Но люди не меняются.

Она глаза свои протёрла только после того, как эта мразь подняла на неё руку. Гнида разбил её красивое лицо…

Помню, как тогда стёр его рожу об асфальт. Помню, как он скулил, принимая тот факт, что ему не справиться со мной.

Конечно… я ведь не девчонка. Я не Руська.

И до сих пор не могу забыть её заплаканное лицо и кровь, сочащуюся из губ. Опухшие глаза… мне тогда показалось, что я и сам почувствовал эту боль.

Вызывал Макара, чтобы тот отвёз Руслану в отделение писать заявление и снимать побои. А сам поехал к этому Мишане…

А расставшись с Леной, я принял твёрдое решение, что надо действовать. Пора что-то предпринимать, а не быть тихим зрителем. Я не хотел, чтобы ей снова попался такой же урод как Миша. И не хотел упускать шанс.

Прошло около полугода с тех пор, как они расстались. Казалось, что Руслана, наконец, отошла от этих отношений. Я не уверен, что она готова к новым, но всё же нужно было попытаться. А если ей необходимо время, я готов ждать.

Друзья?..

Да, конечно…

Разница в том, что мужчина не будет "дружить" с женщиной, не привлекающей его сексуально. С женщинами — наоборот. Она выберет в "друзья" того, кто совершенно не привлекает её как мужчина.

И это проблема.

Я всё ещё не мог понять, видит ли она во мне мужчину? Потому что она была такой разной со мной. Её взгляд меняется в зависимости от чего? От погоды? Потому что иногда я не вижу в её глазах ничего. Ровный и прямой взгляд, за которым нет абсолютно никакого подтекста. А порой взглянет так, что волосы дыбом встают. И не только волосы.

Вздохнув, я перевернулся на бок. Вспомнив, как едва не стал убийцей этим вечером, меня пробрало холодом. Лена.

Я даже в мыслях такое допустить не мог. У меня в башке не укладывалось, что она способна на подобное. Это ведь ненормально.

Зажмурив глаза, я тихо застонал и лицом зарылся в подушку. Вспомнив пальцы Русланы, перебирающие мои волосы, я почувствовал тянущее удовольствие в грудной клетке, соскальзывающее под рёбра и щекочущее живот. Я готов был замурлыкать от этих прикосновений. Готов был сдохнуть прям там, у её ног.

И как мне расценивать этот жест? Проявление заботы? Сопереживание? Или нечто большее?

Я немного запутался.

— Спать… — прохрипел я в подушку, снова перекатываясь с бока на живот.

Обняв чересчур мягкую подушку, я сделал протяжный вдох и постарался выкинуть из головы абсолютно все мысли.

Но это было слишком сложно. Особенно после насыщенного событиями вечера. Событиями, которые оставили слишком много вопросов. И ни одного ответа.

У меня почти получилось.

Почти.

Но неожиданно мой телефон загудел на полу, создавая лёгкую вибрацию.

Какого хрена? Кому в полночь не спится?

Лишь бы не Лена.

Я был неприятно удивлён, когда прочёл на экране Саша др. Егора.

С хера ли?..

Глотку царапнуло недоброе предчувствие.

Несколько секунд я просто смотрел на дисплей. Звонок прекратился, но через пару секунд повторился.

— Да? — Тихо спросил я, прижав телефон к уху.

— Алё? Тём? Здоров. Сорян, что поздно. — Пробасил на том конце моего братца.

— Здоров. — Поздоровался я, уже напрягаясь. Опять что ли Егор где-то встрял? Вашу мать, как же это всё заебало… — Случилось что?

— Ну, тут такое дело. Горыныч не хочет вас напрягать. Но я тут подумал. В общем, просто, чтобы ты знал на всякий случай. Ему тут прилетело на днях… — Начал Санёк, заставляя меня напрячься ещё сильнее. — Мудак какой-то ему башку пробил бутылкой. Там сотряс. В общем, сейчас он в больничке, на поправку идёт.

Я скрипнул зубами от накатившей злости, и ощутил вибрацию в глотке.

— Алё? Ты здесь? — Послышался вопрос на моё молчание.

— Да, я здесь, Сань. Перевариваю.

— А… ну, короче: вы бы съездили к нему? Или батя ваш. С врачом бы побеседовали. Это же башка. Сам знаешь, дело такое…

— Да. — Сжав пальцами переносицу, я крепко зажмурился, выдыхая. — Спасибо, Саш. Завтра съезжу. Больница какая?

— Шестёрка. Травма. Его в понедельник вроде выписывают.

— Я понял. Спасибо. Завтра заеду. С утра.

Егор

Моя ненависть к больницам и без того была на пределе. И когда мне сообщили, что нужно остаться здесь ещё на денёк или даже два, я едва не закипел от ярости.

Меня уже тошнило от этих врачей, процедур, белых стен, запаха лекарств, хлорки и синей лампы, жужжащей над входной дверью.

— Да ладно тебе! — Мой сосед по палате отвлёкся от своего сканворда и, вскинув голову, широко улыбнулся. — Это ж наоборот хорошо! Считай, как в отпуске побывал! В санатории! Уход, питание, все дела. От работы отдохнуть…

Это был мужик лет сорока. Серёга. Он работает бетонщиком на стройке и загремел сюда пару дней назад с переломом голеностопного сустава. Производственная травма. И, кажется, был не сильно расстроен тем, что оказался здесь.

— Угу. — Подойдя к умывальнику, я пальцами впился в скользкие края раковины и посмотрел на своё отражение. Морда, покрытая щетиной раздражала не меньше зудящего затылка. — Я за неделю отдохнул по самые гланды.

— Слушай, Егор? — Серёга отложил журнал со сканвордами на тумбочку и закрутил пакет с печеньем. — А давай я к тебе приду после выписки? Перекроешь мне портак армейский?

— Приходи, — усмехнувшись, я кивнул, а затем открыл воду в кране, чтобы умыться. — Это тот, что на спине?

— Ну да. — Смахнул ладонью крошки с белоснежной простыни на пол. — Давно хотел. Руки как-то не доходили. Или ноги.

— Сделаем, если хочешь. — Вздохнув, я набрал пригоршню холодной воды и погрузил своё лицо в ладони. Приятный холод обжог кожу.

Невольно вспомнился тот день, когда Руслана заявилась в тату салон. Застала меня врасплох, оказавшись в моём кабинете. Да она и сама не ожидала. Стояла как вкопанная, не зная как реагировать. Забавно было. Она тогда ещё с гипсом была…

И этот тоже, сосед по койке.

— Ардов? — К нам в палату заглянула хорошенькая медсестра Алина. Сверкнула в мою сторону чёрным как вальпургиева ночь глазами. — К тебе посетитель. Только недолго. Через полчаса в процедурный кабинет зайди.

— Окей. — Пожал я плечами. — А кто?

— Понятия не имею. Мне передали.

Хорошо.

Я взял телефон, проверяя не пропустил ли чей-то звонок или сообщение, но не было ни одного оповещения.

Саня что ли? Так… он в салоне должен быть.

Сменив намокшую футболку на сухую, я вышел из палаты и отправился к выходу. Меня слегка покачивало. И это головокружение, честно говоря, злило ещё больше. Оно буквально добивало и без того расшатанные нервы.

Ненавижу врачей.

— Какого хрена ты здесь забыл?! — Увидев в холле своего родственничка, я окончательно убедился в том, что сегодня явно не мой день.

Кто, блядь, сказал ему?!

— И тебе привет. — Пробасил Артём, протягивая мне руку.

Ответив на рукопожатие, я рухнул на диван и сомкнул веки в попытке избавиться от тошнотворного состояния.

— Это твоих рук дело? — Проворчал я, не открывая глаз. Почувствовал лёгкое колыхание воздуха рядом и понял, что Артём сел рядом.

— Ты о чём?

— О том, что меня должны были выписать сегодня. Но почему-то перенесли выписку.

— Это не ко мне. Я тут ни при чём. — Отрицал он.

— Тогда какого хера ты тут делаешь? Кто тебе сказал? — Всё же взглянул на него исподлобья.

— Добрые люди сказали, — со вздохом ответил Артемон. — Непонятно только, какого хера ты ничего нам не сказал?

— То есть отец тоже уже в курсе?! — Со злостью выдавил я.

— Нет. Отец не в курсе. — Покачав головой, ответил он. — Ты сам как? Норм? Или, как я вижу, ещё пошатывает тебя?.. Что за гондон это сделал? Ты заяву написал?

Прыснув, я откинулся на мягкую спинку дивана.

— Ты это серьёзно?