— У меня дедлайны горят, — Выдохнул он.

— Тем более. Я пойду. А! — Я вспомнила про ключи от его квартиры и полезла в сумочку. — Чуть не забыла.

— Точно, — подставил ладонь, и я вложила в них связку.

— Ты так и не рассказал, где мои ключи нашёл?

— В машине, — Улыбаясь, он пожал плечами.

— Где именно? — Не удивлюсь, если они всю дорогу были под моей задницей.

— Под твоим креслом. Сзади. В ногах у Егора.

— Сзади? Как они туда завалились?

Я не представляла, что должна была делать с собственной ветровкой, чтобы связка ключей упала именно туда.

— Ну, зная тебя, они могли быть где угодно… — пошутил, напоминая мне о том, что я та ещё растяпа. Да, к своему возрасту, я до сих пор теряю вещи и временами забываю о внимательности. Каюсь.

— Да ну тебя, — мягко толкнула его и левой рукой потянулась к дверной ручке. — Всё, на связи!

Выпрыгнув из машины, я помахала Артёму.

— Заходи давай! — Выкрикнул, опустив стекло. Он редко уходил, не проследив за тем, как я вхожу в подъезд.

— Да иду я!

Не оглядываясь, я зашла в подъезд. Остановилась напротив лифта и нажала на кнопку. Как назло он спускался с девятого этажа. Устало вздохнув, я вытащила из сумки свой телефон и удивлённо вскинула брови.

Сдох? Прекрасно. Телефон пора было менять, потому что батареи хватало меньше, чем на полдня. Я сильно привыкаю к вещам, и мой телефон был одной из таких вещей. Менять его не хотелось, привыкать к новому — тем более.

Доехав до своего этажа, я на ватных ногах дошла до двери. В квартире было свежо и прохладно благодаря сквозному проветриванию, которое было моим пунктиком. Внезапно свалившаяся на меня усталость, вынудила скинуть с ног любимые замшевые лоферы. И, доковыляв до дивана, я медленно опустилась на него, вытягивая ноги и тихо, словно бабка, кряхтя.

Вечер оказался куда более насыщенным, чем я ожидала. И я всё же приоткрыла занавес. Как и хотела.

Но тогда я ещё не понимала, что это только всё усложнит…

Я любовалась своей новенькой фиксацией из термопластика и едва не пищала от восторга. Оказывается, для счастья, нужно совсем немного. Я смыла вонь со своей руки и теперь на ней красовался ортез цвета сочного и спелого апельсина.

— Эта пластмасса уже завтра расплавится, если ты продолжишь прожигать её взглядом, Руслана. — Пожурил меня папа, ставя на стол пакет с продуктами. — А то ты так смотришь, будто она из золота сделана!

— Да ну! Я и гипс-то с трудом поднимала, а ты говоришь: золото! Мне и пластмасса нравится. Я залезла в пакет, выгружая творожок, йогурты и глазированные сырки. Здесь же были орехи, упаковка редиса и несколько коробок с разными крупами.

— Ну? — Вздыхая, папа опустился на стул и вытянул ноги вперёд. — Не надумала? Тебе же здесь скучно. Ни работы, ни компании. Чем ты занимаешься целыми днями напролёт?

— Собой, например? — Достала из другого пакета яблоки и бананы. — Яблочко будешь?

— Лучше банан. А то зубы жалко. — Перехватив банан из моей руки, он оглядел кухню. — Помощь нужна какая-то?

— У меня всё нормально, пап. И чинить, слава богу, ничего не нужно. Но я учту.

— Учти. — Взглянув на наручные часы, папа снова тяжело вздохнул и, полностью очистив банан, съел сразу половину. Это такая мужская особенность: съедать всё в два захода?

— Ладно, ты отдыхай пока есть возможность. А мне ещё твою маму с работы забирать… через полчаса. Завтра без изменений?

Встав, папа доел банан и всё же схватил из корзины яблоко. Уверена, что это для мамы.

— Да, всё в силе. Конечно. — Закивала я. Завтра я обещала приехать в гости. — И скажи маме, чтобы не собирала мне больше сумки с продуктами и тому подобное. У меня всё есть. И деньги — тоже. — С нажимом произнесла я, надеясь, что хоть в этот раз меня услышат. — Я не бедствую.

— Ну, это вы уже с мамой сами разбирайтесь. Моё дело — доставка.

Я промолчала, закатывая глаза. Ну, конечно…

— Ну да. А это что? — Я снова залезла в пакет, доставая пятитысячную купюру со дна. — Я знаю, что это не мама.

Он сделал вид, что не слышит. Как обычно. Что-то бормоча себе под нос, папа устремился в прихожую. Спрятал яблоко в карман куртки и, обувшись, поцеловал меня в щёку.

— Я завтра позвоню. — Щёлкнул меня по носу и открыл дверь. — Никому не открывай. И звони, если что.

Он говорил это каждый раз. Хмуря брови и прищуриваясь. В такие моменты он был похож на рослого домового.

Усмехнувшись, я поцеловала его ответ.

— Так точно!..

— У них в семье все такие красавчики?

Заедая шампанское долькой апельсина, Ника заинтересовано посмотрела на меня из-под очков. Обычно она ходила в линзах, но перед телевизором предпочитала надевать очки. В них она была особенно милой.

— Ты в своём уме, женщина?! — Я засмеялась, толкая подругу в плечо, отчего та завалилась на мой диван, расплёскивая шампанское и хохоча. — Или тебе больше не наливать?

— Это всё ты виновата! Кто заставлял тебя ломать руку и взять аскезу на алкоголь?! Теперь мне приходится отдуваться за двоих!

— Это временная мера. — Я протянула Веронике салфетки. — Алкоголь плохо на меня влияет…

— Он на всех плохо влияет. — Твёрдо произнесла подруга. — Так. Не уходи от темы. Про Ардова. Про Ардовых. Ты видела его братца? У меня челюсть отвисла!

— Да, я видела.

Но лучше бы не видела.

— Нет, ты рассказывала, что Артём познакомил тебя со своим братом. Но ты сказала, что он говнюк.

— Ну, это же правда?..

— И ни слова о том, что этот говнюк такой красавчик?

— Я не рассматривала его особо, — соврала, надеясь, что это похоже на правду. — И угомонись уже! У тебя есть Макар!

— Есть. — Она отсалютовала мне стаканом. — Но это не значит, что я слепая.

Действительно. Тут можно ослепнуть от этой его красоты.

Я в уже вполуха слушала рассказ Вероники о том, что учудила её младшая сестра в школе, и так же вполуха о том, как они с Макаром нашли лучшую шаурмичную в городе. Мои мысли ушли совершенно в другом направлении. Я вспоминала то, чем поделился со мной Артём и то, как Егор, словно злясь на весь мир, демонстрирует стоическое равнодушие ко всему окружающему. И ещё… меня заинтересовал сам факт того, что он тоже рисует. Тату. Это немного не моя тема, но бодиартом мне тоже приходилось заниматься. И меня разрывало от желания посмотреть на его работы.

— Блин! — Резко воскликнула Ника, когда её телефон зазвонил под её бедром. — Чуть снова не расплескала… о, Макар.

— Я пока в туалет, — шепнула я, неторопливо вставая с дивана.

Поставила фильм на паузу и, бросив короткий взгляд на подругу, я вышла из комнаты. Остаток дня после больницы прошёл скучно и монотонно. Я снова потренировала левую руку на карандаш, снова расстроилась, что получается из рук вон плохо. Потом попробовала взять его в правую руку, но ничего не получилось. Расстроенная вдвойне, я просто легла спать, предварительно включив себе аудиокнигу "Игра Джеральда". Через пару часов ко мне заявилась Ника и теперь я снова почувствовала грусть и тоску, понимая, что она вот-вот уйдёт, а мне снова протирать штаны. Хоть уже вечер, но спать я не хотела. Должно быть, потому что поспала днём.

— О! Ты уже? — Разочарованно спросила я, застав Нику в прихожей.

— Мой рыцарь на белом коне ждёт под подъездом. — Она растерянно развела руки в стороны и пожала плечами. — Давай на выходных увидимся?

— Ты же знаешь, что я только за.

Подперев стену, я грустно улыбнулась. И, глядя на то, как она обувается, решила, что можно немного развеяться. Свежий воздух просто обязан благотворно влиять. На меня, в том числе.

— Подожди. Я с тобой. Только куртку возьму.

— Куда? — Удивилась Ника.

— До магазина пройдусь.

Апрельская погода радовала своим теплом. Несмотря на то, что солнце давно укатилось за линию горизонта, мягкий и приятный ветер лишь слегка трепал волосы и нежно щекотал шею. Словно заигрывая. Словно нашептывая: погуляй со мной ещё немного. Я подставила довольное лицо под ласковые касания весеннего воздуха и сделала глубокий вдох. Задержала дыхание, вдруг вспоминая как в детстве приезжала в деревню к прабабушке. И вот так, сидя на крыльце её дома поздними вечерами, дышала прохладой и считала звёзды. Как же много звёзд было на том небе. Так много, что хотелось горстями собирать их и прятать под своим одеялом.