— Мне казалось, что я в надёжных руках. Что всё будет хорошо.

Я опустила взгляд в чашку чая, глядя, как золотистая поверхность чуть дрожит.

— А потом? — голос Эдгара был тихим, но твёрдым.

Я горько усмехнулась.

— Потом я поняла, что для Виктора я новая игрушка. Но он никогда не выкидывал свои старые игрушки. По ночам он ездил к любовнице, а днем был со мной.

Эдгар даже не моргнул, но я заметила, как на его скуле дёрнулся желвак.

— Я для него даже скорее проект, который можно лепить под себя, чем человек.

Я подняла взгляд и впервые за этот разговор встретилась с ним глазами.

Эдгар изучал меня внимательно.

— И что дальше?

Я выдохнула и улыбнулась.

— А теперь я наконец смогла сбежать.

Он кивнул и, кажется, впервые за весь завтрак немного расслабил пальцы.

— Ты не рассказала мне всего.

Я пожала плечами, отводя взгляд.

— Что-то я предпочитаю оставить при себе.

— Пока.

Я снова посмотрела на него, но в его взгляде не было осуждения. Лишь интерес и что-то ещё, тёплое и непривычное.

— Пока, — согласилась я, делая глоток чая.

— Виктор не так прост, как кажется, — продолжин Эдгар, отставляя чашку.

Я настороженно посмотрела на него.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Он сейчас проходит по одному делу в Дознавательном отделе. Крупное расследование.

Мои пальцы на ложке непроизвольно сжались. Внутри всё похолодело.

Эдгар не пропустил этого.

— Ты что-то знаешь?

Я резко подняла голову, стараясь скрыть вспыхнувшее беспокойство.

— О чём ты вообще?

Он прищурился, внимательно изучая моё лицо.

— Мне кажется, ты не удивлена. Скорее… насторожена.

Я выдавила лёгкую улыбку.

— Разве можно не насторожиться, когда говорят, что твой бывший опекун — подозреваемый?

Эдгар откинулся на спинку стула, не сводя с меня взгляда.

— Может быть.

Он не верил мне. Это было видно.

— Анна, — его голос стал мягче, но от этого только сильнее хотелось насторожиться. — Ты можешь мне сказать.

Я улыбнулась, но ничего не ответила. Могу ли я доверять ему? Я не знала.

Я понимала, что гостеприимством злоупотреблять нельзя. Эдгар и так сделал слишком много, приютил меня, позаботился. Пора было возвращаться к делам.

— Спасибо за завтрак, но мне пора, — сказала я, вставая из-за стола.

— Подвезу, — небрежно предложил Эдгар, допивая кофе.

— Не стоит, я справлюсь сама.

Он посмотрел на меня так, будто мой отказ — это что-то забавное.

— В такую погоду? Я настаиваю.

Я вздохнула. Спорить с ним не было смысла.

Во дворе особняка меня ждало нечто впечатляющее. Магнестим Эдгара был глубокого синего оттенка, с плавными, обтекаемыми линиями, в чём-то напоминавшими классический «Порше 911». В нём чувствовалась и мощь, и утончённость. Машина выглядела так, словно была создана не просто для скорости, а для того, чтобы владелец получал удовольствие от каждой поездки.

Эдгар открыл передо мной дверь.

— Прошу.

Я не стала отказываться и уселась в кожаное кресло, ощущая под пальцами гладкую поверхность.

Машина тронулась плавно, почти беззвучно, и вскоре мы уже ехали по улицам города.

Зима окончательно вступила в свои права. На улицах заметно похолодало, и маленькие хлопья снега лениво падали с серого неба. Они ложились на дома, крыши экипажей, шляпы прохожих, но почти сразу таяли, оставляя после себя влажный блеск.

Люди спешили по своим делам, кто-то кутаясь в шарфы, кто-то держась за руки, согревая друг друга. Рабочие тянулись в сторону фабрик, студенты с книгами бежали на лекции, а мелкие лавочники громко зазывали клиентов, чтобы те зашли погреться и выпить горячего какао.

Эдгар вел машину уверенно, не отрывая взгляда от дороги.

— Ты выглядишь сосредоточенной, — заметил он.

Я отвела взгляд от окна.

— Просто думаю.

— О чём?

Я только усмехнулась:

— О делах.

Эдгар лишь покачал головой, но продолжать расспросы не стал.

Как только магнестим Эдгара плавно остановился у моего офиса, я поняла, что у входа мы не одни.

Виктор.

Он стоял, опираясь на свой магнестим, руки скрещены на груди, а лицо выражало крайнюю степень недовольства. Стоило мне выйти из машины, как он тут же направился ко мне.

— Анна, — голос Виктора был холоден и требователен. — Ты исчезаешь на всю ночь, не даёшь о себе знать. Это недопустимо. Я твой опекун, и мне необходимо следить за своей подопечной!

Я уже набрала в грудь воздух, чтобы ответить, но Эдгар перебил Виктора раньше, чем я успела что-то сказать.

— Согласно закону, обязанности опекуна могут быть переданы служителям закона, — его голос был спокойным, но в нём чувствовался холодный металл. — Особенно если аристократ больше не заинтересован в своей подопечной.

Намёк был настолько жирным, что я тут же покраснела. А Виктор…

Его глаза потемнели от ярости. Я увидела, как он сжал кулак, так сильно, что костяшки побелели.

Это была война. И мне в ней делать нечего.

— Меня ждут дела! — выпалила я, поспешно делая шаг назад.

Развернувшись, я буквально вбежала в офис, оставляя двух мужчин разбираться между собой.

Уже из-за стеклянной двери я увидела, как Виктор и Эдгар ещё несколько секунд стояли друг против друга, а затем, почти одновременно, развернулись и направились к своим магнестимам.

Я выдохнула.

Как же повезло, что я была с Эдгаром.

Даже не знаю, как бы я выкрутилась перед Виктором, если бы столкнулась с ним одна.

Так далеко мы с Никки ещё не продумывали план.

Никки появилась в офисе ближе к полудню, и я сразу поняла — у неё похмелье.

Она плелась ко мне медленной, вымеренной походкой, будто любое резкое движение могло разрушить хрупкий баланс её тела. Волосы взъерошены, глаза красные, а выражение лица — смесь страдания и раздражения.

— Убей меня, — простонала она, плюхнувшись в кресло напротив.

Я хмыкнула, вставая с места и направляясь к небольшой кухонной зоне.

— Лучше кофе?

— Только если он крепче стали.

Через несколько минут в воздухе разносился густой аромат свежесваренного напитка. Никки жадно вцепилась в кружку, сделала осторожный глоток и только после этого обрела способность к разговору.

— Ну и вечерок мы выдали… — протянула она, блаженно прикрыв глаза.

Я только фыркнула, вспоминая своё собственное утро.

— Это ты ещё не знаешь, как он закончился.

Никки открыла один глаз.

— Так просвети меня.

Я вкратце рассказала ей о пробуждении в незнакомой спальне, об Эдгаре, который, к счастью, оказался чертовски порядочным, и о встрече с Виктором у офиса.

Никки внимательно слушала, а потом покачала головой.

— Да уж… этот дознаватель явно не так прост, как кажется.

Я только пожала плечами.

— А у тебя как утро прошло?

Никки тут же прыснула в кружку с кофе, едва не поперхнувшись.

— Ой, не спрашивай. Хотя нет, спрашивай. Ты не поверишь.

Она поставила кружку на стол и заговорщицки наклонилась ко мне.

— Я тоже проснулась в чужой постели.

Я удивлённо моргнула.

— У него?

Никки кивнула, ухмыляясь.

— Арчи оказался настоящим джентльменом. Оставил меня спать, а сам ушёл по делам. Но он мне записку оставил! Представляешь? С пожеланиями доброго утра и предложением встретиться вечером.

Я присвистнула.

— Это уже серьёзно.

Никки сделала ещё один глоток кофе, покачала головой и тяжело вздохнула:

— Но это ещё не всё. Я-то думала, что утро началось хорошо, но, Анна… Честно, я готова была просто провалиться под землю.

Я подняла бровь, подперев подбородок рукой.

— Ну? Колись уже.

Никки закатила глаза и отставила кружку.

— Я решила немного похозяйничать у него дома и сделала себе чашечку чая. Всё было нормально, я себе спокойно пила чай, как вдруг влетает какая-то женщина. И не просто влетает, а с такой скоростью, что я аж подавилась булочкой!