Так. Где я?

Последнее, что помню, это ну прям совсем не это! Точно не холодный, сырой лес с огромными деревьями, окружавшими меня. Я ведь был в Африке… да, точно. В группе волонтеров и ветеринаров для проекта блогера… Мистера Биста, вроде. Мы как раз помогали в записи видео о спасении животных.

Помнится, со мной была команда в несколько волонтеров и пара коллег-ветеринаров, одним из которых был Дмитрий Олейников, аспирант второго курса МГАВМиБ, он, помнится, готовил диссертацию по метаболическим особенностям сердечной недостаточности… впрочем, это сейчас неважно! Важно то, что мы были в Африке! С парой других специалистов вакцинировали жирафов, слонов и… носорогов.

Брр, вот оно. Носорог.

Память ударила наотмашь, как обухом по голове. Вертолет кружит над стадом, отгоняя основную часть рогатых животных. Мы должны были вколоть транквилизатор нужной особи, а других разогнать, после чего я бы спустился, осмотрел носорога, поставил чип и ввел антибиотики с вакциной. Но что-то пошло не так, как обычно. Операция то проходила хорошо, я спустился, подготовился вводить животному нужные лекарства, но носорог очнулся раньше времени! Словно транквилизатор на него не подействовал, или был разбодяжен, да или просто просрочен. Сука.

Перед глазами до сих пор стоит эта картина: туша резко дергается, разворачивается на меня, бежит и агрессивно так вопит. Я вижу рог, пытаюсь увернуться от него, но в следующий миг животное вспарывает мне живот. А потом еще и мотает головой из стороны в сторону, трясет меня в разные стороны… Боже, какая мерзость. Как я не умер…?

От этого воспоминания я подскочил, судорожно ощупывая живот. Ничего. Гладкая, целая кожа. Я здоров. Но как?!

Первая мысль — я в раю. Или на пути туда. Но почему тогда здесь так холодно? Вокруг зелень, трава, мох — явно не зима, но холод пробирает до костей, еще и так влажно. Или это кома? И я сейчас лежу где-то в больнице, а мозг выдает мне очередной психотрип. Может, и не было никакого Мистера Биста с носорогами, ха-ха-ха!? Может, я опять надышался мазутом, как в тот раз на Черном море при очистке берегов Новороссийска, и меня снова глючит в нефтетрипе? Вполне возможно.

Впрочем, если я все-таки умер… то, извините за нарциссизм, за свои деяния я должен был попасть в рай в первых рядах! Тот же разлив мазута? Это я там отмывал и спасал птиц. Массовые пожары в Австралии? Мы с командой тоже там были, спасали коал, кенгуру, вомбатов. Да и вся моя жизнь, даже работа студентом в ветклинике, была посвящена этому. Так что эта холодная глушь на рай не тянет. А в ад попасть я не мог, значит религиозные последствия отметаем…

Ладно. Как бы то ни было, я здесь. Живой и невредимый. Вот только одет я в какие-то лохмотья. Бесцветная рубаха, холщовые штаны и нечто похожее на лапти на ногах. Такое я видел сам в африканских поселениях — простая, грубая одежда.

Сейчас, судя по буйству зелени, лето. Но даже летом в этих мокрых обносках было дико холодно. Наверное, потому что я промок до нитки. Или потому что я в принципе ненавижу холод. Бр-р.

Ладно, с телом разобрались. Я провел ладонью по животу — гладкая кожа, ни намека на рану, оставленную носорогом. Сжал и разжал кулаки — руки мои, целые, подчиняются без вопросов. Значит, физически я в полном порядке. Осталось понять, где я вообще нахожусь?

Я осмотрелся внимательнее. Воздух был влажным и холодным, пропитанным соленым привкусом. Под ногами каменистая земля, укрытая мхом и низкой, жесткой травой. Вокруг росли чахлые, искривленные ветрами сосны и какие-то низкорослые кустарники. Скалы, поросшие седым лишайником, торчали из земли. Где-то совсем рядом слышался несмолкаемый гул, похожий на шум прибоя.

Ага, вода. Есть простое правило: если заблудился в дикой местности — иди к воде. Люди всегда селятся у рек, озер или моря. Не в первый раз теряюсь на природе, прорвемся.

Я побрел на звук, продираясь сквозь колючие ветки. Лес закончился внезапно. Я сделал последний шаг из-за очередного валуна и чуть не сорвался вниз. Ноги заскользили по мокрой крошке у самого края. Прямо передо мной разверзлась пустота. Лес вывел меня на высокий каменный обрыв. В тот же миг из-за пелены туч выглянуло блеклое, но ослепительно-белое солнце, и я на секунду зажмурился.

Когда глаза привыкли, я смог разглядеть то, что лежало передо мной. Внизу, у подножия отвесных скал, билось о камни беспокойное серое море. Или океан. Волны с шипением накатывали на узкую полоску галечного пляжа. Над водой с пронзительными криками кружили сотни чаек. Пейзаж был суровым и величественным. И до жути знакомым. Сахалин? Очень похоже.

Так, что я знаю о Сахалине в это время года? Медведи, пик их активности. Тучи мошки. И почти полное отсутствие цивилизации за исключением пары десятков городов и деревень. Перспектива так себе. И солнце висит как-то странно низко для этого времени дня… Куда идти?

Решил для начала спуститься к воде и осмотреться там. Может, это залив, а не открытое море? Или с берега увижу следы присутствия кого-нибудь. Это хоть немного упростит задачу.

Я начал осторожно спускаться, цепляясь за выступы и корни. И тут же заметил тропинку. Едва различимая, но определенно протоптанная людьми. А уверенность в этом была не случайной: звериные тропы всегда идут по пути наименьшего сопротивления, они петляют, огибая каждый крупный камень, каждую канаву. Человек же срезает путь, идет напрямик, где это возможно. Эта тропа была именно такой. Следы, конечно, не свежие, но они были! А значит, есть и надежда встретить существ разумных здесь.

Спустившись к самой воде, старался подмечать каждую деталь. Вот цветут одуванчики. Деревья в основном — сосны, березы, кое-где виднеется рябина. Насекомые, птицы, положение солнца… Все указывало на Евразию, северные широты…

Подошел к кромке прибоя. Соленый вкус в воздухе стал ощутимее. Наклонился над небольшой, спокойной заводью, чтобы посмотреть на свое отражение, окончательно убедиться, что это не сон. Во снах лица обычно расплывчаты. Но из темной воды на меня смотрел я.

Высокий, под метр девяносто, с черными прямыми волосами и слишком бледной для лета кожей. Типичный европейский азиат, хах. Узкие глаза, азиатские скулы, но при этом прямой, не приплюснутый нос и светлая кожа. В школе за такую внешность дразнили, а сейчас, с модой на k-pop, девчонки, наоборот, находили это привлекательным. Другие иногда путали с казахом. Но черт, я все еще не знаю, где я!

Отвернулся от своего отражения и пошел вдоль берега по тропе, которая вилась чуть выше, по склону. Поднявшись на холм по тропинке, увидел, что впереди, километрах в четырех, береговая линия явно заворачивала влево. До самого поворота простирались бескрайние зеленые луга с редкими рощицами буков. Идеальное, казалось бы, пастбище, но оно пустовало. Ни коров, ни овец. Это было странно и наводило на мысли, что поблизости может быть крупное поселение или город, который уж точно не живет от скотоводства.

Рука по привычке дернулась к карману штанов, чтобы достать телефон и проверить геолокацию. Но карманов то не было. И телефона тоже. Я был гол как сокол, не считая этих дурацких лохмотьев. Эх, надо было внимательнее осмотреть место, где я очнулся. Вдруг там что-то выпало… из штанов без карманов, ага. Как же.

Километр сменялся километром. Воздух был кристально чистым, единственными звуками были крики птиц, шум моря и ветер. Но некоторые птичьи трели я не мог распознать. Вскоре пейзаж слева изменился: лес плавно перешел в невысокую каменистую гору, у подножия которой бежала небольшая речка. Я запомнил ориентиры, чтобы не потерять тропу, и свернул к реке.