— И икры неси! Тоже на сто золотых, — кричит купец. — Угощаю.

Приносят три тазика икры. Народ, прочюхав, начинает подтягиваться ближе.

Все пьют, едят. Купец, напившись, засыпает прямо

в одном из тазиков с икрой. И тут заходит мещанин откушать кабацкой еды.

А народу много, мест нет, все лавки заняты. Только рядом с купцом

есть край свободный. Делать нечего, присаживается новый гость

и ласково так подзывает полового. Говорит:

— Мне водочки 100 грамуличек и уточку, пожалте. Уточку запеченную…

И яблочко ей туда. Да. Прямо, значит, с яблочком… В афедрончике.

Половой, ошалев:

— Чего?!

Мещанин:

— Уточке яблочко в окорочка покладите, сударик.

Половой — удивленно:

— Куда уточке?

Мещанин как заорет:

— Я вам деньги плачу! В гузно! Утке!!! Яблок!!!

Купец просыпает, вскакивает:

— И мне яблок в гузно! Сто золотых плачу! Неси!

Из сборника анекдотов Северной Империи

Один князь поехал на воды, дабы поправить свое здоровье. Там он встретился с графом из Кайзеровых земель, который одно время служил министром у своего правителя. Поскольку оба, князь и граф, были людьми света, то вскоре сошлись на короткой ноге, а пуще всего полюбили играть в карты совместно, забыв, так сказать, все распри между странами. И так они хорошо общались и нравились друг другу, что как-то за картами князь, не чинясь, спросил графа:

— Скажите, чего, собственно, вы ищите в Империи,

то интригуя против нас, то откровенно пытаясь воевать из века в век?

В ответ граф вздохнул и, не отрываясь от игры, ответил:

— Это все наша страсть к путешествиям, мой друг. Страсть к путешествиям и любопытство: про свои земли мы все знаем, а с ваших дохода еще не получали.

Байка, рассказанная одной княгиней про своего папеньку и его жизненный опыт

Больше всего Стойгнева заинтересовал мещанин. Со всеми остальными было почти все понятно, а вот мещанин — кто таков? Ответы Стойгнев любил получать быстро, а потому познакомиться с этим недоразумением в подрезанных штанах решил немедленно и самолично.

Однако, тот оказался весьма расторопен и, покинув ресторацию, как в воду канул. Свернул за угол и — пропал. И улица пуста, и дверей никаких нет. Да, хорошо пропал, надежно — сканируюший экран в кольце Стойгнева никаких помех в пространстве не нащупывал, и новость эта была нехороша: у этого простеца совсем непростые штучки водятся, и они посильнее экипировки самого Стойгнева будут.

У разбогатевшего мещанина? Ну-ну. Артефакты такого уровня немалого состояния стоят. А главное, просто так их не купить.

Настроение от этого совсем испортилось. Ижаев предусмотрительно убрался с глаз высокого начальства, ибо Стойгнев изволил в дом вернуться с таким лицом, что, будь у него жена, она непременно бы слегла с мигренью, да дней так на пять — для надежности.

Но пока Госпожица щадила женщин Империи и от характера Руб-Мосаньского страдали только подчиненные.

Сергей вспомнил, что рассказывают про первую жену князя и совсем загрустил.

А что, если патрон никогда не женится? Империи нужны наследники.

— Волкова отследили? — хмуро спросил Стойгнев у секретаря, не подозревая, что тот мысленно примерил на голову начальника корону. — Доставить его ко мне сейчас же.

— А может не надо? — с тоской спросил Сергей, готовясь к вспышке начальственной ярости.

В ответ его молча просверлили глазами.

— Ну, объяснись, — разжал губы князь. — Или мне выпрашивать слова у тебя?

— Волков сейчас у сестрицы своей младшей. У нее дом тут недалеко, — Ижаев вздохнул. — Только чуется мне, что дом тот они не просто так используют. Сестрица с семейством постоянно живет за городом, а дом вроде как под присмотром братца. Но я уверен, что это легенда и, если мы вломимся, то настроим против себя свору барона.

— Если я «доставить» заменю на «пригласить», то вся свора барона не обидится? — ехидно вопросил Стойгнев. — Вот и пригласи. Скажи, купец наш Сергей Иванович дюже побеседовать за обедом желают с умным человеком во своем дому. А про некоего князя, к которому людей за шиворот в наручниках доставляют, ты, наверное, даже не слышал. Мало ли что в столицах делается… Так ведь? Вот и я о том же. Ступай уже. А, нет, постой. Следующий раз, Ижаев, соображай лучше и глупости мне не излагай. Это понятно?

Помощник кивнул, и Стойгнев махнул рукой. За дверью Сергей едва заметно поморщился: ну, можно сказать пронесло, хотя сам он тоже хорош. Да только волосы уже острижены, обратно не прирастут: слово вылетело, князь эту глупость помощнику запомнит.

Дел-то осталось совсем ничего: случайно столкнуться с Волковым на улице, не весь день же он будет в сестрицыном дому сидеть, да убедить его зайти к купцу первой гильдии, про которого Межреченске слышали многие, а видеть до сей поры мало кто видел.

Волков, конечно, почти свой, но не до такой же степени подставляться! А складывать дважды два Андрей Егорович умеет. Конечно, они выгодно сотрудничают друг с другом, обмениваясь той информацией, которую можно без опаски слить… Конечно, сам Ижаев уверен в Андрее почти полностью… Но Андрей не сам по себе, а что там за люди с ним работают, доподлинно неизвестно? И, если случится какая заварушка, то у него, Ижаева, слишком мало людей для охраны князя.

Сигнальный браслет на руке сдавил запястье и Сергей снова поспешил к Руб-Мосаньскому.

— С трезвых глаз гильдейский к мещанину не пойдет, — объявил тот. — Неси водку!

Муторно стало Ижаеву от идеи патрона. Но Стойгнев Данилович был чрезмерно упрям и помощника слушал вполуха.

— Пока мы вокруг этого торгоша кругами ходим, время идет. Что прикажешь делать, сидеть и думать от кого этот подарочек тут? — резко ответил он на сомнения Сергея. — Неизвестные фигуры нам сейчас не нужны. Неси водку!

— Думаете, кайзеров засланец? — Сергей умел угадывать невысказанные вслух мысли князя. Тот промолчал, но нахмурился еще больше и поданой водкой рот полоскал с каким-то остервенением.

А потом спросил ровно и как будто равнодушно:

— По слежке-то нового тебе ничего не доносят?

— Расползлись все по норам, затаились и не высовываются. Может, все-таки с Андреем пока поработаем? — Сергей протянул Руб-Мосаньскому раскрытую коробочку с тревожной сигналкой. Выглядела она совсем как конфета, и держать ее надо было во рту. Одноразовая штука, не очень удобная, да под клееной бородищей князя будет совершенно незаметна, а говорить чисто с посторонним предметом за щекой они все учились.

— Думаешь, не справлюсь? Боишься, что придется потом Родину в одиночку спасать? — двинул бровями князь.

Шутит.

— Думаю, Родина мне не простит, что не уберег вас, — в тон ответил Сергей. — Не отговорил, поперек не лег.

— Инстинкт самосохранения у тебя силен, потому и не лег. Ну, пошутили и будет. От Сидорова я, может, так же пьяным купцом обратно выйду, да спать пойду. А с Андреем работай пока так, как работаешь, без лишних там, — князь замодчал, нахмурившись, и продолжил. — Однако, если пойму, что нечисто дело с этм мещанином, на месте его попытаю.

Он достал пару запирающих перстеней и протянул один Ижаеву.

— Если сигналка сработает, вход в номер у тебя будет. Но в каком бы я виде не был, брать его живым. Труп не нужен, он мало что может рассказать, да и некогда на дохлых телесах опознавательные знаки кайзера искать. А ежели они все-таки поумнели и перестали на агентов, прости Госпожица, хитрое тавро свое лепить, так вообще ничего не поймем.

— Не верю я, что Андрей с кайзером спелся, — Сергей хмуро смотрел как князь душится водкой прямо как купеческая дочка дорогими духами — не в меру.

— Он прежде всего служит барону. Я во Фраме, как в себе был уверен, а братец его — Савве он нравился, конечно, — Стойгнев снова нахмурился. — Непонятен мне до конца этот младшенький. Михаил на него даже ножкой не топнул, а он уже уплыл, как будто того и ждал. Андрей вроде дружок его, ты час говорил, что они в детстве не разлей вода были. Пока не проверим, никаких лишних движений.