— Мне больно. — Выдавила я, пугаясь чертей на дне потемневших глаз. — А-артём…

Не знаю сколько это длилось. Кажется, что бесконечно долго. Так долго, что мои ноги стали дрожать от напряжения.

— Это из-за него? — Продолжая сжимать свои пальцы, спросил он. — Это Егор?

Всхлипнув, я опустила взгляд. Казалось, что земля уходит из-под ног. И Артём, усмехнувшись ещё раз, приблизился снова. Задержав дыхание, я почувствовал как он оставляет влажный след на моей щеке. И, убрав пальцы с моего лица, отступил.

Тихо выругался, стискивая пальцами переносицу. Взъерошил волосы и, ещё раз чертыхнувшись, отошёл.

Воздух на кухне сгустился. Нехотя пробирался в лёгкие, стягивая их колющей болью.

Тяжело выдохнув, я сжала пальцы в кулаки. Первым порывом было: бежать. Уносить отсюда ноги и постараться забыть о том, что произошло.

Но я не могла.

Молча смотрела на то, как он, рванув дверцу одного из верхних шкафчиков, достал из большой кружки смятую пачку сигарет.

Моё сердце сжалось. И, должно быть, стало похоже на ту пачку в его руке.

Хотела напомнить, что он бросил, но промолчала. В немом замешательстве смотрела на то, как губит лёгкие, нервно втягивая в себя ядовитый дым, и выпуская его в распахнутое окно.

Мне так жаль…

— Он уезжает завтра. — Тихо произнёс Артём.

Я оторвала лоб от его спины. В замешательстве посмотрела на вмятину перед собой на его джемпере. Смысл сказанного без особого рвения доходил до меня. И только когда Тёма медленно повернулся ко мне, и заглянул в глаза, я поняла о чём он.

— Уезжает? — Переспросила, делая шаг назад. И, наткнувшись на высокий барный стул, забралась на него.

— Угу. Улетает. — Небрежно промычал Артём, окидывая свою кухню блуждающим взглядом. — Обратно.

— Так рано?

— Вовремя, я бы сказал…

Я не знала всех деталей его отъезда. Так же, как и не знала деталей и сроков его пребывания здесь. Но была уверена, что это рано.

Поджав губы, я перевела взгляд за спину Артёма, фокусируя его на кактусе на подоконнике. И невольно сравнила Егора с кактусом. Такой же колючий.

— Блядь, я даже не знаю, как правильно. — Выдохнул Артём, комкая салфетку.

— Правильно?

— Я знаю, что ты многого не знаешь… и я должен ненавидеть вас обоих. Ну, палки там вставлять в колеса, и прочая херь. — Тоскливо посмотрел на меня. — Но я, если честно, устал. И биться в закрытые ворота не могу больше.

Я непонимающе смотрела на своего всё ещё друга. Нервно куснула краешек губы и задержала дыхание.

Что он хочет сказать?

— Чего я не знаю?

— Ну, — вздохнув, Артём отвернулся. — Я на днях виделся с ним. И он попросил присматривать за тобой.

— Присматривать?

Что за чушь? Я же не маленькая.

— Я думал, что и так присматриваю. Но, как оказалось, не очень-то хорошо. — Напряжённый взгляд вернулся ко мне. — Он мой брат, как ни крути. Хоть его и воротит от этого факта. Но я никогда не считал его своим врагом.

— Я знаю. — Кивнула я.

Но пока не понимала, к чему он клонит. Его повествование металось от одной темы к другой.

— Ты считаешь его отморозком. — Его губы дрогнули ухмыляясь. — Ни без моих стараний, само собой. Я часто его так называю, но это несерьёзно… по-родственному. Он просто… не всегда способен справиться с эмоциями.

Пожав плечами, Артём вновь потянулся за пачкой сигарет. Но я, не выдержав, остановила его. Сжав его запястье, не позволила взять третью сигарету.

— Что ты хочешь сказать, Тём? — Заискивающе посмотрела ему в глаза. — М? Просто скажи.

Руслана

Дождь заливал город весь день. С момента как я открыла глаза ранним утром, до этой минуты. Глядя на то, как потоки воды несутся по улицам, неся с собой листья и прочий мелкий мусор, я с надрывом вздохнула и закрыла глаза. Представила, каково это? Быть влюблённой и не думать ни о чём? Кажется, я совсем позабыла это чувство. Как бы меня не тянуло к Егору, я не ощущала ни лёгкости, ни эйфории.

Что я чувствовала рядом с ним? Притяжение. Волнение. Интерес. Бабочек. Но спокойствием, о котором я грезила, там даже не пахло.

Спокойствие я чувствовала с Артёмом. И только. Всего остального из перечисленного с Темой не было.

Вылепленный мной образ идеального мужчины медленно растворялся, оставляя после себя щемящую пустоту.

— Так, во сколько он уезжает? — Поинтересовалась Ника, заставляя меня очнуться. — Вечером?

— Угу. — Кивнула я, открывая глаза, и отрешённо посмотрела на часы. — Если Артём не слукавил, то ровно через восемь часов.

— Артём не из таких.

— Я знаю. — Стряхнув с кровати невидимые крошки, я перевернулась на живот и, обхватив подушку руками, спрятала в ней лицо.

— Тебе уже ничем не поможешь. — Вздохнула Вероника. Я услышала её разочарованный вздох. — Со своими тараканами можешь справиться только ты сама.

И она была права. Во всём. Я сама себя заперла. Вместе с собственными страхами, опасениями и предрассудками. И пока что моих сил не хватало на то, чтобы выбраться из этой тюрьмы. Всё в этой дурацкой голове!

Я не способна на построение нормальных отношений, пока не разберусь со своими страхами. И я понятия не имею, как мне это сделать.

— Нет, милая… — Успокаивающим тоном произнесла Ника, подползая ко мне вплотную и опуская руку на мою спину. Нежно погладила, проявляя заботу. И я повернула к ней голову. — Я всё понимаю. Правда. Я не осуждаю твою нерешительность. Этот урод Миша сделал своё дело. Я помню, что эта тварь с тобой сделала. И… это же был не единственный раз. Хоть ты и не говорила…

Сжав губы, я смотрела в её глаза, и передо мной неслись воспоминания о том, как методично эта сволочь уничтожала меня. И я глотала! Я! Та, которая никогда раньше не давала себя в обиду. Как так вышло? Как ему удалось внушить мне, что я не могу от него уйти?

Я чего-то ждала. Наверно что он изменится. И всё изменится. К лучшему. Но становилось только хуже.

— Но моя интуиция подсказывает мне что Егор не из таких. Ну, вспыльчивый немного. Но он не Миша! Это же видно! Ну, мне, во всяком случае. А тебе просто нужно время, Русь.

А мне нечего было ответить. Я была разбита.

А разговор с Артёмом окончательно сбил меня с толку. И сбил меня с ног. Так много всего, что в голове не укладывалось.

Я совсем не знала Егора. Принимала его за отморозка. Как и многие. Но, как выяснилось, в академ ему пришлось уйти потому что он был замешан в нападении. Но история умолчала о том, что он отправил в нокаут парня, который шантажировал его подругу домашним видео восемнадцать плюс. Так же как и умолчала о том, что Егор с самого начала был рядом со мной. С того момента, как я сломала руку и он отнёс меня в больницу. Он нашёл того, кто это сделал и проучил. Дважды. И только потом узнал, что это сделал мой бывший. Шоком стала новость о Боре. И, если честно, то с трудом верилось что это правда. Но проанализировав его поведение, я пришла к выводу, что была слепа. А учитывая то, что Боря скоропалительно уехал на днях, отдав ключи соседями, я окончательно поверила в услышанное.

И чувствовала себя ещё более отвратительно.

Сегодня утром, проснувшись под стук дождевых капель, я первым делом схватилась за телефон. Открыла наш с Егором диалог и написала:

Спасибо. За всё, что ты сделал для меня. И прости за всё, что сделала, сказала и подумала я.

Опустошение пришло, когда моё сообщение было прочитано. И проигнорировано.

— У нас бы вряд ли что-то получилось. — С тоской произнесла я, перекатываясь на бок. — Мы оба не созрели. Иногда мне кажется, что я куда более незрелая, чем он.

— Нет. Просто ты… напугана. И ты до сих пор не справилась. Но тебе придётся. Это неизбежно.

— Ты всегда права. — Улыбнувшись, я засунула ладони под щёки.