Так. Надо срочно создать приток свободных денег. И кое-какие идеи у меня уже есть. Что-то надо делать с поместьем, на его содержание тратятся приличные средства. Но поместье — это все дела завтрашнего дня. Или даже послезавтрашнего. Пойду нырну в локу. При вдумчивом подходе и в ней можно нарыть много интересного.

За изучением локи я просидел до раннего утра. Мне нужно для сна не так много времени — трех часов обычно достаточно. Так что лег я в шесть, а встал в девять, прекрасно выспавшись. План первоначального обогащения и дальнейших действий был готов.

На кухне уже шуршала Ева, оттуда доносились манящие запахи еды. Еды!

Но сперва медитация. Ее результатами, я был более чем удовлетворен. Вот и мои первые полноценные грани: «Плащ теней» и «Двойник». Открылись они легко, ведь я всего лишь воспроизводил то, что мне было доступно раньше. Так мистерию провел, а теперь, на кухню!

Я проник в обитель вкусных запахов, был удостоен неласкового взгляда приходящей прислуги и одарен тарелкой с гигантской яичницей, горой бекона, и поллитровой чашкой вареного кофе. Кирилл еще дрых, но голодным он не останется. Ева, относилась к нему много благосклоннее чем ко мне и уже жарила ему гренки с теми же яйцами.

Трень… пришло сообщение на мой комм. Сперва я даже не понял что это за звуки, но быстро разобрался.

Так «Уважаемый, тыры-пыры… до разрешения вопроса по вашему заявлению, туда-сюда… вам назначен попечитель. Карл Августович Шенкель. Чиновник седьмого класса управления по делам одаренных.»

Прекрасно! Тут оказывается есть такой официальный почтовый ящик куда приходят все уведомления от госструктур. Например, повестки в суд или вот такие вот письма счастья. У каждого подданного с четырнадцати лет имеется. Не посмотрел ящик, пропустил письмо — твои проблемы. Хорошо, что у Олега он был настроен. Мне бы в голову не пришло его искать.

Спустя полчаса, ровно в десять, под бой здоровенных часов стоящих в проходе анфилады появился наш попечитель. Часы эти меня, кстати изрядно задолбали, я уже начал прикидывать, где в доме инструменты лежат. Взять кувалду и расхреначить это чудо враждебной техники. Надо же додуматься поставить в собственном доме этот источник раздражающего шума! При том, что каждый этот ихний комм показывает и время, и день, месяц и даже температуру в заднице, если соответствующий датчик подключить.

Был Карл Августович строен, я бы даже сказал, худ, немолод и невысок. Широкие плечи и сложение атлета, несколько подпорченное временем.

Он вошел в коридор наших «шикарных апартаментов», как принц в свинарник, удерживая на лице кисло-высокомерное выражение. Одет он был в тонкое летнее пальто, под которым виднелся слегка подержанный костюм с жилетом. Кажется это называется тройка. Простые, серые в полоску в тон костюму брюки и начищенные туфли коричневого цвета дополняли его образ. Платок в нагрудном кармане. В петлицах пиджака посверкивала серебряная пирамида с глазом внутри — знак министерства по делам одаренных. При ходьбе он опирался на массивную коричневую трость с оголовьем в виде костяного шара.

Перстня ограненного не было, но на среднем пальце левой руки я заметил стальное кольцо, по центру которого гардой был закреплен миниатюрный меч, и по два кинжала, выступающих за края кольца с каждой стороны от меча. Двигался наш временный попечитель тяжело. От него исходил легкий аромат дешевого одеколона и, почему-то едва уловимых запах разогретого металла.

КАРЛ АВГУСТОВИЧ

— Давайте знакомиться, — у старика четкий слегка надтреснутый, но все еще сильный голос. — Я назначен в ваши попечители. Обращайтесь ко мне Карл Августович. Я в курсе вашего заявления об эмансипации, молодой человек. Ведь это вы Олег Витальевич?

Я кивнул.

— А вы, — он взглянул на выглядывающего из-за спины брата, — Кирилл. В мои обязанности входит контроль за вашим содержанием, питанием, здоровьем, расходованием средств. В области моей компетенции мои указания должны исполняться беспрекословно, это не обсуждается.

Я сдержал усмешку. Это мы еще посмотрим.

Он прошелся по коридору, осматривая обстановку. Повернулся к нам:

— В час пополудни мы должны быть в нотариальной конторе, на оглашении завещания. В три состоится погребение, эр Святов уже связался со мной. Прошу вас, молодые люди, привести себя в приличный вид. Не надо, Кирилл, делать удивленные глаза. Уверен в вашем гардеробе найдутся ботинки, а не эти ваши резиновые тапочки, и приличный костюм, вместо того рваного безобразия, которое надето на вас сейчас. Черные галстуки купим по дороге.

— Это кроссовки и моя любимая футболка! — возмутился Кирилл. На нем была футболка с изображением какого-то мультяшного персонажа, изображавшего непонятный жест, и вправду несколько, хм, поношенная. И с надписью «Выкуси!» — Они удобные!

— В такой день господин Строгов, вам стоит думать не о удобстве, а о приличиях.

Капец зануда. Вот это мы с Киром попали. На ближайший месяц-два.

Закрутилась канитель, связанная с официальной частью прощания с родителями. Возмущающегося Кирилла упаковали в немного тесный ему темный костюм, галстук светлую рубаху и черные туфли.

КИРИЛЛ

Своим гардеробом я озаботился сам, благо у Олега оказался довольно обширный выбор одежды. Я остановился на черном пиджаке с жилетом и классической белой рубашке. Черный галстук, кстати тоже нашелся в шкафу. Никакого подросткового протеста по поводу одежды я не испытывал. Для всего есть свое время и место. Тем более, раз я заявил свои права, как взрослого человека, я должен производить соответствующее впечатление. Так что футболки Олега со смешными надписями и драные штаны из мешковины — «джинсы» — подождут своего часа.

ОЛЕГ

Пришел Святов, и удивленно вскинул брови при виде нашего домомучителя.

— Карл Августович! Вы здесь как?

— Я теперь служу в управлении по делам ограненных, Святов. Так что по распоряжению начальства. Поставлен надзирать за эти двумя молодыми дарованиями до решения по эмансипации. А ты набрал вес, я смотрю! Нехорошо.

— Ну так. Эээ. Ну так, выездов немного последнее время, а бумажной работы дофига.

Карл Августович неодобрительно покачал головой, а Святов вроде как… смутился? Да кто он такой — этот дедушка? С виду обычный неограненный старик.

В нотариальной конторе похожий на сушеную макаронину нотариус с выражением зачитал завещание отца и матери. Завещание отца я уже знал, а завещание Элизы Строговой, по сути, копировало его. Явно один юрист составлял. Мы высидели невыносимо душные два часа, подписали кучу документов, и Карл Августович отправил их в свой саквояж. Святов был утвержден в роли душеприказчика.

Храм Силы, в котором должна была пройти церемония прощания, стоял в тени зиккурата на площади Павла I, прямо напротив него. Под острыми готическими сводами храма всегда витает аура Силы. Поэтому неограненным здесь делать нечего. Никто из простецов или нулевок не мог выдержать в храме больше получаса. Потом людям становилась дурно, вплоть до потери сознания. Были и редкие смертельные случаи. Но желающие потусоваться в храме, не имея огранки, не переводились. Существовала байка, о том, что, кто выдержит давление, «перетерпит» неприятные ощущения, тот получит дар Силы. Но, я думаю, это всего-лишь легенда.

Церемония, неожиданно для меня, получилась многолюдной. Пришел Длань — главный представитель в форте от клана Рубин со свитой. Присутствовал полицмейстер и прочие чиновники, возглавляющие императорские управления с помощниками и заместителями. Также присутствовала небольшая группа людей попроще, скорее всего подчиненные отца. В зале для церемоний, на первый взгляд, собралось человек сто — сто двадцать.