Крас отвел глаза, признавая, что уговоры бесполезны. Беспомощно смотреть на развлечения господ, довольно часто страшнее — чем участвовать со стороны жертвы.

— Минута прошла! Что ты решил, школяр?

— Вас там человек двадцать?

— Двадцать три. Все мои добрые приятели собрались на ваш бенефис!

— Против двоих? Прекрасно! Я уже видел ваше слово без подписи, милорд! — ответил Новит тем тоном, каким сейчас хотелось бросить вызов. — И вижу его в действии. Не могу договариваться с людьми без чести!

— Ах ты, щенок! — возмутился кто-то.

— Ты сомневаешься в нашем слове? — рявкнул злобный, а не насмешливый голос.

Инзель вальяжно успокоил своё окружение, соизволив ответить «ничтожному мальчишке».

— Я не отказываюсь от обещания отнять жизнь у моего обидчика. Но смерть бывает разная. Выбирайте, что вам больше по вкусу. Этот сарай может стать вашей могилой. Сейчас он загорится. Мы подожжем стены со всех сторон, и очень скоро вспыхнет крыша. Можете принести нам своё глубочайшее раскаяние за оскорбления и насмешки над благородными людьми, и тогда дверь откроется. Ты, школяр, даже сможешь уйти, если успеешь выбраться из огня вовремя. Тебе решать!

— Я не оставлю своего брата, — голос у Новита чуть сбился, в горле пересохло.

— Что ж, в таком случае, — провозгласил лорд Инзель, — раз мальчишка не ценит свою жизнь, будем считать, что там его и нет! Он больше не решает, когда выйти из огня. Его жизнь в руках, точнее, на кончике языка, его, несравненно более ненавистного нам, безымянного собрата. Слышишь, ты? Факелы уже горят! — за дверью действительно трещали факелы, в щелях мелькал огонь, пленники в сарае чувствовали запах дыма, смолы и едкий сосновый дух горючей смеси. Снова послышалось жестяное бряцанье, шипение от потоков неочищенного соснового спирта льющегося по стенам снаружи. Подручные лорда выплескивали ведро за ведром со всех сторон сарая.

— Поджигать? — издевательски уточнил Инзель. — Не передумали?

Новит дёрнулся к закрытой двери, машинально попытался выбить её. Крас поймал его за локоть и оттащил подальше, к центру сарая. В щели под дверью сочился дым. Видно, там подожгли траву, демонстрируя пленникам серьезность огненной угрозы.

— Эй ты, безымянный! Почему молчишь? Может, он уже умер от страха, господа, а мы тут распинаемся! Помни, это твой выбор! Мы не убийцы! Только попроси пощады, признай свою вину, и дверь откроется! Или сгори из своего упрямства! Одним дураком меньше, никому не хуже! Молчит?.. Ладно, значит, сам выбрал.

Снова дребезжание жестяного ящика, судя по звуку, он открылся. И дверь снаружи сотрясли удары молотка. Приятели лорда или даже он сам снизошли до ручного труда, забивая огромные гвозди в засов, чтобы пленники изнутри никак не могли его сорвать.

— Что делать? — отчаянно прошептал Новит.

— Моя догадка подтвердилась, — абсолютно спокойно ответил Крас, как будто у него минимум через день такие приключения. По его лицу мелькнула тень затаенного превосходства, что он заранее знал план своих противников.

Новиту было не до загадок. Он обходил весь сарай, пощупывая стены, пытаясь найти слабую доску. Не пытался сам пробивать брешь, вернулся, чтобы ударить вместе.

— Дверь не вылетит, давай сюда, в угол, — показал он на правую от двери стену сарая.

— Подожди.

— Чего ждать? Уже горит!

— Ещё нет, — невозмутимо показал Крас.

— Сделай же что-нибудь!

— Последний шанс выйти к нам на поклон, фигляры! — крикнули снаружи. Раздался дружный смех. — Любимцы толпы! Кто, кроме нас, увидит ваш лучший номер!

— Хватит цацкаться с безымянными идиотами, — сказал злой голос, не лордский, полный благодушия и превосходства. — Не понимают по-хорошему, поджарим их. Глядишь, прибавится ума!

У Новита мелькнула мысль, что именно этого мрачного типа видела Веричи после конца представления. Он и донёс на них Инзелю. Хотя… лорд говорил, там были многие из этих. Небось, смеялись над своим приятелем до колик, чтоб вас разорвало!

И тут ближайшая стена, та самая, что облюбовал Новит для прорыва, вспыхнула снаружи. Пламя затрещало, захлебываясь от жадности, пожирая древесный спирт. Изнутри это чувствовалось как удар жара в лицо, точно из открытой печки. Все щели мигом раскалились докрасна и сочились белыми завитками дыма. Хохот переместился, стены вспыхивали одна за другой.

— Спокойно, — тихо ответил Крас на отчаяние новенького. Повысил голос, чтобы его слышали снаружи. От его тона пламя, наверно, метнулось, как от ледяного ветра:

— Развлекайтесь. Потом сочтемся.

— Слышали, господа? — лорд задохнулся от изумления. — Это, что же? Он нам угрожает?

Пока компания снаружи хохотала, перебрасывалась шуточками и проверяла, везде ли хорошо горит, Новит в панике метался вдоль горящей стены, пока Крас не поймал его за плечи и не заставил отступить в самый центр, где воздух ещё не затянуло белым дымом.

— Мда, что стоило сразу открыть дверь пошире, — пробормотал Крас. — Хотя, так налетели с двух сторон… мы всё равно могли оказаться здесь. Лорд этого слишком хотел.

— Я говорил, это ловушка! — чуть не всхлипнул Новит. — И кто полез за девкой в самое пекло?

— Смешно. Надо признать, мы идиоты.

— Не мы, а ты! — от души высказался новенький. В другой раз он не посмел бы бросить такое в лицо красавчику, но сейчас больший страх перекрыл все мелкие тревоги. Крас даже бровью не повёл и не повысил голос. Чуть усмехнулся:

— Справедливо. Что же ты, такой умный и острожный, не следил за мной издали? Сейчас бы привёл помощь.

— Кого? Стражей порядка?

— Хотя бы их.

— Лорду Инзелю никто не указ, — безнадежно проворчал Новит и потер кулаком глаза, уже изъеденные дымом до слёз. — Он откупится и стражи уйдут.

— Возможно. Ругайся потише, не хочу, чтобы нас слышали.

— Тебе сейчас не всё равно?! Они мечтали поквитаться, и ты сам всё устроил!

— Угу. Уймись, береги силы. Ударим одновременно. Всё свою злость направь на стену.

— Куда? — Новит кашлянул и щурился, пытаясь разглядеть цель.

— Где сильней горит, там щели больше. Сюда, — показал Крас. — Медленно вдохни… Давай.

С разгону, вместе они одновременно грянулись о стену, Новит — всем весом, Крас — правым плечом. Доски не поддались. Актёры отошли и повторили попытку.

Удар… Громкий издевательский смех снаружи. Сквозь него — голос Инзеля:

— Даже не представляешь, какие крепкие здесь стены! Мы проверяли. Двухдюймовая доска! Сколько ни стучи, не треснет! Этот чудесный склад я даже не купил, просто отнял, — Инзель хохотнул, нарочно повторив фразу из спектакля.

Крас не сделал третьей попытки проломить стену, отошёл. И потянул за собой новенького. За плечи развернул к себе:

— Ч-ч-чёрт, надо немного подождать, — он пристально смотрел Новиту в глаза, чтоб у того и в мыслях не было, что это пустые слова утешения. — Доски прогорят, поддадутся. Нечего зря обжигать руки. В конце концов, это не каменный мешок, нам повезло.

Убрав руки, Крас проверил флягу на поясе. Оружие он нарочно оставил в гостинице, но флягу машинально прихватил.

— Отлично, вода есть.

— Её хватит погасить пожар? — у Новита от отчаяния прорезался сарказм.

— Огонь нам помощник, а не враг. Главное, продержаться немного внутри пожара. Делай, как я.

Крас сбросил нарядный камзол на дымную лужайку в центре. Оторвал рукав от рубашки, полил водой из фляги, свернул и прикрыл половину лица, чтобы дышать через мокрую ткань. Пока Новит делал себе защиту от дыма, Крас нашёл в углу сарая несколько больших чурбаков, до которых ещё не добрался огонь. Прикатил два чурбака в центр, поставил как табуреты недалеко от своего брошенного на землю камзола, сел, хлопнул по соседнему, приглашая Новита отдохнуть.

— Мы задохнемся здесь, как крысы! — глухо пожаловался Новит сквозь мокрую тряпку. Из покрасневших глаз катились злые слёзы. — Что делать? Как нам выбраться?