Рокси ухмыляется, подчеркивая идеально нанесенную кроваво-красную помаду. Ее темно-карие глаза подведены густыми тенями, а гиперреалистичные клыки делают ее еще более устрашающей, чем она есть на самом деле. Не говоря уже о том, что на ней полностью черный кожаный комбинезон, который подчеркивает грань между сексуальной вампиршей и госпожой.

— Рокси… Мэйв... — Предупреждаю я, пытаясь успокоить их обоих. — Вы, девочки, шипели друг на друга, как кошки, всю ночь напролет, и это только начало. Я просто хочу повеселиться.

— Ладно, ладно, шутки в сторону, Мэйв, сегодня день рождения моей лучшей подруги и девичник. Она заслуживает того, чтобы выглядеть чертовски сексуально, ясно? Ее наряд практически безвкусен для Ночи дьявола. Кроме того, на Хэллоуин все одеваются как шлюхи.

— Оно такое короткое, особенно когда ты так много ерзаешь. И этот глубокий вырез довольно сильный, — утверждает Мэйв. — Не говоря уже о том, что «сбежавшая невеста» может создать у моего брата неверное впечатление. Слишком многое поставлено на карту, чтобы ты даже шутила по этому поводу.

Она наклоняется ко мне, чтобы приподнять кружевной V-образный вырез моего платья, но я отшатываюсь, и моя сжатая в кулак рука разжимается в едва сдерживаемом порыве отвесить ей пощечину.

— Мне это нравится. — Мои глаза сужаются, прежде чем я наклоняюсь к ней ближе, чтобы моя совершенно пьяная подруга не услышала мой шепот. — И тебе не нужно напоминать мне, как много поставлено на карту.

Рокси прерывает нас, протягивая мне полную до краев рюмку водки «Belvedere». Я быстро отхлебываю верх на случай, если водителю лимузина снова придется резко остановиться из-за пьяного пешехода. Предполагается, что ликер получается однородным, но я все равно морщусь от его вкуса.

Глаза Мэйв расширяются.

— Невестам не следует пить шоты. Это неприлично!

Она тянется за шотом, но я отстраняюсь и делаю большой глоток, несмотря на жжение.

Рокси фыркает.

— Ты бы видела, как эта девчонка пила пиво на матче «Сэйнтс» в «Биг Изи». Я клянусь, что парни у задней двери были готовы опуститься на одно колено. Может, среди нас и есть цветок Хранителя, но твоему брату уж точно не достанется увядающая фиалка.

Упоминание Рокси претенциозного названия Гвардии «Красная камелия», заставляет меня поежиться. Когда я была ребенком, я думала, что это милое прозвище моего отца, потому что я любила этот красивый цветок в детстве. Только после разговоров о замужестве и предложений руки и сердца я поняла, что это имя единственной дочери Хранителя Гвардии, и этот прелестный цветок предназначен для того, чтобы его сорвали ради удовольствия Гвардии.

Однако ни одна из них не замечает моего дискомфорта. У Мэйв отвисает челюсть, она слишком напугана рассказом Рокси, чтобы ругать меня за нервозность. Когда моя будущая невестка, по-видимому, приходит в себя, она разглаживает полностью черное платье, которое служит ей костюмом монахини, и откашливается, прежде чем буквально посмотреть на меня свысока.

Какого черта она вообще захотела прийти, если все это время планировала критиковать меня?

— Ты выросла в Городе Грехов, так что, возможно, ты не знаешь, но предполагается, что ты оставишь подобное поведение в колледже, как это сделала я. Я уверена, что поход в школу искусств Нового Орлеана был полон соблазна, но, надеюсь, ты держала ноги сомкнутыми плотнее, чем сегодня вечером. — Она сводит мои колени вместе так быстро, что я не могу ее остановить. — Знаешь, у моего брата и Гвардии есть свои ожидания. Хотя я уверена, что Монро сможет тебя приручить.

Я ощетинилась, когда она с презрением оглядела мое платье с ног до головы.

— Я не животное, которое нужно приручать. Но не волнуйся, я знаю, чего от меня ожидают. — Я опрокидываю остатки шота, не дожидаясь тоста Рокси.

Гвардия может быть ответственна за мою жизнь, мое тело и мое будущее, но эти маленькие моменты бунта помогают мне пережить каждый дерьмовый момент.

— Эй! Мы должны хотя бы сказать «ура» или что-нибудь в этом роде, — ворчит Рокси, пока я протягиваю ей свою пустую рюмку.

— Налей еще раз.

Мне понадобится как можно больше жидкой храбрости, если я собираюсь совершить свой последний акт восстания, который я запланировала. Сегодня вечером будет часть бурлеск-шоу, которая предназначена для любителей. Мой друг Толи работает в развлекательной компании моей семьи, и он организовал программу так, чтобы один из танцоров выбрал меня в качестве исполнительницы. Прошло так много времени с тех пор, как я выступала на сцене, и я, черт возьми, не могу этого дождаться.

Рокси пожимает плечами и снова наполняет стакан, прежде чем налить еще два.

— Послушай, Мэйв, дорогая, почему бы тебе немного не сбросить напряжение? Это может быть долгая ночь.

Кроваво-красная улыбка Рокси приторно сладка, когда она протягивает Мэйв ее рюмку. Бледная кожа Мэйв почти прозрачна в светодиодных огнях лимузина, но ее хмурый взгляд ясен как божий день, когда она перегибается через меня, чтобы взять стакан.

— Да ладно тебе. Веди себя хорошо. — Рокси выпячивает свою пухлую нижнюю губу - движение, которое она отточила в начальной школе, чтобы получить то, что хочет. — Я подружка невесты, и Лейси настояла, чтобы я пригласила тебя, хотя сестры всегда стучат после девичника. Ты собираешься расслабиться и отпраздновать вместе с нами или докажешь, что я права?

Черная бровь Рокси с разрезом вопросительно приподнимается, а щеки Мэйв краснеют так сильно, что придают ей фиолетовый оттенок.

— Я не стукач. — Мэйв поднимает бокал, обращаясь к нам троим. — За невесту, самый красивый цветок в Гвардии. Пусть Бог благословит тебя множеством детей-баронов.

Ее тост заставляет меня поморщиться, но она этого не замечает, залпом осушает рюмку и ставит на кожаный подлокотник рядом с собой.

— Ладно, вы, девочки, должны перестать сбивать меня с мысли, — ноет Рокси. — Я должна была готовить тосты. Теперь придется готовить вам еще один.

Мэйв кашляет в ответ и, прищурив светло-карие глаза, смотрит на Рокси. Ее кислое выражение лица почти забавно, но даже несмотря на то, что Мэйв сегодня высокомерна, чувство вины заставляет меня захотеть дать ей передышку.

— Мэйв, тебе не обязательно пить шоты. Она просто дразнит тебя.

Презрение моей будущей невестки переносится на меня. С ее прямыми грязно-светлыми волосами, зачесанными назад дизайнерской повязкой на голове, и разочарованием на лице она выглядит точь-в-точь как мой жених. Все, что ей нужно, - это козлиная бородка.

— Я не позволю называть себя стукачом. Гвардия гордится тем, что хранит секреты, и я сохранила свою долю.

Мой лоб морщится от ее пристального взгляда. Я понятия не имею, о чем, черт возьми, она говорит. Знает ли она, какими дикими и сумасшедшими мы с Рокси бывали на Бурбон-стрит и Френчмен-стрит в Новом Орлеане? Но этого не может быть, верно? Мы были так осторожны, чтобы нас не поймали.

Прежде чем я успеваю попросить ее пояснить, Рокси наливает и сует Мэйв в руку еще один полный стакан.

— Докажи это. Выпей.

Рокси невозмутимо смотрит на нее, но я слегка хмурюсь, прикрыв рот своим бокалом. Они обе что-то замышляют, хотя я сомневаюсь, что одна из них знает о планах другой. Каковы бы ни были их планы, я предоставляю им право во всем разобраться. Я слишком взвинчена, чтобы в одиночку справляться со снисходительностью Мэйв сегодня вечером. Приятно, что моя подруга защищает меня, даже если у нее самой есть сомнительные токсичные наклонности.

— Нет, вы с Лейси должны быть первыми. Я только что выпила, а вы обе еще не допили свой!

— Господи, Мэйв, я же не собираюсь насильно кормить тебя «Belvedere» и «Dom Perignon». Я должна была говорить тосты, а ты украла мой блеск. Теперь ты выпьешь еще, чтобы я могла сделать свое дело и нам не пришлось терпеть неудачу.

Мэйв надувает губы, но берет стакан, удивляя меня. Я не знаю, что она думает по этому поводу. Как и Рокси, я думала, что Мэйв захотела прийти только потому, что ее брат заставил ее шпионить за мной. Ему не нравится, что я вообще устраиваю девичник, не говоря уже о том, чтобы пойти на бурлеск-шоу в ночь перед тем, как я отдам свою жизнь Гвардии.