«Но мы еще посмотрим, кто кого», — Стив широко улыбнулся.

— Я помогу как друг, конечно. Думаю, моих связей по старой работе хватит, — Марин аж расцвел весь. — Только с чего господину послу на седалище ровно не сиделось? С какой такой радости его на авантюры потянуло? Куда и к кому он пошел?

Вопрос Стивен задал, не надеясь на честный ответ. А его и не было.

Марин успокоился, пригладил кудри, встряхнул манжеты, сел поудобнее и посмотрел на Юнга твердым взглядом.

— Я ничего не знаю, — сказал. — Я человек маленький.

Вот же щенок!

…Посла нашли быстро, и даже живого. И теперь он совершенно в неприглядном виде валялся на лавке полицейского участка и не аристократично храпел.

— Он, Степан Ульяныч? — полицмейстер Кашин всех звал на местный манер, не взирая на имена и происхождение.

— Он. Где нашли?

— Так вы же знаете Черный ров, куда бездомных да нищих скидывают? Ну, вот… Похоронщики приехали, глянуть, мол, есть забрать кого, а там их, голубчиков, нынче много спустили. Урожайная выдалась ночка. Ай, нехорошо это. Но мы двух воров, что в розыске у нас, заодно обнаружили… Теперь убийство раскрывать, — Кашин махнул рукой.

— Короче, — поторопил Юнг.

— Да, простите, — спохватился полицмейстер. — Вот приехали они и услышали звуки какие-то… Там, сами понимаете, звуков быть не должно уже. Домовладельцы-то со своих земель неизвестных свозят, когда убедятся, что все — представился бедолага, не встанет. Ну и похоронная команда знает, что криминал надо отслеживать особо. Ну так вот… Похоронщики, значит, услыхали, живой кто-то… Тут уж понятно, что ситуация грязная: ведь даже пьянчужка в сторону Черного рва не лезет. Позвали городового, достали, тот только на руки глянул — нерабочие, даже следы перстней видны. Да и рожа больно холеная, хоть и пачканная кровушкой-то. А ноги! Вы у мужчин такое видели вообще? Но — везучий. Так-то, может быть, и не заметили, если б тихо лежал. Свалили бы в общую могилу и — ищи его хоть век, хоть два.

Марин глухо охнул, и Стивен покосился на него недовольно.

— Получается, Калояна скинули в ров, приняв за мертвого? — он нагнулся к ступням посла: нежные как у девушки, и ноготочки на длинных, но аккуратных пальчиках выпилены в миленькие квадратики. Блестящие.

— Ну или те, кто его скинул, были уверены, что он мертв, — ответил Кашин.

— Где обувь его?

— Сняли, похоже, но еще раньше. Не похоронщики точно, — развел руками полицмейстер.

— Но ноги у него чистые, — задумчиво протянул Юнг.

— Вот я о том и толкую. Привезли и скинули, думали все, готов. А не по-ихнему вышло, — довольно молвил Кашин.

— С таким-то храпом? — усомнился Стивен.

— Это он сейчас храпит, скоро уже в себя придет. А у них видать мертвяком лежал, — пожал плечами собеседник. Марин на этих словах снова охнул и всхрипнул, и Юнг едва не поморщился — можно же держать себя в руках!

— Ну, тогда переоденьте его. И помойте для начала, что ли, — командный тон Стив, спохватившись, убавил в самом конце фразы.

— Никак невозможно, — с достоинством возразил Кашин. — У нас здесь не приют сестер милосердия. Да и доктор Савенков сказал, что он проснуться должен сам.

— Прозектор Савенков, — хмыкнул Юнг. — Я и смотрю, что это господин посол у вас в прозекторской храпит. Рукав срезали — Юрий Алексеевич кровь брали?

— Могу и живых попользовать, — раскатисто прогремел Савенков, выходя из лаборатории. — Просто эти пациенты — мечта любого лекаря: не болтают, не спорят, не возмущаются, не требуют невозможного, и заранее согласны со всеми действиями… хм…

Они пожали друг другу руки.

— Не оскорбляют недоверием, — с ехидцей добавил Савенков.

— Кто бы говорил, — фыркнул Стивен. — Но я вижу, вы сканирование уже сделали. Что с ним?

— Сначала снотворное, потом яд, при этом его напоили и накормили большим количеством сладкого… Нам повезло, что отравитель наш ни опыта, ни знаний не имеет. Яд известный обывателям, но он попросту был нейтрализован сахарами. Конечно, какое-то время господин посол лежал как мертвый. Тут его и переодели, и в ров отвезли. Ему действительно повезло. Первый раз со здоровьем, что от батюшки с матушкой досталось, второй раз — с отравителем, что дурнем работает, а третий — с похоронной командой. Не повезло, что о камень приложился, когда в ров бросили, так тут как посмотреть, голова-то у посла цела, только кожа рассечена. Но в этом ему лекари, я думаю, помогут.

— Слушайте, господин помощник, — заговорил вдруг Кашин, которому покоя не давали посольские ноги. — А у вас в Сливении все мужики так ногти делают? Вот прям, чтоб этак вот, с блеском?

Марин, чей цвет лица сделал бы честь любому молчаливому пациенту Савенкова, мгновенно покраснел до корней волос.

— Не все, — удовлетворенно истолковал Кашин. Стивен и прозектор переглянулись и Юрий Алексеевич расхохотаться.

— Кой трещи тут? — раздалось за спиной. — Вен вси! Бияйя на конюшати! Марин!!! Марин!!! Кте носит тя, песий выкидыш!?

Господин посол изволили очнуться и ругаться. Надо думать, голова у него болела не на шутку. Впрочем, когда Юнг склонился над Калояном, тот вытаращил глаза, потом ругнулся непотребно и предпочел отрубиться.

— Вот же, — сокрушенно заметил Кашин. — Ногти пилит, как не каждая барышня способна, а ругается грязно. У нас на Низком Привозе народец и то культурнее выражается, хоть ногти и не пилят никогда.

Савенков снова захохотал, и даже Марин, который от отчаяния искусал себе все губы, прыснул.

Стивен и сам улыбнулся, хоть и понимал подкинул ему Калоян проблем, да полную шапку — долго разгребать придется.

Но тут выяснилось, что отнюдь не прекрасный день преподнес еще не все сюрпризы. В дверном проеме мелькнуло невыразительное лицо гонца из Присутствия, и у Юнга противно заныло под ложечкой. Что могло случиться? Только бы не с князем. Там Ижаев, конечно…

— Калояна — в нашу закрытую лечебницу, — не подав виду и не таясь от Марина, быстро распорядился он. — Иван Максимыч, караул приставить и глаз не спускать. Юрий Алексеевич, вы с госпожой Беловой поработайте над результатами сканирования, так что все вместе сейчас и поезжайте.

— Сделаем, в лучшем виде, — кивнул Кашин, а Савенков вдруг порозовел. Стивен отметил это машинально.

— Позвольте! — возмутился Марин. — Господин посол есть лицо…

— Неприкосновенное, — хищно ухмыльнулся Стив, продолжив цитату из Уложения, которой попытался ткнуть его мальчишка. — Как видите, его уже кто-то коснулся, да так, что душа вашего патрона чуть досрочно не отправилась в сады неземные. Господин посол теперь будет под надежной охраной, которая неприкосновенность ему и обеспечит. И доктора — поверьте — будут самые лучшие: мы же друзья! Увидите, он и мне, и вам еще спасибо скажет! Вы же сейчас поедете со мной. Обсуждать с вами я более ничего не намерен. Не здесь.

— Нет, — пискнул Марин. — Мне необходимо вернуться в Посольство.

— Значит, как Калояна из могилы вытаскивать, так помогите, — вкрадчиво начал Стивен, и Савенков сочувственно покосился на парнишку. Мал еще, не понимает, что, если пришел к волку за помощью, не спорь. — А как помочь супостатов найти, так я ничего не знаю и мне в посольство надо. Так, господин Кашин как раз может вас арестовать, в отличии от посла вы у нас без иммунитета. Калоян, как видим, с вами плохо обращается, может это вы его так? Попытались травануть, а?

— Вы… Вы… Вы! — завопил Марин и посмотрел с ужасом на Кашина. Тот развел руками, мол, да, ничего личного — арестую.

— Вот и нечего спорить, поехали, — Юнг крепко взял незадачливого помощника за плечо и заглянув в растерянные глаза, пошутил. — Пытать не буду, обещаю.

Кажется, Марина это ничуть не утешило. Из прозекторской он вышел еще белее, чем был раньше.

А Стивен и сам себя чувствовал не лучше, да только не при Марине же гонца расспрашивать! Однако, и бросить юного сливенца тоже нельзя: как бы не исчез он вслед за своим патроном. Второй раз с поисками может не повезти. Так и ехали молчком, только губы Марина шевелились — парень всерьез молился. Напугал его юмор Стивена.