— Какой дорогой ближе проехать в Инзель-холл?

— После моста сразу сворачивайте влево, а потом, на развилке — к югу, — ответили стражи ворот. — Замок хорошо виден за рощей. Удачи!

— Счастливо оставаться!

Ворота Инзель-холла, старинного сельского замка с шестью сторожевыми башнями и множеством декоративных башенок — свидетельство древности лордского рода, фургон странствующего театра проехал в послеобеденное время, солнце стояло ещё высоко.

Актеры сразу разделились. Старик, Веда, барышни гуляли по саду, внутри стен, другие готовили для представления зал, указанный им лордом Инзелем. Сам Инзель ненадолго вышел в сад к артистам:

— Располагайтесь здесь как дома, все слуги предупреждены. Что-нибудь нужно — не стесняйтесь. Я вынужден пока оставить вас, займусь гостями. Они сгорают от любопытства, не зная толком, какой сюрприз их ждет. Мне стоит усилий сдерживать их и не пускать в охотничий зал или сюда. Гуляйте, отдыхайте. Как будете готовы, дайте знак.

— Благодарим, милорд, — проскрипел Старик. Без хозяина актеры чувствовали себя на прогулке намного свободнее.

— Сколько же у него башен? — восхитилась Веричи. — Я насчитала тридцать две! Тридцать два поколения лордов? Мамочки!

— Когда-то здесь была всего одна сторожевая башня, и вряд ли, рыцарь, живший там, сразу был лордом, — заметил Старик. — Потом здесь вырос целый пограничный городок, защищающий арендаторов своих земель от набегов бандитов. Тогда Южного Брока и в помине не было…

— А сейчас это просто старый замок рядом с настоящим городом, — безжалостно сказала Смея. — Он больше никому не нужен для защиты, но у Инзелей всё равно осталось много земель и арендаторов. Хотя не предки нашего гостеприимного хозяина построили речной город, он всё равно считает его своим!

— Ничего удивительного, — Веда поглаживала кору огромного старого вяза в саду, словно узнавала от него подробности родовой истории замка. — Они помнят, как Южный Брок был всего лишь торговой пристанью, потом — большой сезонной ярмаркой на их земле. Он вырос в тени лордского замка. А как потом они разошлись и вассальный городок сталь вольным — кто знает?

— Устроили поединок с лордом и выиграли вольную? — ехидно предположила Смея.

— Злая девчонка, — засмеялась Веда. — Но ты сегодня не умрёшь.

— Спасибо. — Смея нервно сжала кулачки и резко выдохнула. — Честно говоря, не знаю, чем они думали?

— Крас и Папаша, соглашаясь? — уточнил Старик.

— Да все мы! В замке полно господ, они напьются, лорд — есть лорд, его не переделаешь. А я ему даже не сестра! — возмущенно высказалась актриса, имея в виду вероломного красавчика.

— Но по легенде ты его подружка, — успокоила Веричи. — Разве это не лучше?

— Не знаю, не знаю, — хмурилась Смея. — Ещё и Жердина должна прикрывать я…

— Боишься? — Веричи обняла подругу. — Мы рядом!

— Я не боюсь, но… опасаюсь. Не хочется, чтобы опять всё закрутилось. Хватит!

— Крас знает, что делает.

— О, да! А лорд? Видели, как он липнет, всё норовит похлопать по плечу: «Друг мой!..» Тьфу! — Смея имела в виду, что в воротах, при встрече, лорд вышел к артистам и демонстративно обнял Краса и назвал другом. Слуги и некоторые гости это видели. — Он точно что-то задумал!

— Не против нас, — возразила Веричи.

— Откуда знаешь? Я ему не верю!

— Светское воспитание, — покряхтел Старик. — Лицемерие у них в крови.

— У «них»? — обиделась Веричи. — Крас не такой!

— Конечно, нет, дитя. Но он хорошо знает эту игру. Он может быть таким, если захочет. И в этом вся наша надежда уехать отсюда без скандала, сохранив то, что его лордство соизволили назвать «дружбой».

— Какая дружба с господами? — отрезала Смея.

— Игра, дитя. Откуда ему знать, что это значит? Инзель, хотя бы, ценит одну грань дружбы — братство по оружию. Уже неплохо.

*****

В зале актеры как раз установили щит для чудес меткости возле одной колонны и натянули брезент между двух самых дальних колонн, устроив там гримёрку и кулисы. Все сундуки с нужными костюмами и реквизитом составили вдоль стены зала. Туда почти не доставало верхнее освещение и сцену отвели ближе к центру, под люстрами с оленьими рогами. На другой половине слуги расставили столики для гостей.

— Как скоро можно начинать? — нетерпеливо спросил Инзель. Лорд тоже нервничал и предвкушал, как наконец-то сам увидит игру артистов, о которой столько слышал.

— Через полчала собирайтесь, — разрешил Крас. — Пока все сядут, пока оденемся… Есть пожелания к программе, кроме чудес меткости? Предупреждаю, почтительного отношения к одному вельможе — нашему постоянному герою, не жди, его не будет. Это не о тебе, а… — Крас скромно опустил глаза, — …обо мне.

— Хм! — лорд просиял и хлопнул нового друга по плечу: — Делайте, что угодно! Но я хочу быть частью вашего представления. Мы с Эфириной сядем вот здесь, за первым столиком, очень близко к сцене. Я буду, может быть, по случаю обращаться к вам и к залу. И прошу, отвечайте мне, как добрые знакомые, без лишнего расшаркивания. Разве что, в шутку.

— Договорились, — кивнул Крас.

— Милорд желает быть почётным зрителем, — понял Папаша. — Устроим. А вы готовы выйти на сцену, если вызовем?

— Да! И, может быть, не только я, — заговорщицки подмигнул Инзель. — Ну, вы готовьтесь, я… к своим.

— С ума сойти, — проговорил Новит, глядя вслед лорду. Папаша тронул Краса за рукав:

— Сынок, не думаешь, что это слишком? Не сорвётся?

— Нет. Он с нами — против них. И не отступит. Странно, конечно. Но забавно. Мы так и не решили, что можно показать с Красильоном?

— Кошелёк, — мгновенно предложил Новит. — Денежные крючкотворства господ всегда интересуют.

— А ещё?

— Трущобы как-то… не то. Яблоко? — значительно менее уверенно спросил Новит.

— Давай. С хлыстом сможешь?

— А не слишком?

— Нормально. Одна стрела — мало. Так, нужен второй щит. Любезнейший, — Крас щелкнул пальцами и поманил старшего лакея, который наблюдал, как его подчиненные расставляют и сервируют столики для гостей. — Надеюсь, в вашем замке найдётся вот такая же здоровенная доска? Можно побольше. Только такая, чтоб не жалко. Двери с фамильной спальни лучше не снимать.

Лакей сдержанно усмехнулся и обещал всё устроить.

— Ещё вопрос. Какие блюда будут на столах?

— Лорд Инзель распорядился подавать только самые легкие закуски, воду и столовое вино. Торжественный ужин намечен после представления.

— Разумно. Занять гостей, но не позволить слишком отвлекаться от представления. Передайте лорду наше восхищение его предусмотрительностью, — Крас вежливо поклонился лакею и, вернувшись к Папаше, сообщил, что зрителям «жрать не дадут». Жердин иронично свистнул, оценив серьезный настрой лорда.

*****

— Благородные господа и прекрасные дамы! — зычно объявил Папаша. — В честь нашего дорогого хозяина, лорда Инзеля, мы вам сыграем весёлое представление! Смело пейте и закусывайте, смейтесь, только не подавитесь! Но на смертельных номерах призываю всех к осторожности. Они опасны не только для нас, но и для вас! Когда не вовремя глотнешь вина… Папаша вытаращил глаза, изобразил судорожную икоту, схватился за горло и закашлялся, вызывая смех публики. — Да-да, именно так вы будете выглядеть, если не побережетесь, господа! — насмешливо поклонился директор театра. — Итак, мы начинаем!

Первой на сцену выпорхнула Смея в клетчатом платье с пышной юбкой. Она прочувствованно пела о радости видеть свою публику. Крас стоял за колонной с гитарой. Звук шел близко, даже без усилителя. В последнем куплете Смея рассчитано повернулась вокруг оси, по ее знаку Жердин из-за другой колонны бросил ей мячик. Артистка поиграла с мячом, покрутила на пальце, чуть подразнила публику, и в нужном месте бросила мячик лорду.

Инзель поймал и радовался, как ребенок. Смея хлопнула в ладоши и протянула руки, прося мяч обратно. Но лорд не бросил. Вышел на сцену, сделав всего пару шагов, и вручил мяч, заодно при всех поцеловав руку актрисе. Она сделала реверанс, Инзель вернулся на место, горделиво откинулся на спинку стула, искоса наблюдая за реакцией своей дамы. Красивая молоденькая шатенка в нежно-голубом, на этот раз, платье, вымучено улыбалась, нервно обмахиваясь кружевным веером.