. А здесь… здесь звание вождя, похоже, давало не столько права, сколько обязанности для амбициозного воина. Ну, уважение тебе оказывают, коечно, ведь ты — первый воин, ты — главный защитник, ты — тот, кто несет ответственность за всех. Но ты не царь (в моем понимании этого слова), а скорее старший в большой воинственной семье.

Если вспоминать курсы истории и обществознания, это сильно походило на… первобытно-общинный строй. Или военную демократию. Когда все вокруг общее — еда, кров, опасность. Я уже видел, как после налета драконов (которые явились вслед за мной) две семьи, чьи дома сгорели, без лишних слов распределили по соседям. Никто не остался на улице. Такой вот суровый, варварский коммунизм. Я даже не видел у них в обиходе денег. Натуральный обмен? Хотя… кто-то из местных говорил про торговлю, про набеги ради золота и драгоценностей. Может, для своих — взаимопомощь и натур продукт, а для чужих — валюта? Логично. Все, что добывается вовне, идет в общую казну на пользу всему острову. А внутри — распределение по потребностям. И по заслугам.

К чему я это все? Ах, да. Раз уж меня звали на ужин с «приличными людьми», то и выглядеть нужно было соответственно. А не как вонючий бомж, который последние дни валялся в курином помете и свином навозе.

— Бьорн! — окликнул я его, когда он уже собрался уходить. — Разреши вымыться? В реке или… где у вас тут можно?

Он обернулся, хмыкнул, оценивающе оглядев меня с ног до головы. Затем поднял с земли конец веревки, который уже перманентно стал продолжением меня, будучи привязанным к ноге, и швырнул его Сигурду, который все это время стоял рядом.

— Держи, паря. Сколько ночей отлынивал, работу кто за тебя делать будет то, а? А учиться?! Иди, просвещай чужака-чудака, ха. Саян Полоумный Драконоедец. Тьфу, пакость. Покажи ему нашу парилку. И времени у вас мало! Покажешь, что, где и как, да за вещами для него сбегаешь. Тунику что ли чистую не найдем? Давно Гусейну говорил, чтоб отдал вторую этому узкоглазому. Получит он у меня, блядь… перед вождем меня позорит!

Он снова повернулся ко мне.

— А ты чего уставился? Шуруй мыться, вонючка! Да чистое надевай. От тебя разит хуже, чем от Змеевика в брачный сезон! Пшел.

С этими словами он бесцеремонно направился к курятнику.

— А яички я, пожалуй, заберу…

Я и Сигурд, которому Бьорн вручил «поводок», переглянулись.

— Пошли, Саян Полоум… кхм, — не стал продолжать парень мою новую кличку (какой ужас), но с ноткой уважения в голосе продолжил. — Покажу тебе нашу баню.

Банный комплекс, или, как они его называли местные, «парилка», куда меня повели, оказался на берегу небольшой бухты, немного в стороне от основной деревни. Раньше я не обращал на него внимания, но сейчас, подойдя ближе, я обомлел. Вот буквально! Кто еще мне скажет о дикости народа, я тому буду тыкать в лицо своими воспоминаниями о их творчестве. Вход в главное здание был выполнен в виде гигантской, вырезанной из дерева головы дракона с разинутой пастью. Резьба была невероятно детализированной и жуткой. Огромные, кривые зубы, спиралевидные рога, чешуя, каждая пластинка которой была тщательно проработана. Вот прям… нет слов. Насколько круто и качественно было сделано, что стоило только восхищаться. А еще и в тему — только зайдя через вход, сразу ощутил поднимающуюся температуру воздуха, словно реально оказался в пасти дракона.

Внутри баня оказалась простой, интуитивно мне понятной и функциональной. Большой предбанник со скамьями и деревянными кадками. И сама парная — огромное, тускло освещенное помещение, в центре которого громоздилась гигантская каменка. Жар от нее был такой, что дышать поначалу было трудно! Горячий пар поднимался от раскаленных камней. Похоже, у них тут не было отдельных топок. Они просто разводили огромный костер прямо в парной, а когда камни раскалялись, выгребали угли и поливали камни водой.

В углу предбанника стояло несколько бочек с холодной водой и лежали связки веников, пахнущих травами и хвоей. Зеркала, естественно, не было. Но, проведя рукой по щекам, я нащупал приличную щетину. Волосы на голове чуть отросли, спутались и лезли в глаза. За эти дни я превратился в настоящего дикаря… Поддерживаю образ чужака в глазах местных.

Пока мылся, с наслаждением оттирая с себя въевшуюся грязь и вонь, Сигурд сбегал куда-то и принес мне чистую одежду. Такая же грубая холщовая рубаха и штаны, но, по крайней мере, не рваные и не заляпанные бог знает чем. Переодевшись, почувствовал себя почти человеком.

Мы вышли на улицу. Солнце уже коснулось горизонта, и викинги, закончив свои дела, большими и малыми группами шли в сторону Большого Зала. Мы с Сигурдом присоединились к этому потоку.

Думаю, это была хорошая возможность для разговора.

— Сигурд, — начал я, — расскажи мне про вашего вождя. Какой он?

— Ульв? — парень поежился. — Он… сильный. Очень. Сильнее всех на острове. Никто не решается ему перечить. Он справедливый… наверное. Если ты делаешь то, что он говорит, и не задаешь лишних вопросов, он тебя не тронет. Но если ты ослушаешься… или проявишь слабость… он этого не прощает.

— Он сам сражается с драконами?

Черт, глупый вопрос. В первый день же и видел его сражающимся.

— Конечно! — с гордостью ответил Сигурд. — Он всегда впереди. Я видел ток, как он в прошлом набеге один на один вышел против Громмеля. Тот сжег катапульту, а Ульв просто… подбежал к нему, запрыгнул на спину и воткнул свой клинок ему прямо в шею. Он — настоящий вождь. Все в школе о таком поступке говорят.

— А Драконья школа… что это? Фишлегс упоминал.

— Фу Фишлегс! Тупой и странный парень, зачем ты с ним говоришь!?

— Так вышло, по работе. Ну так что со школой?

— Это… — он немного замялся. — Это место, где нас учат сражаться с малых лет. Как только можешь держать в руках деревянный меч, тебя отправляют туда. Мы учимся владеть оружием, ставить ловушки, э-э-э-э… изучаем драконов по Книге… ну, по картинкам в основном. И сражаемся друг с другом. Чтобы стать воином.