— Просто узнай. Ничего же страшного.

Именно. Просто узнать…

Я поднялась со стула и вышла вслед за добродушным лысым парнем. Моя левая рука машинально подхватила правую, словно пыталась найти поддержку у той, что уже пережила испытание болью.

— Заходи, — Александр открыл передо мной дверь в кабинет, находящийся в противоположном крыле. А потом известил о моем приходе: — Горыныч, вот девочка. Проконсультируй…

Горыныч… змей что ли?

Я благодарно улыбнулась Александру и зашла, закрывая за собой дверь. Меня слегка потряхивало, но я взяла себя в руки.

— Добрый вечер. — Приветливо улыбаясь, поговорила я и остановила взгляд на небольшой ширме.

За ней я видела мужской силуэт. Судя по движениям тени, он одевал на себя футболку или что-то вроде этого. — Привет. — Немного устало, но всё же дружелюбно ответили мне. — Секунду. Присядь пока.

Я на миг замерла и уставилась на ширму. Внезапно возникло острое желание убраться отсюда. Потому что голос показался мне до боли знакомым. Как та фотография в холле.

Что я здесь делаю вообще?!

Когда из-за ширмы вышел тот, о ком я подумала, я почувствовала, как кровь в жилах сгустилась. И сердце вынуждено было биться в два раза чаще, чтобы гнать её по задеревеневшему телу.

Как так? Это шутка такая?

И… что за реакция?

Это просто эффект неожиданности, Руслана. Расслабься.

По вытянувшемуся лицу Егора было ясно, что он ошарашен не меньше моего. Его густые прямые брови превратились в дуги, а губы на мгновение разомкнулись. Но уже через секунду он вернул на лицо маску невозмутимости. Почти незаметно хмыкнул, облизывая свои губы, и спросил:

— Какими судьбами?

Я сглотнула сгусток нервов, дрожащий в глотке и, коротко прокашлявшись, выдавила из себя:

— Знаешь… я передумала. Не знаю, что на меня нашло. Глупость какая-то.

Уже развернулась, чтобы схватиться за ручку, но Егор сумел задержать меня одним словом:

— Струсила?

Замерев, я так и не коснулась дверной рукояти. Мои пальцы застыли над хромированным металлом, а губы сжались в тонкую полоску.

— Не прокатит. — Я оглянулась, взглядом обводя его лицо. В серых глазах что-то сверкнуло. — Я не из тех, кто ведётся на провокацию.

— Серьёзно? — Не сводя с меня пристального взгляда, он потянулся рукой к столику, и пальцами подцепил стерильные перчатки из коробочки. Ловко натянул их и опустился на стул на колёсиках. — А чего ты тогда испугалась? Словно черта с рогами…

Я подумала, что он и правда козёл, но не стала произносить этого вслух.

— С чего ты вообще взял, что я испугалась? Тебя что ли? — Легкомысленно произнесла я, демонстрируя ему ложное равнодушие к ситуации.

Честно говоря, я и сама не могла понять своей реакции. Это было странно. Почему я так нервничала? И почему чувствовала его превосходство?! Это невероятно злило. Сила в непоколебимости. И Егор так виртуозно это демонстрировал, что аж бесил. Рядом с ним я почему-то ощущала себя маленькой и глупой девчонкой. Хотя должно быть наоборот.

— Тогда садись. — Кивнул он на кушетку рядом с собой.

— Перчатки можешь снять. — Заносчиво произнесла я, задирая нос. — Я ничего сегодня делать не собираюсь. Я хотела просто проконсультироваться. Понятия не имела, что тут… ты. У тебя вообще соответствующее разрешение есть? Или что там нужно? Корочка?

— Садись уже. — С его стороны послышался вздох. Бесконечно тяжкий вздох мужчины, чьё терпение подвергается испытанию.

И я тоже вздохнула. Так же громко и протяжно, как и он.

Повела плечами, стряхивая сковавшее меня напряжение, и направилась к кушетке. Она была достаточно высокой, так что у меня не сразу получилось на неё забраться. Я фыркнула и сделала ещё одну попытку. С одной рукой это оказалось сделать не так просто.

Блин! Неужели нельзя поставить какой-нибудь порожек?!

— Боже, — послышалось у меня за спиной.

Я успела лишь оглянуться, чтобы с укоризной взглянуть на Егора. Но сумела только ахнуть и растерянно ухватиться за крепкую шею, когда он, словно пушинку поднял меня, сжав рёбра, и усадил на кушетку.

— Что… ты?.. — И это всё, что я смогла из себя выдавить.

Словно ошпарившись, я оторвала от него руку и тут же прижала ладонь к своему бедру. Потирая ею о джинсовый материал, я будто пыталась стереть это лишнее прикосновение.

— Ты бы ещё полгода карабкалась. — Он тоже убрал от меня руки и отступил на шаг. Пытливый взгляд замер на моей шее.

Что он там увидел?

Инстинктивно потянувшись к воротнику рубашки, я свела распахнутые полы и снова прочистила горло.

— Я не немощная. И если у меня что-то не получилось с первого раза, это не значит, что не получится со второго. — Учительским тоном произнесла я, и мне от самой себя стало противно. — Ладно, — выдохнула я. — Давай к делу.

— Давай. — Егор усмехнулся.

Подтолкнув стул ближе к кушетке, снова уселся на него и с интересом посмотрел на меня. Не отрывая взгляда, всё же снял с рук перчатки и, бросив их в ведро, спросил:

— Что привело тебя сюда? Ты не похожа на девушку, жаждущую украсить своё тело тату…

— Ты плохо меня знаешь. Не суди по обложке. Слышал о таком?

— Вот именно. — Задумчиво пробасил он и кивнул в сторону большого зеркала на противоположной стене. — А теперь посмотри на себя в зеркало и повтори это снова.

— Что? Ты о чём вообще? Зачем мне это повторять?

— Затем, чтобы самой следовать этому правилу. — Невозмутимо прохрипел Егор. — Не суди людей по обложке.

— Я и не сужу.

— Я понял. — Коротко и доходчиво. Словно хотел заткнуть меня. — Ну? Что конкретно тебя интересовало, когда ты шла в этот кабинет? Хочешь сделать тату?

— Господи, ничего особенного. Я вообще не знаю, можно ли мне. — Я шевельнула загипсованной рукой.

— Я бы не советовал, — сказал, как отрезал.

— Почему?

— Ты пьёшь антибиотики?

— Нет. — Мотнула я головой и почувствовала, как медленно рассыпается моя причёска. Точнее, пучок, в который Ника закрутила мои волосы.

— Всё равно не советую. Лучше подождать по полного выздоровления. Твой иммунитет наверняка ослаблен. Поэтому любые повреждения будут заживать дольше и сложнее. У тебя же не горит?

— Не горит.

Я была слегка удивлена тому, что Егор так серьёзно отнёсся к этому вопросу. Даже его взгляд изменился. Между бровями залегла морщинка.

— Когда перелом случился? Давно? У тебя же ещё даже отёк не до конца прошёл.

— Неделю назад. Завтра к врачу. — Я пожала плечами. — Сказали, что будет коррекция гипсовой повязки.

Жду не дождусь, если честно… хотя бы потому, что рука чешется. И, как мне кажется, воняет.

— Я понял. — Он повторился. Но на этот раз эта фраза прозвучала иначе. Не оскорбительно. Совсем. Слегка вытянув губы, он смотрел на мою руку, думая о чём-то своём.

Пауза затягивалась.

Я решила прервать её и воспользоваться моментом, когда Ардов младший не ведёт себя как говнюк.

— Хотела спросить. — Привлекла его внимание и перехватила задумчивый взгляд. — А во время набивания можно воспользоваться обезболивающим?

Услышав мой вопрос, Егор хмыкнул. Уголок его губ дёрнулся, а сам парень совсем немного склонил голову к собственному плечу.

— А где хочешь?

— Вот тут, — замешкавшись, я ответила не сразу.

— Тут?

Я совсем не ожидала, что он протянет свою руку, чтобы перехватить мою. Слегка шершавые подушечки прошлись по моей коже. По чувствительному месту между локтем и запястьем. Господи, помилуй! Мои губы плотно сжались, когда из-под его пальцев в разные стороны поползли мурашки.

— Щекотно. — Выпалила я и попыталась одёрнуть руку. Но не тут-то было. Его пальцы сомкнулись, и я буквально оказалась у них в плену.

— Это место не такое уж и болезненное. Здесь обезбол ни к чему. — Мне показалось, что его голос понизился и к нему прибавилась хрипотца.