— Ты можешь посидеть здесь часок, а можешь прогуляться с нами.

— Как?

— Верхом.

— Я боюсь.

— Я ведь буду с тобой, — Дровосек наклоняется и перехватывает меня за талию.

— Нет, нет, нет… — но я уже сижу полубоком на широкой спине лошади. Встречаюсь с ним взглядом. Наши лица так близко, совсем рядом.

— Вот видишь, все просто. Я буду тебя держать, — его рука обхватывает мою талию. Чика медленно шагает. Я еще крепче льну к его груди.

— Все нормально?

Киваю.

— Сегодня со мной, а завтра попробуешь сама, но я все равно буду рядом.

Слегка покачиваясь на спине лошади мы покидаем пределы манежа. Его рука совсем не дружески сжимает мою талию, но сейчас я вовсе не против этого. Мы ведь просто катаемся. А он просто меня страхует.

Десять месяцев назад

«Какие планы на вечер?»

Оправляю сообщение Дровосеку и слегка поморщившись, всматриваюсь в свое отражение. Отек почти сошел. Мама права, так намного лучше. Я стала выглядеть старше, черты лица обозначились более четко, с моего лица стерлась доставшаяся в наследство от отца и его родни простота.

Возможно, нужно просто немного привыкнуть. В любом случае, это ненавсегда. Может больше не буду делать, а может мне еще понравится. Но внутреннее чутье мне подсказывает, что не понравится кое-кому другому.

Кирилл перезванивает мне по видеосвязи. Я три дня всячески старалась обойтись обычными звонками и сообщениями. А может он ничего не заметит? Я соскучилась, поэтому принимаю вызов. Рухнув на кровать, обнимаю подушку. Располагаю камеру так, чтобы легкие изменения моей внешности как можно меньше бросались в глаза.

— Привеееет, — растягиваю слегка подправленные губы в широкой улыбке. Сажусь на кровати и немного отдаляю камеру.

— На хера ты это сделала!? — совсем не радостным голосом, с ноткой явной претензии выдает Дровосек.

— Что сделала? — включив дурочку, продолжаю улыбаться.

Кирилл накрывает ладонью глаза, показательно вздыхает.

— Когда домой? — произносит, буравя меня рассерженным взглядом.

— Я и так дома, — выдаю без былого веселья в голосе.

Что за претензии? Мы вместе всего ничего. С чего он взял, что может так со мной разговаривать? Что-то глядя на мою сделанную грудь, он не морщится. Хотя, он не знает конечно, что она сделанная. Наверное, нужно раскрыть ему глаза на этот факт. Но язык не поворачивается, признаться. Операцию делал очень хороший хирург и сделал ее ювелирно, не подкопаешься.

— Ты говорила, что слетаешь на две недели. Больше месяца прошло, — его голос снова звучит претензией.

— У мамы сейчас непростой период в жизни, ей нужна моя поддержка. Разве я могу ее бросить?

Стоит ли в десятый раз рассказывать ему о том, в каком непростом положении я оказалась. Он все равно не поймет. Мне и с папой приходится прилично хитрить. Уже несколько раз пришлось, попросить у него денег, для себя разумеется, а по факту для нее. В любом случае, тех сумм, которые он мне подкидывает, маме катастрофически мало. Умом понимаю, что она сама виновата в своих бедах. Но ничего поделать с собой не могу. Мне кажется, она впервые в жизни влюбилась. И по иронии судьбы оказалась по другую сторону баррикад.

Ее Эрик обыкновенный альфонс, но мама все еще верит в то, что его финансовые сложности поправимы и всячески пытается ему помочь. Она пыталась, подбить меня на продажу квартиры, которая принадлежит нам в равных долях, но здесь я осталась непреклонна. Я не готова так слепо разбазариваться имущество, купленное отцом, в угоду ее женской слабости. Она обиделась на меня конечно, но через пару дней у нее родилась новая идея. О которой Дровосеку я точно не расскажу.

— Тебе совсем не нравится, — надув губы, хлопаю ресницами.

— Лик… Тебе это не нужно. Может кому-то и не помешает, немного подправить свою внешность, но точно не тебе.

Разве можно на него злиться? Но я давно хотела попробовать, а тут подвернулся такой случай. Мама пользуется услугами только проверенных и высококлассных косметологов. Они просто не могли меня испортить.

— А мне нравится!

— Это ведь ненавсегда?

— Что бросишь меня теперь?

— Ну что ты несешь?

— Навсегда конечно. Теперь я буду такой.

— Я соскучился, пиз…ц!

— Я тоже.

— Хочу тебя!

Проглатываю вязкую слюну и ощущаю, как кровь приливает к лицу. Все тело моментально покрывается испариной, от одного его взгляда и пары слов.

— И я тебя… — бормочу себе под нос, едва поборов смущение, бросаю взгляд на дверь и соскочив с кровати, решаю ее запереть.

Я даже подумать не могла, что я такая развратная. Первое время мы ограничивались только горячей перепиской, теперь я не стесняюсь камеры и его похабных комментариев. Я дура, наверное… Разве можно так слепо кому-то доверять? Но я ему доверяю и верю в то, что все что происходит между нами, между нами так и останется.

Ежедневно мы тратим на общение не менее двух-трех часов. В большей степени по ночам. С раннего утра и до позднего вечера мой Дровосек занят. У него вечно находится какая-нибудь работа. Как правило физическая, и как следствие, тяжелая. Но он ведь вовсе не дурак. К тому же успел окончить два курса юридического факультета. Как только дядя Слава поправится, он обязательно восстановится в университете.

Когда вернусь домой, попрошу папу дать ему какую-нибудь приличную работу. Уверена, что Дровосек откажется, поэтому постараюсь обыграть это дело так, чтобы он не заподозрил моего участия. У папиного друга и моего крестного по совместительству, автосалон достаточно популярной китайской марки. Эти машины неплохо продаются, а менеджеры зарабатывают не такие и плохие деньги. В любом случае это лучше, чем: бомбить, строить заборы и расчищать запущенные участки.

Второй час ночи, а мамы все еще нет дома. На звонки она не отвечает. Поэтому уже по привычной схеме стараюсь разыскать ее по сториз подруг. Не спокойно на душе почему-то. Яркие картинки ночной жизни одна за другой сменяют друг друга. Меня совсем не тянет развлекаться, на самом деле.

Я встретилась с девчонками несколько раз днем. Мы погуляли, пообедали. Потом с Настей мы пару раз прогулялись по магазинам. Лизка приходила ко мне, выпросить что-нибудь из одежды. Ничем не смогла ее порадовать. Почти весь мой гардероб остался в квартире отца. В Москву я прилетела с ручной кладью. Какой смысл было брать багаж на две недели? Не найдя чем поживиться, Лиза быстро забыла о моем существовании.

Бесцельно листаю ленту, может мама все же мелькнет где-нибудь между делом. Я не усну до утра. Это не первый ее загул, но обычно она предупреждала о том, что задержится где-нибудь. Я знала где она находится и не докучала ей. Хоть и волновалась конечно.

Каждый день мамы начинается с бокала вина и им же заканчивается. Раньше она вообще не пила алкоголь. Не могу за нее не волноваться. По инерции пролистываю фотки, пока не цепляюсь взглядом за знакомое лицо. Арина — девушка Макса, друга Дровосека. Похоже, что-то празднует сейчас. Она затесалась ко мне в друзья случайно, мы пересекались буквально раз или два.

Затаив дыхание, просматриваю короткие ролики из бара. Там почти вся компания Кирилла, Тимура только не вижу пока, а вот Дровосека вижу…

От увиденного начинает щекотать под ложечкой. Сложно описать свое состояние. Он не делает ничего такого, просто пьет пиво и разговаривает с кем-то из парней, смеется. Но на душе становится настолько гадко, что я едва борю в себе вспышки гнева.

Смахиваю приложение и набираю его. Три гудка, а потом он меня сбрасывает. Сразу же прилетает сообщение:

«Случилось что-то?»

«Нет. Хотела услышать твой голос. Почувствовала, что ты не спишь.»

«Давай утром, Лик. Я занят немного.»

«Работаешь?»

«Да.»

«Поосторожней за рулем. Я волнуюсь.»

«Не волнуйся. Люблю тебя!» — это сообщение я оставляю не прочитанным, едва оно всплывает на дисплее, гашу экран.