До того момента, как она оттолкнула мою руку, пытающуюся ухватиться за неё. Хотя бы за кончики пальцев, которые она моментально сжала в кулаки.

Я не сделал ничего предосудительного. Я ни капли не жалел о том, что разбил лицо того выродка. Хер знает, что у него на уме…

Я просто хотел убедиться, что он меня услышал. Хотел быть уверенным в том, что Руслана в безопасности.

Но просчитался.

И теперь сам себе напоминаю загнанного в угол зверька. Не зверя. А беспомощного и растерянного зверька.

Желание нарушить границы никуда не делось.

— На. — Саня протянул мне бутылку пива и, обогнув кушетку, сел в кресло напротив меня.

— Я останусь сегодня здесь. — Прохрипел я, запивая мерзкую тоску пенным. А хотелось чего-то покрепче.

Но я понимал, что "покрепче" равно снова наведаться к ней. А я старался засунуть свои порывы куда подальше.

— Ну, хорошо, что у нас здесь есть где поспать. — Сашка обвёл мой рабочий кабинет гордым взглядом. — Душ, туалет, холодильник… всё необходимое под рукой.

— Это да.

Навязчивые мысли снова и снова крутились в голове, словно карусель на огромной скорости. Ещё чуть-чуть, и вырвет. Вывернет наизнанку.

Утром я уже успел побывать возле её дома. Поднялся к ней на этаж, задерживаясь возле двери. Пялился на неё пару минут, а затем, выругавшись, спустился на этаж ниже.

Зажал кнопку звонка. Ещё раз. И ещё. И снова. Но дверь никто не открыл. И собака не подавала никаких признаков жизни.

Не двигаясь с места, я прижал ладонь к шероховатой поверхности двери, и устало вздохнул. Услышал, как подъехал лифт, и плечи тут же напряглись. Створки лифта разъехались в стороны и за спиной послышалось шарканье.

Оглянувшись, увидел женщину. Стройная, высокая и статная. В чудаковатой шляпе, винтажном костюме и с маленькой псинкой на руках.

— Доброе утро. — Поприветствовал я, не побоюсь этого слова, леди.

— Доброе. Утро. — Отчеканила она, окидывая меня настороженным взглядом. Задержалась на моих руках. Точнее, на татуировках. И, предосудительно цокнув, спросила: — Вы, молодой человек, к кому?

А разве не видно?

— К Борису. — Уверенно произнёс имя, от которого к глотке подкатывала тошнота.

— К Борису? — Её выразительные брови взлетели на лоб, а собачка нервно тявкнула. — А кто вы ему?

— Приятель.

Задумчиво глядя на меня, она не спешила отвечать. Вытянув губы, накрашенные губной помадой кирпичного цвета, она словно взвешивала все за и против.

— Не знаете, он ещё здесь живёт? Вы же соседка? — Расправив плечи, я постарался выглядеть непринуждённо.

— Странно, что вы меня об этом спрашиваете. Ведь вы его приятель. Почему не позвоните ему?

Слишком дотошная. Будто следователь на пенсии.

— Так сложились обстоятельства. — Я пожал плечами.

— Всё, что знаю: Борис уехал. Вчера. С собакой и чемоданом. А куда и на сколько, — помотала головой, — понятия не имею. Но вид у него, конечно… это не вы, случаем, его так раскрасили?

Отлично.

Я выдохнул.

Отличные новости.

— Я понял. Спасибо. И нет, не я. Но слышал, что он нарвался на каких-то… отморозков.

— Как таких земля носит?.. — Запричитала леди, уже обращаясь не ко мне, а к своей карманной собачке.

— Жизнь — несправедливая штука. — Почесав отросшую щетину, я благодарно и дружелюбно улыбнулся даме с собачкой. — Спасибо ещё раз. Всего доброго.

Под звон ключей, я быстро засеменил по ступеням. Чувствуя одновременно облегчение и тоску, я вынул сигарету из пачки и закурил как только оказался на улице. Дойдя до машины, задрал голову, оглядывая окна её квартиры.

— Кстати, — Санёк вытянул вперёд ноги, по-свойски разваливаясь в кресле, — Мне показалось, или я слышал о том, что ты отцу своему сообщал, что купил билеты?

Я удивился. Не думал, что кто-то услышит нас.

Я обсуждал это с отцом, который впервые наведался ко мне на работу с тех пор, как я приехал. Сказав, что не может до меня дозвониться, сообщил о том, что ждёт меня на семейный ужин завтра вечером. Вздёрнув брови, я согласно кивнул. Мне было настолько похер, что я готов был провести целый вечер в компании своей "семьи".

И, воспользовавшись паузой, уведомил его, что купил билеты в один конец. Остатки академа проведу там же.

— С какой стати?! — Возмутился отец. — Что ты удумал, Егор? Дай улечься делу! Не суйся туда! Мой тебе совет…

— Пап, я никуда не собираюсь соваться. — Раздраженно проворчал я, убирая со стола инструменты и наводя порядок после клиента. — Мне есть чем заняться. У меня и там есть работа. Здесь мне ловить нечего.

— Да с чего такие перемены?! Вот так, вдруг?! Ни с того, ни с сего?

Замолчав, я сжал зубы с такой силой, что свело челюсти. Зажмурившись, я отвернулся и достал несколько спиртовых салфеток, чтобы протереть рабочее место.

— Я надеюсь, что ты не нажил себе и здесь проблем? Не бежишь от них, случайно?

Бегу. Но не то, чтобы от проблем…

— Мне некомфортно здесь. Это всё. — Отрезал я. И, повернувшись, нацепил дружелюбную маску на лицо. — Кофе не хочешь?

Руслана

Я молча смотрела на Артёма. Прислонившись головой к стеклу, он тяжело дышал. Всё тот же, всё такой же… но не тот, кого я привыкла видеть перед собой. Его взлохмаченные волосы стояли торчком, покрасневшее с лёгкой испариной лицо было осунувшимся, а взгляд… будто пустым. Отстранённым и холодным. Уставшим.

Несмело я подошла к нему сзади и положила руку на напряженную спину. И, кажется, почувствовала как бьётся его сердце.

— Прости меня, Тём. — Меня всё ещё потряхивало. Но страх постепенно улетучился, растворяясь в разряженном воздухе его квартиры. — Я не хотела, что всё так вышло.

Он повёл плечом.

— Это ты прости. — Его немигающий взгляд был направлен на влюблённую парочку, в обнимку стоящую возле детской площадки во дворе. — Я идиот. Правда.

Вроде спокоен, но я чувствую как напряжён. Каждый мускул. Каждый нерв, как натянутый трос, готовый лопнуть в любой момент.

— Я сам дурак, что врал самому себе. Врал так долго, что сломался. И тебя хотел сломать. — От выдыхаемого воздуха стекло перед его лицом запотевало. — Просто обидно, что… как раньше уже никогда не будет.

И мне хотелось сказать, что это не так. Хотелось опровергнуть очевидное, однако язык не поворачивается.

Действительно. Не будет.

— Мне так жаль. — Прохрипела я, лбом припечатываясь к его спине. Мои руки легли на его плечи, а пальцы машинально сжались, не желая отпускать.

Зря я сюда пришла. Зря набрала его номер, чувствуя тоску и одновременно тревогу. Зря улыбалась, делая вид, что всё так, как и прежде. Я такая дура. Дура огромными буквами на лбу.

Потому что дала надежду. Вновь. Своей улыбкой и прикосновениями. Как маленькая лелеяла надежду на то, что всё, как и прежде. Мы те же Руська и Тёма.

И надеялась, что он думает так же. Ровно до тех пор, пока его руки не обхватили мою голову, притягивая к себе. Прижимаясь губами к моему рту, он настойчиво развёл языком мои губы. Протискиваясь им вглубь, сделал пару шагов, наступая, и прижимая меня к стене. Моё дыхание стало сбиваться, руки лихорадочно заметались по его плечам, то ли хватаясь, то ли отталкивая. Я и сам не поняла. Но это ранило. Ранило, оставляя внутри сочащиеся глубокие раны.

Ком в горле. Приглушённый стон. Спёртое дыхание.

— Хочу тебя. — Разорвав поцелуй на секунду, произнёс Артём. Надсадно. Будто… ему было больно.

И эти слова оглушили.

Я попыталась оттеснить его. Протиснув между нами руку, надавила на его грудь. Сильнее.

Но Артём словно не замечал этого. Крепче прижав, перехватил за лицо, стискивая пальцы на щеках. И, заглянув мне в глаза, как-то горько усмехнулся.